Книга Ничего не бойся, страница 96 – Лиза Гарднер

– Вот он.

С не меньшим трудом Сэм развернул каталку обратно. Ди-Ди не без усилий поборола огромное желание встать и прикатить кресло на место.

Фил надел пару латексных перчаток и принялся внимательно изучать конверт формата А4. Снаружи ничего не было написано, а также не было никаких печатей или марок. Самый обычный конверт, какие обычно хранят с фотографиями в старом сундуке.

Затем Фил открыл его, и в руки ему скользнуло полдюжины различных бумаг.

– Свидетельство о рождении, – вслух прочитал он, – на имя Гарри Дэя.

Ди-Ди вскинула бровь.

– Деловое письмо о каком-то столярном проекте, над которым он работал. Три записки, адресованные его жене. И вот это.

Фил показал выцветший, сложенный пополам листок, по-видимому, являющий собой поздравительную открытку. На внешней стороне детскими каракулями было написано «Любимому папе». Внутри уже более аккуратным почерком – «С Днем отца». Открытка была украшена хаотичными красными и синими загогулинами, отдаленно напоминающими звездочки. На оборотной стороне была подпись – «SHANA», буква «S» повернута в другую сторону.

Поздравительная открытка ко Дню отца. Папочке от его маленькой дочурки. Одному убийце от другого.

– И сколько это все может стоить? – спросила детектив Уоррен.

– Вчера – не так уж и много, – ответил Хейс, – но сегодня… – Он осекся.

Похоже, Сэм понимал, что увеличение цены вовсе не играло ему на руку в данном случае.

Первой предположительной оценкой Ди-Ди было десять тысяч долларов. С другой стороны, настолько личные и редкие вещи… Для разбирающихся в этом коллекционеров они могут быть бесценны.

– Так, значит, вы их просто нашли? – с напором спросил Фил.

– Богом клянусь, так и есть.

– И вам это не показалось странным? Вам не пришло в голову поспрашивать у соседей, кто оставил на вашем крыльце этот конверт? Или позвонить в полицию и сообщить, что кто-то подбросил вам вещи, которые некогда принадлежали серийному убийце?

– Поспрашивать у соседей? Да я никого из них даже не знаю. Раньше я круглые сутки работал, а теперь постоянно сижу взаперти и лишь два раза в неделю выбираюсь из дома. В любом случае здесь всем друг на друга плевать. Каждый занимается своим делом, и все счастливы.

– Но вы ведь наверняка задавались вопросом…

– Конечно. Я каждый день задаюсь вопросом, почему я не закрепил эту чертову лестницу получше. Или почему я продолжал работать, несмотря на начавшийся дождь. Я часто задаюсь вопросами, детектив. Только это не значит, что я получаю на них ответы.

– Вы ведь понимаете, как это все выглядит со стороны? – спросил Фил.

– В смысле, что несколько тысяч долларов – это достаточная причина, чтобы помочь Шане сбежать и таким образом снова вернуть персону Гарри Дэя на первые полосы газет? Вот только я уже тридцать лет не виделся с Шаной. Не говоря уже о том, что она пугает меня до чертиков. И, если вы не заметили, я не в состоянии ни ходить, ни ездить на машине. Не самый удачный выбор пособника для побега, вы не находите?

– Есть инвалидные коляски с электроприводом, – заметила Ди-Ди.

Хейс раздраженно посмотрел на нее:

– Моя квартира похожа на квартиру человека, который может себе позволить такую коляску? Знаете, почему я решил продать весь этот хлам? Потому что мне нужны деньги. Я бы не отказался переехать в дом, где есть лифт. Мне много не надо, детектив. Я рад уже тому, что вообще остался жив.

– Расскажите нам о Донни Джонсоне, – попросил Фил.

– Что? – удивленно переспросил Хейс.

– Донни Джонсон. Дело тридцатилетней давности. Что вы видели в тот день?

– Ничего. Я сидел у себя, делал уроки, а вышел из комнаты только после того, как поднялся шум. Миссис Дэвис кричала мистеру Дэвису, что с Шаной что-то не так.

– Вы видели Шану?

– Нет, ее комната была на третьем этаже. А мою мистер и миссис Дэвис перенесли на второй, поближе к ним, после… гм… того случая, когда миссис Дэвис застала нас вместе с Шаной. Помню только, как вышел в коридор и увидел на ступеньках капли крови. Но тут открылась входная дверь, и к нам ворвался отец Донни… Я испугался. Все взрослые словно посходили с ума, поэтому я вернулся к себе в спальню и сидел там.

– А Чарли Сгарци думает иначе, – решила сблефовать Ди-Ди. – Он утверждает, что вы ревновали Шану к нему и решили отомстить ему через кузена.

Хейс нахмурился:

– Чарли? Чарли Сгарци? А он здесь вообще при чем?

– Мы вам уже говорили, что ведем беседу со всеми знакомыми заключенной. Учитывая, что она когда-то встречалась с Чарли…

– Минутку, минутку. О чем это вы?

Голос Хейса взвился. Враждебность? Ревность? Детективы снова обменялись взглядами, и Фил положил руку на кобуру с пистолетом.

– Чарли Сгарци утверждает, что они с Шаной состояли в определенных отношениях, – медленно сказала Ди-Ди. – Точнее, как он выразился, они просто трахались.

– Чушь собачья! – Эти два слова эхом отозвались в маленькой комнате.

Ди-Ди ничего на это не ответила, она молча ждала продолжения.

Хейс провел рукой по растрепанным каштановым волосам.

– Подождите. Я могу вам еще кое-что показать. Я быстро.

Он снова повернул свое кресло к заваленному бумагами столу. Но на этот раз наклонился, пытаясь поднять с пола потрепанную временем коробку. Однако он никак не мог до нее дотянуться. Фил пришел Хейсу на помощь и поставил коробку ему на колени. Под пристальным взглядом детективов хозяин квартиры снял крышку.

Внутри были какие-то бумаги. Хейс покопался в них и через несколько секунд воскликнул:

– Нашел! – Он взмахнул выцветшей фотографией.

Фил поставил коробку обратно на пол и помог Хейсу вернуться на место. Сэм тут же передал фотографию детективам, будто она должна была им о чем-то сказать.

Ди-Ди увидела четверых подростков. Фотография изрядно выцвела, поэтому различить их лица было трудно. Но Ди-Ди узнала Хейса. Густые каштановые волосы, темно-зеленая рубашка с эмблемой баскетбольного клуба «Бостон Селтикс», которая со временем стала желтоватой. Еще двое ребят были ей совершенно не знакомы.

А с самого края стоял еще один юноша. Долговязый, худощавый, с длинными черными волосами и прямой челкой до глаз, в футболке с группой «Металлика» и в косухе сплошь в металлических клепках и цепях.

– Чарли Сгарци, – сказала она.

– Великий Притворщик собственной персоной, – заявил Сэм. – В одном из своих многочисленных обличий.

– Что вы имеете в виду?

– Чарли был жутким лицемером. Эти двое, Томми и Адам, обожали хеви-метал, и когда Чарли зависал с ними, он тоже делал вид, что любит хеви-метал. Шана была у нас эдакой крутой девчонкой, поэтому при ней он всегда демонстративно вынимал пачку «Мальборо» из заднего кармана. А еще можно было увидеть, как он, одетый в белую рубашку с накрахмаленным воротничком, сладко улыбается своей мамочке. Или встретить его в толпе готов, с черными ногтями и в длинном кожаном плаще. С кем бы он ни был, он всем пытался подражать.