Книга Жертвы требуют красоты, страница 36 – Лариса Соболева

– Ну, приходили, а на час или два – не знаю, – сказал алкаш, любуясь зрелищем. – Гля, гля! Еще один. Троих обслужила. Хорошая женщина.

Валдис встал с корточек, чуть отошел от экрана, присматриваясь, будто увидел знакомого.

– Это же Кенар! – проговорил он.

– Выключай кино, – приказал Владимир Васильевич. – Изымаем все кассеты.

Яша находился в старом джипе, оборудованном по последнему слову техники, и слушал диалог вместе с детективом и водителем.

– Знаете, Эля, – с мечтательной интонацией романтического героя говорил Ричард, – в современном мире трудно найти человека, близкого тебе по духу. Сейчас все заняты исключительно золотым тельцом, общечеловеческие ценности никого не интересуют, а столько вокруг прекрасного. Например, книги, музыка... вы.

– Судя по вашей одежде, да и по тому букету, который купили, вы тоже имеете дело с золотым тельцом.

– Я неплохо зарабатываю, но не ставлю деньги во главу угла...

Яша тронул Ишутина за плечо и шепотом произнес:

– Вам не кажется, что он грубо рисуется?

– Почему вы шепчете? Они нас не услышат. А насчет манеры обольщения – она рассчитана на недалеких женщин, ищущих приключений.

– Но зачем?

– Не могу знать. Давайте лучше послушаем...

И Эля слушала Ричарда внимательно, а сидели они в уютном ресторане с тихой музыкой. Казалось, она заворожена рассуждениями Ричарда, улыбалась, кивала в знак одобрения, а в то же время думала: «Господи, какой дурак. Неужели кто-то ловится на этот примитивный треп?» А он говорил и говорил:

– Видите ли, Эля, деньги – неотъемлемая часть нашей жизни, без них плохо. Они дают возможность посмотреть мир, вы попробуйте зайти в музей бесплатно – не пустят.

– Вы и музеи посещаете? – Она следила, чтоб ненароком он не уловил двойной смысл ее слов, избегала сарказма. А так хотелось прекратить это представление.

– Конечно, – разливая вино, сказал он. – Когда я бываю в поездках, обязательно хожу в музеи.

– И где же вы бываете?

– В основном езжу по России, но удалось побывать и в трех других странах. Люблю путешествовать. Видел Прадо, Лувр, Каир... Красота. Кстати, если вам интересно, могу показать видео, я сам снимал.

– Обязательно. Но не сегодня...

Потом разговор плавно перешел на кино и книги, Эля хохотала про себя, так как Ричард обнаружил полнейшее незнание предметов, о которых щебетал. С трудом она продержалась еще час, потом прозвучала сакраментальная фраза:

– Мне пора, скоро муж вернется.

– Я провожу вас.

Они шли пешком по освещенным улицам, ведь дом Эли был недалеко, и вновь ей пришлось слушать глупейшую болтовню Ричарда, который очень старался ей понравиться.

За ними рывками ехала машина – подъедет ближе и остановится. Вдруг на мобилу Ишутина поступил звонок:

– Их снимают.

– Как? – заерзал тот. – Я не понял...

– Фотографируют. Посмотри на противоположную сторону, там идет поц в джинсах, клетчатой рубашке, в жилете цвета хаки и с фотоаппаратом. Волосы собраны в хвост...

– Вижу, вижу, – сказал Ишутин. – А это уже интересно.

Действительно, молодой человек шел на одной линии с Элей и Ричардом, время от времени щелкал фотоаппаратом, не привлекая внимания парочки. Ишутин перегнулся через спинку кресла, взял небольшой саквояж с заднего сиденья, оттуда выудил профессиональный, громоздкий, с большим выдвигающимся объективом фотоаппарат.

– Подкати ближе, – подготавливая аппарат, сказал он.

– Заметят, – отозвался водитель.

– Ну и что? Мало ли кто тут ездит и останавливается. Яков, а ваша жена плохо себя ведет, постоянно озирается. Не годится она в резиденты. Кстати, фотографа она не заметила.

– Волнуется, – сказал Яша.

Водитель подогнал машину близко к парочке, вышел и для отвода глаз заглянул под капот. В это время Ишутин несколько раз щелкнул из джипа фотографа, удовлетворенно крякнул:

– Вот и славненько. Ну, что там? – крикнул водителю.

– Порядок, – забираясь на место, сказал тот.

– А теперь к дому гони, там их подождем.

Возле ограды дома росла ива с ветками до земли, водитель подогнал джип под нее так, что длинные плети почти полностью закрыли машину. Вскоре появились Эля с Ричардом, за ними и фотограф. Кавалер поцеловал даме ручку, долго держал ее в ладони, назначая новое свидание. Эля согласилась встретиться. Неизвестный фотограф снял долгое прощание, Ишутин тоже снимал его, захватив и парочку.

– Вы уверены, что фотографии получатся? – спросил Яша. – Далеко же было. Да и темно.

– У нас все получится, – подмигнул ему Ишутин, набирая на сотовом номер. – Качество не гарантирую, но мы же не к выставке готовимся, тем не менее кто есть кто – будет понятно... Алло, это я. Ведите обоих, мне нужны их адреса. Идемте в дом, Яша, наш романтический герой ушел.

Едва Ишутин с мужем вошли, Эля встретила их вопросом:

– Ну, как? Что вы об этом думаете?

Ишутин упал на диван, выдержал паузу и сказал:

– Вы правы, у них есть конкретная задача насчет вас или вашей семьи. Вас снимали фотоаппаратом.

– Снимали? – вскинула брови Эля. – Зачем?

– Кому-то это нужно, – ответил Ишутин. – Не дадите чаю?

– Конечно. Может, поужинаете? Я все равно буду Яшу кормить.

– С удовольствием. Заодно проанализируем сегодняшнее свидание и обсудим наши дальнейшие действия.

...Два часа ночи. Несмотря на предыдущую бессонную и психологически тяжелую ночь, Ника и Валдис держались, подкрепляя себя крепким кофе. Они смотрели в кабинете зама кино от Красавчика Фалеева, на трех кассетах был один сюжет, женщины разные, мужчины одни и те же. Ника поначалу смущалась, в частности Владимира Васильевича, все же явно было кино не для просмотра в обществе пожилого человека со статусом зампрокурора. Впрочем, и без того отвратительное зрелище с бесстыдными подробностями. Но потом, видя, как сосредоточенно смотрит на экран Ротвейлер, а сосредоточенность его не имела отношения к похоти, а была сугубо деловая, она смелее уставилась на экран, в конце концов, это же работа.

– Не нравится мне кино, – проговорил Владимир Васильевич, скорчив брезгливую мину.

– Что именно? – осведомился Валдис.

– Не могу понять. Вроде бы секс как секс, а что-то в нем не то.

– Может, вам мешает Кенар? Не годится он на роль страстного мачо, особенно когда знаешь, чем он прославился.

– Может, может... – задумчиво произнес зам. – Мачо, говоришь? Нет, на мачо он не тянет, да и страсти в нем с гулькин нос. Животный инстинкт, не более.