Книга Академия героев, страница 40 – Екатерина Козина

– Он куда-то исчез. Я не видел его со вчерашнего вечера, – ответил Ян и посмотрел на меня. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

И вот тут слезы вновь брызнули из глаз, я закрыла покрасневшее лицо руками.

– Чего это она? – удивилась Праша, подходя ближе, чтобы все разузнать. Ян быстрым шагом пересек комнату и сел на мою кровать.

– Все вон из комнаты! Умываться марш! – рявкнул он на моих соседей. Стоявшая ближе всех, Прасковья подпрыгнула от неожиданности и первая вылетела из комнаты.

Остальных ребят тоже как ветром сдуло, видимо они решили, что с Яном лучше не связываться.

– Так что произошло? Где Аким, Рина? – Лазурит сел на мою кровать.

– Мы пошли на крышу Академии, ведь у меня день рождения, Аким хотел сделать мне подарок… – слезы текли по лицу, и я постоянно отвлекалась на то, чтобы их вытереть, и все так же трогала серебряную голову волка. Это немного придавало мне сил.

– Я это знаю. Дальше! – прервал меня Ян, раздражаясь на мою невнятность и скомканное объяснение.

– Я спросила, можем ли мы спуститься ближе к воде… – я шмыгнула носом и, вспомнив все в ярких красках, снова начала трястись в ознобе. – Потом вдруг появились огромные волны…

Ян накинул мне на плечи одеяло, но я этого даже не заметила. Погружаясь все глубже в воспоминания, я почти перестала реагировать на внешний мир.

– Мы стали забираться обратно на крышу, чтобы попасть в Академию. Пока лезли, я сорвалась. Аким поймал меня за руку, – я показала распухшую руку. – Видимо вывих. Когда мы уже были на крыше, вновь нахлынула волна. Его понесло к краю, я успела ухватиться за выступ и схватить Акима за руку. Но так как у меня просто дико болела рука, я не могла долго держать и его, и меня…

– Ты отпустила его? – презрительно бросил Ян, собираясь вставать.

– Нет! – истерично выкрикнула я. – Здоровой рукой я держалась за выступ, Аким держал меня за больную. Он. Не я. Упасть должны были или мы, или только он. Аким выбрал второй вариант. Он отпустил мою руку.

Я упала лицом в подушку и заревела.

– Почему ты не пошла ко мне? Уже, скорее всего, поздно. Мы успели бы спасти его…– все так же грубо продолжил Ян, а я договорила фразу за него.

– Будь я умнее, – я старалась перестать плакать, но у меня не получалось. – Он падал прямо на каменные плиты, не в океан.

– Вставай, – приказал Ян. Нет, только не вставать. Пожалуйста, нет! – Живо! У меня нет на тебя времени!

Я оторвала голову от подушки и посмотрела на мужчину заплаканными красными глазами.

– Можно я останусь здесь?

– Нет.

Я встала. Лазурит грубо ухватил меня за локоть здоровой руки и стал толкать к выходу.

– Шевели быстрее ногами, нет времени! – недовольно рявкал он на протяжении всего пути.

Я стала перебирать ногами быстрее. Босые ступни шлепали по полу Академии. Лазурит распахнул дверь медпункта и втолкнул меня внутрь.

– Приведите ее в человеческий вид, – бросил он и быстро скрылся за дверью.

Знакомая медсестра всплеснула руками.

– Ой, да что же это ты? Да где же это ты? – стала причитать она.

Я молча стояла и вытирала слезы. Наверное, она подумала, что это я сейчас так навернулась. Отлично, не придется рассказывать, что произошло. Мне было приказано раздеться и лечь на кушетку. Женщина задвинула шторку, а я стянула с себя еще влажную ночную рубашку.

– А синяков-то сколько! Все ребра! Где ты так вообще умудрилась? Что с рукой? О, господи! Так. На рентген.

Рентген мне сделали прямо на этой же койке. Ничего страшного, как я и думала. Кости оказались целы, а вот мое психическое состояние заметно пошатнулось. Когда я, одевшись, вновь разрыдалась, Флорида Христофоровна вколола мне успокоительное и с перевязанной рукой отправила обратно в комнату.

Когда я вернулась, в комнате никого уже не было, что очень обрадовало меня. Расспросы со стороны соседей сейчас были бы некстати.

Кое-как мне удалось переодеться в академический комбинезон, который тут же подстроился под больную руку и укоротил длину рукава.

Успокоительное уже начало действовать, и я, забравшись на кровать, прислонилась к стене и стала смотреть в одну точку, стараясь предугадать, что будет дальше.

Мысли ворочались еле-еле, на меня навалилась апатия. Казалось, мне уже все равно, что будет дальше. Самый близкий мне человек погиб, а Саша, которого я считала своим лучшим другом здесь, отдалился. Нельзя было пренебрегать своими принципами. Зачем я ослушалась сама себя? Зачем впустила в сердце Акима? Он успел зацепиться за мою душу руками и, упав, вырвал из нее большой кусок.

Я нашарила у себя на груди фигурку и крепко ее сжала. «Пожалуйста, пусть Лазурит будет жив».

Я легла на спину и уставилась в потолок, разглядывая на нем разводы и терзая себя укорами. Почему мои опасения всегда подтверждаются? Боялась сходиться с кем-то близко, зная, что могу в любой момент потерять. Как только я сделала шаг в сторону с намеченного пути, тут же получила нож в спину.

Сон. Настолько дикий и не реальный, что я почему-то сразу поверила в его реальность.

– Аким, ты жив! – я обняла Лазурита. Парень обнял меня в ответ и не с того ни с сего коснулся своими губами моих. Я ответила на поцелуй. – Не исчезай, прошу тебя.

– Хорошо, я больше не пропаду.

– Пожалуйста, скажи, что это не сон.

– Это не сон.

Я взъерошила золотистые волосы Лазурита и еще сильнее сжала объятия. Я стояла, вдыхая его запах и улыбалась. Он жив! Жив! И больше никуда не денется.

И тут мой сон стал сводить меня с ума.

– Понравился мой фокус?! – я услышала голос Глеба.

– Фокус? – я посмотрела на Акима, вместо него я обнимала Глеба.

– Поцелуй был прекрасен! – парень расхохотался.

Рядом появилась Агния и тоже стала хохотать.

– Глупая девчонка! Влюбиться в Лазурита. У нас очень хорошо получилось тебя провести. Аким! Ты жив! – Агния передразнила мои возгласы.

– Я думал, что нравлюсь тебе! – вдруг раздался обиженный голос Саши.

– Саша, я не… Ты не понял! Все не так! – я развернулась к другу. На его лице была боль.

– Я все видел! – он развернулся и стал уходить.

– Нет! – ухватила парня за руку, но парень вдруг перевоплотился в английского актера Тома Хиддлстона.

– Good morning, – вежливо произнес он и улыбнулся своей очаровательной широкой улыбкой.

– Здрасьте, – брякнула я, недоуменно смотря на мужчину. – А можно автограф?

В руках у меня появился блокнот и ручка. Как только Том стал расписываться, его очертания поплыли. Передо мной вновь стоял Глеб.