Онлайн книга «Фиалки на десерт»
|
Миша посмеивался над ней и тоже хватал кусок огурца, но тут же морщился. Мама смотрела на это с нескрываемой брезгливостью: – Господи, гадость какая! А капусту просто спустила в помойку со словами: «Ты хоть знаешь, как ее делают?» – и на следующий день принесла капусту с рынка – тонко нарезанную, вперемежку с ярко-оранжевой морковью. Таня хватала ее руками, и сок тек по локтям: «Спасибо, мам! То, что надо!» Мама хмыкала и молча кивала, тем самым выражая свое отношение с болезненному вопросу. Впрочем, вопросов уже и не было, все – и, главное, мама – наконец поняли: бесполезно! По утрам она варила Тане манную кашу: – Ешь, я сказала! Таня вздыхала и ела – это и был ее небольшой компромисс, уступка, так сказать: пусть мама утешится хотя бы кашей. Казалось, Зоя Андреевна уже успокоилась и занялась обычными хлопотами – точнее, не совсем, конечно, обычными, но… Будучи женщиной деятельной, по вечерам она звонила Лоре Петровне и советовалась, что-то выясняла, переспрашивая и уточняя. Лора Петровна была терпелива. Миша и Таня переглядывались и усмехались. Мир, казалось, был восстановлен. А может, все делали вид. Была еще пара – не больше – попыток со стороны мамы разузнать правду: – Скажи мне хотя бы, кто он? Я что, не имею права еще и на это? Просто скажи! Никаких действий не будет, я тебе обещаю! Я же должна знать, в конце концов, от кого будет мой внук? – От человека, – коротко и оскорбительно, по мнению мамы, отвечала Таня. – Какая разница? От че-ло-ве-ка! Мама швыряла нож или ложку и, громко всхлипнув, уходила к себе. К бабушке Оле Таня ехать боялась. Точнее, не так – стеснялась. Но пришлось: приближались ее именины, которые та отмечала всегда – уважала больше, чем дни рождения. Никто, правда, Таню не вынуждал – отец по-прежнему не звонил, а маму посещения бывшей свекрови волновали не очень – такие мысли в голове, знаете ли… мозги кипят! Про бывшую свекровь она не вспоминала – хватало и действующей. Тоже не сахар. Правда, увидев в прихожей дочь, надевающую пальто, с испугом спросила: – Господи, куда это ты собралась? Таня ответила коротко: – На Сокол. Было и так понятно, без уточнений. И мама тут же скорчила гримасу: – Понятно! Куда же еще? Больше ж некуда! Читай: «А кто тебя, дуру, еще ждет, кроме бабки? Я уж решила, что… Может быть… ха! Сама себя насмешила». У метро Таня купила три желтые гвоздики и торт-мороженое. Помедлила, прежде чем нажать на дверной звонок, и, глубоко выдохнув, позвонила. Вид у бабушки Оли был нехороший. Опухшие глаза, небрежно прибранные волосы. Но – нарядная, на выход, белая блузка с брошкой-камеей, туфли вместо домашних тапочек и легкий аромат духов «Сирень». Она чуть улыбнулась, увидев внучку, и сказала: – Что стоишь? В первый раз? Таня разделась и прошла в комнату. Стол был накрыт как всегда: белая накрахмаленная скатерть, хрустальные стопочки под наливку, плошки с салатами и блюдо с пирожками – малюсенькими, румяными красавцами – бабушкин бренд и гордость. – Руки вымой, – коротко бросила именинница. Таня послушно кивнула и пошла в ванную. Вернувшись, она увидела, что в двух рюмках – своей и бабушкиной – наливка. – Мне… можно? – спросила Таня. Бабушка внимательно посмотрела на нее. – Не повредит, Таня! Тут спирта-то – смешно говорить! Вишня одна! Да и всего – граммов двадцать! Одним махом Таня глотнула наливку и вдруг расплакалась: – Ты уж прости меня, ба! Ну, что так получилось! – Салатик будешь? – проговорила вместо ответа бабушка. – Вот этот, с рыбкой, твой любимый? Таня кивнула. – Ну, уж как вышло! – спокойно продолжила бабушка. – Ты же теперь сама своей судьбе хозяйка! Да и ребеночек… Как ни крути, все же счастье! Вот у Жени, отца твоего… – Она вздохнула. – Нет там ребенка – и что хорошего? Не может Лиля эта родить. Наверное, бурная молодость. Таня молчала. Во-первых, теперь она окончательно поняла, что новую жену папы бабушка так и не приняла. Во-вторых – развод не одобрила. А в-третьих… В-третьих, это были первые слова поддержки – Миша не в счет. Бабушка ее поддержала! По крайней мере, открыто не осудила. – Как у тебя с мамой? – поинтересовалась бабушка Оля. Таня хмыкнула: – Да так… никак, в общем! Хотела еще что-то добавить, но бабушка ее перебила: – Не осуждай! Ей сейчас труднее всего. Только смогла от развода опомниться – а тут ты, нате вам, новость! Муж молодой, с деньгами не очень. И все на ней, Зое! Было и есть! А главное – будет. Таня спорить с бабушкой не решилась. В ту ночь она осталась на Соколе – на улице лил сильный дождь, рвал окна ветер, мама уговорила ее не ехать домой. В детстве Таня любила ночевать у бабушки – в маленькой квартирке было тесновато, но уютно и очень родно. Спали они с бабушкой на одной кровати – Таня у стенки, бабушка с краю. На стене висел коврик с оленями – оленья семья торопилась на водопой. Таня обожала разглядывать дружную семейку и придумывала имена оленьей родне. А больше всех любила самого маленького олешку – Кешу, так она его назвала. Пока бабушка мыла посуду, она шепотом с ним разговаривала, рассказывала ему сказки и гладила по узкой спинке. Позже, став подростком, Таня ночевать не оставалась: не хотела смущать бабушку – куда теперь им вместе в кровать? Взрослая девица, дылда такая. Теперь, смущаясь, Таня вжалась в стену, чтобы высвободить бабушке место. Отвернулась и посмотрела на коврик. Там, в оленьем лесу, на берегу шустрой речки, все было так же – стройным рядком, во главе с оленем-отцом, семья шла на водопой. Только самый маленький и резвый олешек обогнал отца и мать, торопясь прийти первым. «Везет тебе, – подумала Таня. – Ты все такой же маленький и беззаботный! А я – я уже выросла! И забот у меня… Ты даже не представляешь, каких и сколько! Так что прощай». Таня вздохнула, закрыла глаза и заплакала. Проснулась она среди ночи и испугалась – бабушки рядом не было. Она вскочила с постели и увидела, что бабушка спит в кресле – маленькая, худенькая, словно ребенок, склонив голову набок и чуть приоткрыв рот. Таня вскочила, подбежала к ней и затрясла ее за плечо. Та испуганно открыла глаза. – Что ты, девочка? Что-то случилось? А Таня, осев на пол, горько расплакалась. – Как же я вас… всех! Что я наделала, бабушка? |