Онлайн книга «Самородок»
|
И тот был с ним согласен. И за хозяйскую эту хватку, за умение организовать работу уважал и поддерживал его. Отчитавшиеся бригадиры уводили своих работяг наверх из забоя. Лагерь привычно строился. Когда начальник прииска поравнялся с нами, я спросил: – Разрешите обратиться, начальник? Берг остановился. – Говорите! Я понизил голос. – Мы с напарником нашли большой самородок. Хотели бы сдать лично вам. Берг подумал. – Какой самородок, вес какой? – Около трёх килограммов будет, а может, чуть больше, – ответил Лев. Берг быстро взглянул на добытчиков. – Я распоряжусь, чтобы вас оставили. Он подошёл к начальнику охраны. – Эти двое пойдут со мной. Я доложу начальнику лагеря. Остальных уводите. Иван Иванович, – обратился он к старшему инженеру, – уезжайте в контору. Меня не ждите. Резко дёрнулся и повернулся к нам бригадир. – Так говорите, тачка перевернулась? Ну, я вам покажу тачку, вернётесь, – он понял, что его обошли. И уходил со всеми, бормоча ругательства. Ушла колонна заключённых. Уехал Иван Иванович с командой. – Показывайте свой самородок! – приказал Берг. Мы подошли к небольшой куче породы, разгребли её, достали камень. Глаза Берга вспыхнули. С минуту он молча осматривал самородок, взвешивал на руке. Потом слегка присвистнул. Его рот невольно растянулся в улыбке. – Больше трёх кило будет. Покажите место, где нашли. – Вот здесь, начальник. Берг тщательно осмотрел место. Рассмотрел пустую породу, увидел наличие кварца. – Где-то должна быть жила в кварце, – сказал он задумчиво. – Начальник, – обратился Близинский, – дважды такой удачи не бывает. Да и рвали тут породу ещё до нас, давно. – А это мы ещё посмотрим. Никогда нельзя пренебрегать местом, где нашли самородок. Место находки надо тщательно осмотреть, изучить, и тогда делать вывод; случайный, одиночный этот самородок или, возможно, месторождение. Знающему человеку это о многом скажет. А вы что хотите за него? – Волю! – сказали мы враз, на едином выдохе. Берг ничего не ответил, только посмотрел на нас пристально. Ещё раз полюбовался на самородок, отдал мне: – Заверни аккуратнее. Спрячь. Махнул рукой: – Пошли! Мы пришли не в контору, а к большому деревянному дому начальника. Двор был обнесён высоким забором. Охрана, в виде двух свирепых овчарок на цепи, встретила яростным лаем. – На сегодня вы – мои гости. Сейчас идите в баньку. Одежду, до единого лоскута – в топку. Принесут всё чистое. Он взял самородок и пошёл в дом. Через минуту из дома вышел армянин. Проводил нас в баньку. Принёс веники, мочалки, мыло, полотенца. Снятую одежду брезгливо бросил в топку. Усадил на табуретку, побрил голову и лицо. Когда мы, напаренные, намытые, очищенные до блеска, вышли в предбанник, тщательно оглядел тело. Затем пригласил ещё раз ополоснуться и выдал чистую одежду. – Ну, раз нас так очищают, значит, сегодня в лагерь не вернёмся, – сказал я. – Санпропускник что надо! Ни одной вошки не осталось, – заметил Лев. Чистое бельё приятно холодило тело. Армянин улыбался от уха и до уха. * * * Он повёл нас в дом. На застланном полотняной скатертью столе стоял ужин. Вошёл хозяин. Оглядел придирчиво, хмыкнул удовлетворённо. Очевидно, остался доволен чистотой. – Что ж, старатели, познакомимся. Меня зовут Отто Карлович Берг. Я начальник прииска. Вы, наверное, это знаете. А вас? – Романов Михаил Михайлович. – Близинский Лев Наумович. – Откуда вы к нам прибыли? – Мы оба москвичи, – ответил Лев. – А по профессии? – Я врач, – сказал я. – Я ювелир. Берг при словах Близинского приподнял одну бровь. Видимо, это известие его заинтересовало. – Прошу за стол. Берг налил спирт из небольшого стеклянного запотевшего от холода графина в гранёные стаканы. – За знакомство! Выпили. Запили студёной водой. С наслаждением, не торопясь, стали есть. Огурчики, грибочки, жаркое, красная рыбка, даже картошечка, о которой на Севере можно только мечтать. После жидкой баланды, тухлой рыбы, перловой или овсяной каши стол был сказочным. Всё хотелось хватать, запихивать в рот и есть, есть, есть. Но мы сдерживали себя. Хозяин, видимо, понимал состояние своих гостей и не мешал разговорами. Мы старались вести себя, как люди приличные. Поели не торопясь, и в меру. Человеческий облик из-за еды не потеряли. – Как же вы угодили в зону? Он вопросительно взглянул на меня. – Не пойму до сих пор. Кто-то донёс, что я неправильно лечу людей, связан с какими-то заговорщиками, залечиваю людей до смерти. И засадили в тюрьму как «врага народа» на десять лет. Хорошо ещё не расстреляли. А я вообще никого из этих заговорщиков не знаю, – сказал я. Пока я говорил, Лев увидел за спиной Берга женщину. Она показала пальцем на меня и приложила палец к губам. Это был явный запрет говорить. Повторив этот жест ещё раз, и глядя с каким-то непонятным тревожным выражением на меня и затем на Берга, она так же молча и быстро исчезла. Близинский ничего не понял. Но то, что лучше о чём-то промолчать, он усвоил. – Ну а вы? – Берг обратился к явно озадаченному Близинскому. – По одной статье мы, по пятьдесят восьмой, – ответил Лев сдержанно. – Почему отдали самородок мне лично? Не старшому? Соблазна оставить себе не было? – Нет! – ответили хором. – За волюшку любой самородок отдадим, – сказал Близинский. – Воля нужна, – подтвердил я. – А бригадиру, конечно, можно было отдать, но ведь такой самородок он наверняка бы приписал себе. А нас, чего доброго, можно и на ножичек поднять. Пёрышко в бок – и никаких проблем. Свидетелей не будет. Ему же зачёт идёт. А он с блатными в дружбе. Берг покачал головой. – Нам для начала хотя бы режим облегчить. Хоть какую-то волю получить. Осточертело работать на блатных. Лев не питал больших надежд. – О воле пока говорить рано. Попробую договориться с лагерным начальством, чтобы оставить вас временно у себя. – Спасибо. Для нас это очень важно. – Работа для вас будет. А сейчас пока несколько дней отдохнёте. Постарайтесь не светиться, в посёлок не выходите. Сами понимаете, посёлок маленький, а я не Господь Бог. Даже когда договорюсь о вас с лагерным начальством, ваше пребывание здесь не должно быть всем известным. Я за вас отвечаю, вы должны это понимать и не делать глупостей. Спокойной ночи. |