Онлайн книга «Дети разлуки»
|
– Габриэль. – Тот, что родился первым? Жена покачала головой и улыбнулась. Ее забавляло, что муж до сих пор не различает близнецов. Конечно, они были совершенно одинаковые, по крайней мере физически, но Сатен различала в них те крохотные детали, те незначительные особенности, которые, наверное, только мать могла заметить: чуть другая гримаса плачущего малыша, лишняя диссонирующая нотка в смехе, более длинный волосок в брови. Сероп выпрямился, подошел к столу и открыл ящичек. – Что ты делаешь? Малыш обиделся и сейчас заплачет, – упрекнула его жена. – Сейчас вернусь, – ответил он, копаясь в алюминиевой банке, где хранились цветные тесемки для сшивания тапочек. Затем он приблизился к детям, держа в руке две катушки. – Красная – для Микаэля, зеленая – для Габриэля, или как там мы их окрестим в конце концов! – радостно произнес он. Затем он оторвал по кусочку от каждой катушки, взял ручку одного ребенка и пару раз обвернул тесьму вокруг запястья, затем завязал узелок, наклонился и откусил лишний хвостик. Малыш улыбнулся, явно радуясь новой игре, которую придумал папа. – Вот так! – сказал Сероп и сделал то же самое с ручкой второго младенца. – По-твоему, это нормально? – Сатен собралась было возражать, но кто-то позвал ее снаружи. – Кто там? – спросил Сероп, дав знак жене замолчать. – Почтальон. Сероп, отодвинув портьеру, выглянул наружу. Юноша в форме держал в одной руке коричневую коробку, а другой махнул в знак приветствия. – Это вы господин Сероп Газарян? – Да, – прохрипел Сероп, у которого перехватило дыхание от удивления. – Вам пакет из Америки, господин. Сероп взял коробку, но почтальон остановил его: – Минутку, господин. Сначала распишитесь. – Тогда заходи, а то холодно, – пригласил его Сероп. – Выпей мосхуди, согрейся, – добавил он, наливая в стакан, не дожидаясь ответа. – Какие красивые малыши, – сказал почтальон, поднимая стакан в знак тоста. Как только он ушел, муж и жена нетерпеливо развернули пакет довольно внушительных размеров. Когда они открыли его, комнату наполнил чудесный аромат, напоминавший смесь ванилина и шоколада. Сероп глянул на улыбающуюся Сатен, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Тогда он начал вынимать содержимое коробки и складывать все на столе. Сначала появились два элегантных и теплых пальтишка из синей и коричневой шерстяной ткани, потом пара махровых ползунков разного цвета, затем, в тонкой оберточной бумаге, две стопки микроскопического нижнего белья из тончайшего хлопка, на каждого брата. Но это было еще не все, потому что в коробке также лежала шкатулка, обтянутая красным бархатом, с надписью: «Barney’s deluxe chocolates» [12]. Сероп слегка встряхнул ее, и из глубины шкатулки донесся глухой звук. – Ах, какой запах! – прошептала Сатен, завороженно глядя на шкатулку. – Подожди, тут еще что-то есть! – воскликнул Сероп, вынимая две банки сгущенного молока и две коробки яичного порошка. Затем он провел рукой по дну коробки, думая, что она уже пуста, но нащупал книгу. – The Daring Young Man on the Flying Trapeze, – прочел он, неправильно произнося слова, – by William Saroyan [13]. Он посмотрел на обложку, на ней был изображен контур мужчины, повисшего на трапеции, в полете. Сероп перелистал книгу несколько секунд, прежде чем положить на стол с явным разочарованием: он не понимал ни слова из текста. Затем он перевернул коробку вверх дном и потряс. На детскую одежду, разложенную на столе, упал заклеенный конверт. «Для Серопа», – было написано на нем круглым красивым почерком. Он вскрыл его и стал читать письмо: Пасадена, Лос-Анджелес, 7 декабря 1937 года Дорогой Сероп, мы с радостью узнали о рождении твоих детей! Джерри и я сердечно поздравляем тебя и твою жену. Прошу тебя, прими эти скромные подарки в знак моей искренней привязанности к вам. Надеюсь, что они вам понравятся. Пальтишки я сшила специально побольше размером, чтобы мои манчук [14] могли надеть их еще будущей зимой. Дорогой Сероп, ты найдешь в посылке книгу. Это писатель армянского происхождения, Уильям Сароян, его родители переехали в Америку много лет назад. Этот сборник его рассказов пользуется здесь огромным успехом, американцы высоко оценили его человечность и чуткость. Я искала англо-греческий словарь, чтобы положить вместе с книгой в посылку, но, к сожалению, пока не нашла. Надеюсь выслать со следующей посылкой. Мне очень хотелось бы, чтобы ты и твои дети выучили английский язык, он мог бы вам пригодиться. Желаю, чтобы у тебя все было хорошо с работой. На твоем месте я бы осторожнее относилась к участию в собраниях рабочих, там могут быть доносчики, которые потом все передают хозяину. На этом заканчиваю и поздравляю тебя и твою семью с Рождеством. Джерри говорит, что ему повезло, что он на мне женился, потому что так он может праздновать Рождество два раза, 25 декабря и 6 января, в день армянского Тзенунд [15]. Мне вас не хватает. Крепко обнимаю, Мириам. – Ой, а ведь и правда, почти Рождество, – сказала Сатен, будто только что очнулась от прекрасного сна. – Да, любимая, – ответил Сероп, обнимая ее и целуя в нос. – С Рождеством! 2 Венеция, 1952 год Большая группа молодых людей с высоко поднятыми головами энергично шла по мостовой. Она была похожа на темную змею или сороконожку, передвигавшую свои лапки с одинаковой скоростью и в одном и том же направлении. Поднималась на мостики и спускалась, уходила вперед и поворачивала в сторону, но ее форма оставалась неизменной. Никому не позволялось сбиться с шага, отвлечься. – Мама, смотри! – Маленькая девочка удивленно показала пальчиком. Мать остановилась. Молодые люди быстро обошли ее, мягко ступая. – Эти армяне… – проворчала женщина себе под нос, разглядывая каждого, пока они проходили мимо. Студенты шли колонной по двое. Напомаженные волосы блестели на вечернем солнце. Воротнички рубашек были кипенно-белыми, серые брюки безукоризненно отутюжены, со стрелкой. На бортах синих пиджаков отличного покроя красовалась золотая эмблема. |