Онлайн книга «Ничего не бойся»
|
– «Больной придурок Гарри Дэй искал подружку понежней. Схватить, избить, проткнуть, убить! «Ты лучшая!» – всем говорил, а кости рядом хоронил». Я услышала этот стишок еще в средней школе и никогда не говорила своему приемному отцу. Потому что боль – это знание, но иногда, чтобы ощутить боль, можно разделить знание с тем, кого ты любишь, не будучи в состоянии что-нибудь сделать. Отец выдохнул, взгляд его смягчился. – Но это правда. – Это касается и моей сестры, верно? Я происхожу из семьи убийц. – Точно, – угрюмо подтвердил отец. – Такой вот у тебя генофонд. – И что бы мы ни думали по этому поводу, природа – это решающий фактор в становлении поведения. Одна только любовь не способна изменить мир. – Ты слишком молода, чтобы так цинично рассуждать, дорогая. Не обращая внимания на его слова, я продолжила: – Конечно, я не считаю себя убийцей… – Слава богу, – улыбнулся отец. – Но я думаю, что должна узнать то, чего пока не знаю. Вспомнить то, что уже давно забыла. Ведь моя биологическая семья – это своего рода часть меня, да и ты сам меня учил, что отрицание есть зло. Смотри своим проблемам в лицо, анализируй их и затем решай. Не ты ли это говорил? – Только я, кажется, еще упоминал про безопасность. Мы можем испытывать не только психологическую боль, не забывай. А семья, – отец указал на письма, – особенно твоя семья, Аделин, умеет причинять боль просто блестяще. Если ты изучала дело Гарри Дэя и видела все те фотографии, то должна знать это не хуже меня. – Мы редко пишем друг другу. – Я кивнула на письма сестры. – Может, где-то раз в месяц, как обычные друзья по переписке. – Письмами дело не закончится. Рано или поздно она попросит тебя о встрече. И ты согласишься, Аделин. В такие моменты, как сейчас, мне хочется, чтобы ты умела чувствовать боль. Вероятно, тогда инстинкт самосохранения у тебя был бы более развит. – Не переживай, пап. Доверься мне, ладно? Я знаю что делаю. Я развернулась и вышла из комнаты. Разговор окончен. Выводы сделаны. Баррикады целы. Возможно, я бы сдержалась. Возможно, дело ограничилось бы письмами. Вот только отец мой вскоре умер. Семья, которую я обрела, исчезла. Я осталась абсолютно одна в этом мире, и, несмотря на нечувствительность, меня терзала тоска. Спустя шесть месяцев я впервые нанесла визит в Массачусетский исправительный центр. Сидя напротив своей сестры в небольшой комнатке для свиданий, я поняла, что отец был прав: у Шаны действительно необычайно развитый дар причинять людям боль. Но, как, вероятно, делают все младшие сестры, я тешила себя мыслью, что и сама не лишена талантов. * * * Оправившись от случая с Шаной, я поехала в офис, где меня ждал незваный гость в лице детектива Ди-Ди Уоррен. На мгновение, как только за мной закрылись двери лифта, я замерла при виде ее. По телу пробежал холодок. Одежда Ди-Ди, черные брюки и кремовый свитер ассоциировалась у меня с образом женщины-полицейского на службе. А учитывая статью в сегодняшней газете, повествующую о двух новых убийствах в Бостоне, и прошлое моей семьи… Но тут я обратила внимание, что детектив стоит, тяжело прислонившись к стене. На бледном лице застыла гримаса боли. – Вы в порядке? – осторожно спросила я, подойдя ближе. – Сами-то как думаете? Раз уж я здесь, – буркнула Уоррен. Ее рука была плотно прижата к телу. Судя по внешнему виду, у детектива выдалась бессонная ночь и не самое лучшее утро. Очевидно, Ди-Ди знала, что нападение – лучшая защита, и, похоже, сейчас она была настроена просто воинственно. Стараясь сохранить нейтральный тон, я спросила: – Я что-то путаю? Разве у нас назначена на сегодня встреча? – Я была тут неподалеку и решила заглянуть к вам. – Понятно. И долго вы меня ждали? – Нет. Только что пришла. Увидела, что в кабинете не горит свет, решила, что вас нет, и тут вы как раз пришли. Я кивнула, вставила ключ в замок и повернула. Поборов в себе странное чувство отторжения, я пригласила гостью войти: – Прошу. – Спасибо. – Чай, кофе, воды? – Кофе, если вас не затруднит. – Вы явились ко мне без предупреждения. Поздно беспокоиться о затруднениях. Ди-Ди наконец выдавила улыбку и вошла в кабинет. Я включила свет, повесила пальто и сумку. – А где ваш секретарь? – Я дала ей выходной. – Выходной? В среду? – У нее какие-то проблемы. Ди-Ди в ответ кивнула и обошла кабинет, рассматривая мои многочисленные дипломы в рамках, а я пока включила кофемашину. Обойдя вокруг моего стола, детектив, подавив болезненный стон, опустилась на стул с твердой спинкой. Ее левая рука тряслась. Трудно сказать, что мучило ее больше, постоянная боль или усталость, но я точно знала – эта женщина так просто не сдается. Однако тот факт, что она добровольно подписалась на мои услуги, говорил о том, что ей действительно плохо. – Дабы исключить недоразумения, – сообщила я, – мы будем расценивать нашу встречу как официальный сеанс. – Ладно, – сказала она и затем добавила: – Только разве это что-то меняет? Я улыбнулась и заняла свое привычное место за столом. – Это означает, что вы покинете мой кабинет не раньше чем через час и расскажете причину столь неожиданного визита в кабинет психотерапевта, метод которого два дня назад был вами назван чушью собачьей. – Ничего личного, – хмыкнула она. – Просто ваш… эм… подход… Этот Мелвин и прочее… Допустим, в данный момент я испытываю очень сильную боль. Как имя может все исправить? – Это нам и предстоит выяснить, но для начала ответьте на вопрос. На сколько вы можете оценить свою боль по шкале от одного до десяти? – На двенадцать! – Хорошо. И давно это у вас началось? – Утром. Я слегка поторопилась, когда одевалась. Действовала резко, когда надо было проявить осторожность. Мелвин словно взбесился и бесится до сих пор. – Ясно. – Я открыла блокнот. – Во сколько именно утром? – Приблизительно в десять. Я посмотрела на время: уже было два часа дня. – Получается, вы мучаетесь уже четыре часа. Вы пробовали что-нибудь принимать от боли? Ди-Ди озадаченно посмотрела на меня. – Какие-нибудь лекарства? Ибупрофен? Прописанные наркотические анальгетики? Вы что-нибудь из этого принимали? – Нет. Я сделала пометку в блокноте. Ее ответ меня ни капли не удивил. Еще на прошлом сеансе я поняла, что детектив Уоррен выше всяких медицинских препаратов. |