Книга Terra Nova: Строго на юг, страница 29 – Виталий Федоров

— Чё делаешь?

— Пугну их, сказала же.

Эх, не к добру это всё… достаю из кобуры свой Кольт, кладу руку с ним на окно. Мы, правда, стоим под углом к дороге, так что с места, если что, стрелять не получится — придётся высовываться. А вот Ичасо наоборот, очень удобно — она уже разложила приклад, упёрла его в плечо высунула Узи в окно. Какого хрена делать собирается? Колёса, что ли, прострелит?

Тёмно-синий «джип широкий», сбросивший скорость и поворачивающий в проезд, показался из-за угла забора, я ещё успел узнать сидящего на месте пассажира Бурята, удивлённо уставившегося на нас сквозь опущенное окно, и тут…

Так! -так! -так! -так! -так!

…Ичасо начала стрелять. Первая очередь пришлась по водителю, лобовое стекло напротив него мгновенно побелело и покрылось пулевыми отверстиями, а басконка уже перенесла огонь на пассажира. На побелевшее стекло брызнуло изнутри красным и «Чероки», неуверенно вильнув, ткнулся в забор в пяти метрах от нас. В такой позиции Ичасо со своего места стрелять уже не может, стойка и лобовое её мешают, а вот у меня наоборот, цель как на ладони. Оба наших преследователя бессильно поникли головами вперёд — один на руль, второй, комплекцией посолиднее, упёрся в растрескавшееся лобовое. Надо бы их проконтролировать, по-хорошему… если к этой ситуации вообще применимо слово «хорошо», что не очевидно.

Поднимаю было пистолет, но Ичасо меня останавливает.

— Не надо, нашумишь. Из моего давай. — и передаёт мне Узи.

Так, как он… ага. Упираю приклад в плечо, примериваюсь…

Так! -так! -так!

Голова Бурята вздрогнула и брызнула какими-то красно-розовыми ошмётками. Блин, водителя он частично закрывает. Целюсь…

Так! -так! -так!

Готово.

Ичасо на рискованной (на мой взгляд) скорости сдаёт назад.

— Погоди, гильзы же собрать надо!

— Не надо, я в перчатках снаряжала.

Ловко разворачивает машину в узком пространстве между заборами, мы проезжаем до конца забора, пару минут петляем среди каких-то складов и промзон, после чего выскакиваем-таки на ту самую Льюис-и-Кларк-роад, к которой и ехали изначально. Млять, она что, не настрелялась ещё?

— Ты какого хрена это сделала?!

— Что?

Ага, и брови так невинно подняла. Типа не понимает, чего это я злюсь.

— Завалила их, вот что!!! Какого хрена?! Ты же сказала, что пугнёшь просто!

Ичасо чуть издевательским тоном уточнила:

— А ты думаешь, они не успели испугаться?

Не выдержав, взрываюсь.

— Млять, ты что, ипанутая на всю голову, что ли?! С башкой вообще не дружишь?! Как мы теперь это разруливать будем?! Ты вообще понимаешь, идиотка, что ты наделала?!

Улыбка на лице «революционерки» из невинной как-то мгновенно превратилась в презрительную, и даже немного брезгливую.

— Собери свои сопли и прекрати истерику. Или я тебя сейчас высажу, и пойдёшь домой пешком. Понятно?

У-ф-ф-ф! Пару раз глубоко вздыхаю, дабы успокоиться.

— Ты можешь объяснить, зачем ты это сделала?

— Я тебе уже объяснила — не люблю, когда всякая уголовная мразь за мной следит. Ещё вопросы?

Точно больная. «Не любит» она. И что теперь, всех валить, кто нам не нравится?!

— На нас может полиция выйти.

Машет головой.

— Нет. Свидетелей не было, камер там тоже нет. Да и в Чайнатауне ни с какой полицией, кроме своей, сотрудничать не рвутся. А погибшие не оттуда, так что им наплевать. И вообще, сегодня таких трупов по городу десятка два наделают. Много кто под шумок решит счёты свести.

— Те, кто их послал, догадаются, кто это сделал. И пришлют новых — на этот раз уже не следить.

И ещё вопрос, кто именно их послал, прямо скажем. Блин, ну как же меня угораздило с этой сумасшедшей связаться?!

«Эта сумасшедшая», тем временем, беззаботно пожала плечами.

— Ну застрелишь их, в чём проблема-то?

Эхе-хе-х…

Ичасо, услышав мой тяжкий вздох, продолжила мысль:

— В жизни только так и бывает — либо ты охотник, либо ты жертва. Я жертвой быть не умею. И тебе не советую. Хотя, дело твоё, конечно. Но если ты боишься какой-то швали дать отпор, я не очень понимаю, в какую ты там «элиту» собрался на своём Дальнем Юге пролезть.

Мдя. Положить бы тебя на стол, голой попой кверху, да выпороть хорошенько. И я совсем не в эротическом контексте сейчас говорю. Ладно, что толку ругаться. Один хрен, ничего уже не изменишь. Надо думать, что дальше делать.

— Успокоился?

— Ага. Куда едем-то?

Ичасо в искреннем удивлении подняла брови.

— Слушай, у тебя точно после еды мозг отключается. На стрельбище мы же собирались. Вспомнил теперь?

— Угу. Вспомнил.

Эхе-хе-х… Прав был Булатов насчёт неё. Жизнь моя жестянка, как говаривал один персонаж. И чего мне так с девушками вечно не везёт?

…

Свободная территория Невада и Аризона,

Нью-Рино, Фримонт, Лазарев-стрит,

офис паевого товарищества

«Колонизационное общество «Русский Юг»

— …да мы вместо этого грузовика четырёх лошадей можем перевезти!

— И чё? Сколько времени эти четыре лошади будут семь тонн перевозить на сотню километров? Неделю? А грузовик за два часа перевезёт!

— Грузовик сломается на хрен, и нет его! Плюс, он горючку жрёт! А лошади жрут траву, ещё и размножаются! Через два года будет уже не четыре, а штук восемь.

— Ага, а ещё через десять лет покроют землю слоем в три метра, как дрозофилы, блин. Хорош фигню нести! С машиной ничего не случится, а если и случится — починим. А лошади твои передохнут, или сожрёт их кто, вот и всё. Двадцать штук берём, и хватит. Размножатся, как ты говоришь, ха-ха.

— Починит он… А запчасти откуда возьмёшь? По радио закажешь, чтоб Эн-Вэ-Эмом ²³ прислали? И что ты там грузовиками возить собрался? Не будет такого грузопотока. И так четыре грузовика берём, куда, на хрен, ещё?! Лошади не сдохнут, если за ними нормально ухаживать. А если руки из задницы растут, то и машина сдохнет!

— Блин, теоретик, ты сам-то за ними ухаживать умеешь? Они ж в магазинах твоих только в виде колбасы бывают!..

Мдя. В общем, собрания «партактива» у нас проходят в живой и непринуждённой обстановке, хе-хе. Основная часть организационной работы, по понятным причинам, сама собой легла на плечи Глеба и, частично, Игоря, чему все пайщики только рады. С другой стороны, дураков тут нет, вроде как, и все прекрасно понимают — если ты сам в планировании не участвовал, то и претензии потом можешь предъявлять только самому себе. Кого-то это вполне устраивает, но меня — не очень. Как и ещё троих из двенадцати имеющихся на данный момент «отцов-основателей», так что все мы в этот самый «партактив», собирающийся два-три раза в неделю в офисе на Лазарева, и входим.