Онлайн книга «Фантастиш блястиш»
|
Ее рука сползла ниже: легонько прошлась по шее, коснулась подушечками пальцев ключицы, аккуратно взялась за воротник рубашки… – Ты милый, но слишком напряженный. Будто ты в любой момент готов броситься в бой. – Наверное, ты права. – Бывает и так. Ее слова звучали так близко и так тесно переплетались с ароматом духов и женского тела, с игривым и трудно уловимым движением детально прокрашенных ресниц и заинтересованных в чувственности губ. И дыхание… Оно тоже существовало очень близко и напоминало то ли об арбузах, то ли о тыкве… «Странная ассоциация», – заметил Алексей. Но играл он в совсем другую игру… Одна пуговица, вторая, третья… Алексей хотел было воспротивиться. Ему хотелось восстать против женщины, пытающейся научить его чему-то новому. Но пуговицы продолжали вылетать из петель. «Четыре, пять…», – скороговорка исчисления звенела в голове тягучим набатом. И острое желание сорвать с себя женские руки становилось все более невыносимым на каждой следующей цифре. «Я хочу разорвать эту суку на куски!» Но руки двигалась то вверх, то вниз. «Тварь!!!» Мысли метались из стороны в сторону. «Святая!» И вот девушка закончила с пуговицами. Но ее старания на этом не закончились. Катя пошла дальше. И тогда мечта о ее долгой и мучительной смерти неожиданно стала для Алексея самым сокровенным и самым желанным сюжетом. Но голос в голове сказал: «Ты разрешил ей это сделать. Так в чем проблема?» Голос остановил его злобу и утоптал поглубже жажду крови. «Нет никаких проблем». Алексей стоял и смотрел поверх красивых ресниц. Алексей старался выглядеть смирным. Он будто пытался раствориться в месте, где был душ, где был красноватый свет и парилка, и массажное место. В один момент его глаза наткнулись на большой флакон с массажным маслом. На нем была какая-то этикетка. «Листочки или цветочки? Ты хочешь отвлечься от главного! Ты хочешь отвлечься от живого человека, который думает и чувствует. Он стоит перед тобой. Смотри же на него! Будь с ним!» Каким-то невероятным чудом в голове у журналиста появился новый хозяин. Но даже его крики не смогли изменить положение вещей. – Я тот, кто я есть, – вырвалось из Алексея. – Отлично. Женщина не собиралась спорить. Она уже давно отодвинула отворот рубашки. Ладонь блуждала по груди, игралась с сосками, спускалась на живот… Алексей пытался заставить себя одеревенеть. Его идея «фикс» хотела продолжать доминировать. «Сосредоточься на мелких деталях», – эта его безумная самозащита требовала своё. И серый расплывчатый взгляд искал лампочки, дающие красноватый цвет. Ещё он искал тайные знаки в щелях между кафельной плиткой и нечто другое, даже несуществующее… «Они спасут! Они помогут!» Но как ни старался Алексей, молодая красотка все равно была реальнее всего прочего. Она касалась, она дышала, она шептала… – Будь собой… «Но что это значит!?» – дикий звериный вой сотрясал череп Алексея. – Что это значит?.. Девушка была безразлична к тем обессиленным стонам, что стекали с пересохших губ мужчины. Она не могла от них испугаться. Она не могла им порадоваться. Такие понятия не принадлежали ее миру. «Я человек и он тоже человек», – утверждала она. – Я рядом. «Так просто и так сложно?» – Ты рядом… В ещё одном порыве отчаяния журналист стал смотреть на плинтус… или это был совсем не плинтус. Он был похож на тот элемент декора, что фиксировался у пересечения пола и стен, а этот был почти такой же, но по границам потолка… И красный свет… И ярость от ощущения прикосновений… – Дыши, дыши… «Она знает о моих чувствах?» Алексей удивился. Он очень удивился. «Как кто-то может знать о моих чувствах?» – журналист задумался. Только вот времени думать и гадать не было. Ведь обстоятельства были такими, что происходящее с ним не имело пауз и передышек. Одно перетекало во второе и тут же появлялось третье. Так что едва внезапное удивление нахмурило брови журналиста, женское творчество уже сделало очередной виток экспрессии. – Давай-ка… Катины руки схватили рубашку Алексея в области плеч, немного подтянули вверх, а потом стащили вниз по лопаткам. Особого труда здесь не понадобилось. Девушка было лишь немного ниже мужчины. А ещё стоит упомянуть, что анатомически она являлась идеальным партнером для Алексея. – Теперь манжеты… С рубашками всегда сложно! – Опа… Так журналист остался без рубашки. Его голый торс и проступающие мышцы брюшного пресса теперь можно было рассмотреть в деталях и без преград. Однако девушка смотрела не на тело. Она смотрела в глаза. – Уже не понадобится, – заключение прозвучало как приговор. Не уводя взгляда в сторону, Катя скомкала снятую с мужчины рубашку и кинула наугад. Далее ее руки не бездельничали. Было короткое движение указательным пальцем по обнаженной грудине нового знакомого. И вот прозвучали слова: – Продолжение следует. А выражение ее лица провоцировало. Милый носик, блестящие глазки, сочные губки, щёчки, которые хочется откусить… «Плоть всегда берет своё!» – это был лозунг желания мужчины. Алексей долго стоял. Он долго терпел прикосновения наглой женщины. «А долго ли?» – задней мыслью журналист попытался оценить утраченное время, – «Минут пять. Может чуть больше». Но для него это было как вечность. – Хватит. Достаточно. Я хочу. Казалось бы, мужчина произнёс не связанные между собой слова. Но лозунги, а также боевой клич именно так и выглядят. – И что? – спросила Катя. Она снова не испугалась. Скорее в ней прибавилось игривости и озорства. И это естественно только больше спровоцировало Алексея. – Сука! – прошипел он. В один кулак он схватил женское запястье, в другой – тонкую женскую шею. – Сука… Это было ещё раз, для непонятливых… Чувства, адреналин, гормоны – все кипело в журналисте. И в страстном порыве, которым была попытка очистить себя от отравляющей похоти, он попытался развернуть женскую фигуру и наклонить вперёд. В его фантазирующей голове это событие уже свершилось понятным способом. Но не в жизни. В реальном мире мышцы женского тело напряглись и уперлись упрямей барана. |