Книга Calendar Girl. Никогда не влюбляйся! Март, страница 13 – Одри Карлан

– О боже, да.

– Что на тебе сейчас? – спросил Уэс.

– Я сняла платье, когда ты начал со мной этот… э-э… непристойный разговор. А сейчас я лежу на кровати, одна во всем доме, и вокруг никого, только ты и я. На мне изумрудно-зеленый лифчик и трусики. А что на тебе?

Я зажмурилась, чувствуя легкое головокружение. Не могла поверить, что мы этим занимаемся, – но будь я проклята, если это меня не заводило.

– Только пара клетчатых пижамных штанов, – пророкотал Уэс. – Ну ты знаешь каких.

О да, еще как знаю! Пижамные штаны Уэса были пошиты из мягчайшего на свете хлопка. В то время, что мы с ним жили вместе, я любила надеть их после секса или просыпаясь поутру. Я даже стянула пару. Не то чтобы я готова была это признать.

– У тебя стоит, малыш? – попробовала я ласкательное обращение.

Оно оставило приятное послевкусие на языке. Кое-что другое оставило бы еще более приятное послевкусие, не будь Уэс сейчас в трех тысячах километров от меня.

– О да! От тебя у меня такой стояк, Миа, что ядерная боеголовка грозит взорваться.

– Проведи большим пальцем по самому кончику. Помнишь, что чувствовал, когда я сжимала рукой твой член?

– Черт возьми, да.

– Тогда сделай это. Закрой глаза и води рукой вверх и вниз, поначалу медленно. Представь, что это моя рука движется по всей твоей длине. Размажь большим пальцем влагу по члену, по каждому желобку, особенно там, где я бы прошлась язычком. Если бы я была там, я бы увлажнила весь твой член, облизав его с головки и до яиц, а потом кончиком языка прикоснулась бы к чувствительной зоне под головкой.

Уэс застонал. Я слышала, как убыстряется его дыхание, вырываясь из груди короткими вздохами.

– А какие указания дал бы мне ты?

– Сними трусики, – велел он.

Я стянула с себя зеленые трусики и отшвырнула их ногой в сторону.

– Ты разделась для меня, милая?

– Да.

Я приподняла бедра, как будто воображаемый Уэс навис надо мной и я пыталась прижаться к нему своим телом.

– Возьми свою киску в ладонь, так, как это сделал бы я, если бы был рядом с тобой. Я бы сжал сильно – ты же знаешь, как мне нравится.

– Властно, – едва выдохнула я и откинула голову назад, делая то, о чем он просил.

Удовольствие оказалось необычайно острым – оно пронзило мое тело, словно удар молнии.

– Верно. Я бы овладел этой сладкой дырочкой. И, пока бы ты вращала бедрами, пытаясь добиться разрядки, я бы засунул внутрь сразу два пальца. Следуй моим указаниям, Миа.

Я снова сделала то, о чем он просил, и засунула внутрь два пальца. Жар волной растекся по моей матке, по животу и поднялся до тяжелых, налитых грудей. Близняшки-соски напряглись и терлись о сатин. Восхитительно. Так приятно.

– А теперь – ты помнишь, как я оприходовал эту киску, когда мы сидели на твоем мотоцикле?

В ответ я застонала. Бессвязные стоны сорвались с моих губ, когда я вспомнила его мощные пальцы, входящие и выходящие из меня, сгибающиеся и тянущие, приподнимающие меня на седле мотоцикла, давя на самое чувствительное местечко.

– Вставила? А теперь согни их глубоко внутри, милая. Как это сделал бы я.

Я попыталась, но у меня не получилось.

– Не могу достать. Мне нужен ты, – разочарованно выдохнула я, но продолжала упорно доводить себя до экстаза.

Мысленно я была с Уэсом там, на моем мотоцикле в его гараже. Его рука у меня в джинсах трахала меня сильно и глубоко, как он делал всегда.

– Ты уже близко, милая.

– О да. Я хочу тебя, Уэс. Хочу ощутить тебя внутри…

Дыхание Уэса в трубке убыстрилось, и он изрыгнул целую череду проклятий. Я задышала так же лихорадочно – мы неистово ублажали себя, погрузившись в воспоминания друг о друге.

– Если бы я был рядом, то прижал бы пальцы к той точке внутри тебя и пощекотал бы тебя там. Я бы подключил к делу язык, облизывая вишенку твоего клитора. Он бы затвердел и набух, и тогда я втянул бы его в рот и сосал до тех пор, пока твоя тесная киска не сжалась бы вокруг моих пальцев и ты не кончила бы прямо на меня.

– Ох, Уэс, я сейчас кончу, малыш. Я сейчас просто взорвусь. Я хочу, чтобы ты был здесь…

Я откинула голову. Все нервы, все чувства и все поры сосредоточились на наслаждении, разгорающемся у меня между ног.

– Но я рядом, милая. Это мои пальцы в тебе. А теперь потри свой клитор большим пальцем. Проклятье, я тоже кончу, прямо сейчас, с тобой. С тобой так хорошо, Миа. Никогда не было лучше. Боже! – прорычал он в трубку.

Я сделала то, что он сказал, вкруговую размазав влагу из своей киски по клитору.

Это было последним необходимым мне толчком. Во мне словно взорвалась бомба, испустив целые фонтаны энергии и света, – тело напряглось, с губ сорвался дикий крик и наслаждение волна за волной сотрясло мое существо до самого основания. В трубке я слышала, как Уэс выплескивает криком собственное блаженство.

Прошло несколько секунд, прежде чем мы оба пришли в себя. Единственным звуком был шум нашего лихорадочного дыхания.

– Миа, – почти благоговейно произнес Уэс.

Мое имя сорвалось с его губ, как благословение. Мне захотелось поцеловать его, раствориться в нем, провести жизнь вместе с ним.

– Черт, Уэс, да ты мастерски занимаешься сексом по телефону, – сказала я.

Он рассмеялся.

– Знаешь, я никогда раньше такого не делала, – откровенно призналась я.

– В самом деле? – удивленно или даже потрясенно переспросил он.

Меня огорчило, что Уэс, судя по всему, занимался этим не раз – если, конечно, судить по его тону.

Я вздохнула, натянула на себя покрывала и забралась под них. День выдался долгий, и после такого оргазма единственное, чего мне хотелось, – это свернуться на груди у мужчины, подарившего мне вышеупомянутый оргазм, и заснуть под стук его сердца.

– Да, в самом деле, – зевнула я и закрыла глаза.

– Тогда мне не терпится повторить это шоу.

Еще зевок.

– Мне тоже.

– Я скучаю по тебе, Миа.

Улыбнувшись, я прижала телефон к уху так, чтобы слышать каждый вдох Уэса. И почувствовала себя в безопасности, словно он и вправду был рядом, здесь, со мной.

– Я всегда буду скучать по тебе, Уэс, – сонно пробормотала я, уже представляя, когда смогу увидеть его в следующий раз.

– Сладких снов…

Это было последним, что я услышала, прежде чем погрузиться в глубокий сон.

* * *

Проснувшись наутро следующего дня, я обнаружила, что все еще сжимаю в руке мобильник. Он полностью разрядился. Я перекатилась на спину и уставилась в потолок, размышляя о прошлой ночи. Весь этот день, заканчивая ужином и телефонным сексом с Уэсом, смахивал на езду на американских горках. Что ж, финал, по меньшей мере, был положительным. Я задумалась о том, чем занимались Тони и Гектор, если они, конечно, помирились. Эти двое определенно любили друг друга. И их любовь относилась к вечной разновидности, а вовсе не к той, где ты месяц трахаешь горячего художника-француза, после чего, по всей вероятности, никогда больше с ним не встречаешься. Хотя я скучала по своему французу. Я была благодарна Алеку за то, что он привнес в мою жизнь в течение проведенного вместе месяца. Мы не только создавали вместе прекрасные произведения искусства – нет, он научил меня многому обо мне самой, о любви и о жизни. Я буду всегда с благодарностью вспоминать Алека и проведенное с ним время. Возможно, я смогу использовать часть этого опыта для того, чтобы помочь Тони и Гектору. В конечном счете, любовь – это любовь и человеку не дано выбирать, кого он полюбит или как долго продлится эта любовь. И, поскольку их чувство относилось к вечной разновидности, кто-то должен был уступить.