Онлайн книга «Случайный турист»
|
– Мэйкон? Сердце екнуло. – Сара? – Я не вовремя? – Нет-нет… Как ты меня нашла? – Джулиан сказал, ты в Торонто либо в Виннипеге. Я заглянула в твой путеводитель и узнала, что в отелях, где ты останавливался, по ночам шумно, ну вот… – Что-нибудь случилось? – спросил Мэйкон. – Нет, я лишь хотела попросить об одолжении. Ты не против, если я вернусь в наш дом? – Э-э… – Временно, – поспешно сказала Сара. – Ненадолго. В конце месяца моя аренда заканчивается, а я не могу найти новую квартиру. – Но там жуткий кавардак. – Ничего, я уберусь. – Нет, я хотел сказать, зимой там прорвало трубы, обвалился потолок… – Я знаю. – Откуда? – Братья твои рассказали. – Вот как? – Они не подходили к телефону, и я заехала к ним спросить, где ты сейчас. Роза сказала, она побывала в нашем доме и… – Ты и к Розе ездила? – Нет, она была в вашем доме. – А-а. – Сейчас она там живет. – Понятно, – сказал Мэйкон и спохватился: – Погоди, как это? – Джун родила и попросила Портера на время забрать детей к себе. – А Роза тут при чем? Или она думает, Портер не сумеет открыть банку супа? И с чего вдруг Джун отправила детей? – Ты же ее знаешь, мозги-то куриные. – Вот теперь она стала прежней Сарой. До этого она говорила как будто с опаской, словно готовясь к отказу, но в последней доверительной фразе слышалась ее былая насмешливость. Мэйкон откинулся на подушку. – Говорит, ей нужно время, чтобы наладить связь. – Какую связь? – Между ними, родителями, и младенцем. – Мать честная! – Когда Роза об этом узнала, она решила пожить у братьев. К тому же она считает, что Портер и Чарлз плохо питаются. Вдобавок в стене появилась трещина, и Роза хочет ее залатать, пока дом не рухнул. – Что за трещина? – спросил Мэйкон. – Не знаю, какая-то щелочка в кладке. Роза говорит, в кухне протекает потолок, если дождь идет под определенным углом. Портер и Чарлз хотели заняться ремонтом, но не смогли договориться, как лучше это сделать. Мэйкон скинул ботинки и забросил ноги на кровать. – Так Джулиан живет один, что ли? – Да, Роза носит ему еду в кастрюльках, – сказала Сара и, помолчав, спросила: – Ну, ты подумал? У Мэйкона опять скакнуло сердце. – О чем? – Чтоб я пожила в доме. – Да нет, я не против, только, боюсь, ты не представляешь степень разрухи. – Все равно пришлось бы ремонтировать дом, если б мы решили его продать. Я вот что думаю: из денег, что пошли бы на аренду, я оплачу тот ремонт, который не покроет страховка. Так будет справедливо? – Да, конечно. – И я могла бы договориться о чистке мягкой мебели. – Хорошо. – И ковров. – Ладно. Мэйкон уже понял, что Сара к чему-то клонит, распознав отрешенный тон, означавший, что она собирается с духом что-то выложить. – Кстати, пришли бумаги от адвоката, – сказала Сара. – Угу. – Последние формальности. Ты понимаешь. Чтоб я подписала. – Да. – Меня, честно говоря, тряхнуло. Мэйкон молчал. – То есть я знала, что они придут… Уже почти год… И адвокат позвонил, сказал, что отправил бумаги, но когда я увидела все черным по белому, это так резануло… все так бездушно… Наверное, я была к этому не готова. Мэйкон почуял приближение опасности, с которой ему не совладать. – Да, конечно. Вполне естественная реакция. Ну ладно, удачи тебе с домом, Сара, – сказал он и поспешно дал отбой. В рейсе на Эдмонтон соседкой Мэйкона оказалась женщина, которая боялась летать. Он это понял еще на земле, даже не взглянув на нее. Как всегда обособившись, Мэйкон глазел в окошко, но слышал, как часто сглатывает его соседка, как елозят ее ладони по подлокотникам. Наконец он решил посмотреть на нее. И наткнулся на пару глаз с большими мешками. Обрюзгшая старуха в цветастом платье сверлила его взглядом и, видимо, мысленно заклинала повернуться к ней. – Думаете, самолет надежен, – без вопросительной интонации блекло проговорила она. – Абсолютно надежен, – сказал Мэйкон. – Тогда зачем все эти надписи. Кислородные маски. Спасательные жилеты. Запасные выходы. Тут явно готовятся к худшему. – Таковы федеральные правила, – объяснил Мэйкон и, уставившись в спинку переднего кресла, задумался над словом «федеральные». Применимо ли оно в Канаде? – Официальные правила, – в конце концов поправился он и вновь взглянул на соседку, проверяя, стала ли фраза понятнее. Оказалось, все это время старуха не сводила с него глаз, а ее посеревшее лицо превратилось в маску отчаяния. Мэйкон забеспокоился. – Не желаете ли стаканчик хереса? – спросил он. – Напитки подадут лишь после взлета. Но это слишком поздно. – Минутку, – сказал Мэйкон. Он раздернул молнию на сумке и достал пластиковую дорожную фляжку, хранившуюся в бритвенном несессере и всегда сопровождавшую его на случай бессонницы. Мэйкон еще ни разу ею не воспользовался, но не потому, что не случалось бессонных ночей; он приберегал ее для еще худшей ситуации, которая, однако, так и не возникла. Подобно другим чрезвычайным запасам (швейному набору размером со спичечный коробок и крошечной белой таблетке ломотила), фляжка сберегалась для подлинного ЧП. Отвинчивая крышку, Мэйкон обнаружил, что изнутри она слегка проржавела. – Вот тут немного… – пробормотал он. – Наверное, от хереса… Старуха молчала, только по-прежнему буравила его взглядом. Мэйкон налил хереса в крышку, одновременно служившую стаканчиком. Тем временем самолет, крякнув, тронулся с места. Старуха выпила херес и вернула крышку. Мэйкон понял, что ей не полегчало. Он вновь наполнил стаканчик. Вторую порцию старуха выпила медленнее и откинулась в кресле. – Теперь лучше? – спросил Мэйкон. – Меня зовут миссис Дэниел Банн, – сказала старуха. Мэйкон решил, что так она сообщает о возвращении к своему достойному «я». – Очень приятно, – сказал он. – Я Мэйкон Лири. – Я понимаю, это глупо, мистер Лири, но выпивка создает ощущение, будто что-то сделано для овладения ситуацией, не правда ли? – Абсолютно согласен, – кивнул Мэйкон, хотя не был уверен, что старуха чем-то овладела. |