Онлайн книга «Весна для репортера»
|
– Ни в чем. – Не злитесь. – Я не злюсь. Делайте, как хотите. Надеюсь, что вы меня не будете таскать бесконечно. – Не буду. О чем говорить дальше? Дмитрий вдруг засмеялся, раскатисто и звонко. – Что вас рассмешило? – Глядя на него, я почему-то тоже захохотал. Самый бесшабашный смех приходит к людям тогда, когда нет ни одного повода для веселья. – Вы действительно забавный. – Он, успокоившись, похлопал меня по плечу. – Я давно не встречал таких. – Вы тоже тот еще гусь. – Я, вдруг полностью примирившись с ним, вытирал заслезившиеся от хохота глаза. – Но что вас так забавляет? – То, что мы идем по деревенской улице в стране, где вот-вот начнется война, нам предстоит дело, которое может изменить очень многое в мире, а тем не менее препираемся о всяких пустяках. – Есть немного, – согласился я. – Вы не устали? – Нет. – Правда? – Зачем мне вас обманывать? – Ну, тогда прибавим шагу. – Как, еще? Вы издеваетесь? – Нет. Просто дело безотлагательное. Он не собирается объяснять мне, зачем они меня сюда притащили. Что за секретность? Неожиданно я подумал, что при нынешней системе компьютерной защиты для обмена информацией вовсе не обязателен живой человек. Так в чем больше заинтересован этот Дмитрий? В передаче каких-то мифических сведений или в том, чтобы тащить меня куда-то? Вдруг он не какой не источник, а обычный похититель? Сейчас на Украине похищение людей – расхожий бизнес. Меня заведут куда-нибудь, посадят в яму. И будут требовать у отца выкуп… Уф! Теперь все ясно. Поэтому он так спокоен. Бежать некуда. Это его вотчина. Его люди наверняка поблизости. Я весь на виду. Скорее всего, у него есть оружие и он прострелит мне руку или ногу без всяких проблем. Главное, не подать виду, что я обо всем догадываюсь. Спокойствие… Мы быстро дошли до края деревни. Когда последний дом остался за нашими спинами, Дмитрий обернулся и несколько минут не отводил взгляда от селения, только что покинутого нами. Оторвавшись наконец от созерцания, он потер тыльной стороной ладони подбородок, несколько раз моргнул, словно освобождая окоем от чего-то лишнего, и, не взглянув на меня, двинулся дальше. – Вас что-то расстроило? – Буду водить его за нос, изображать простачка. – Вспомнилось кое-что. Не обращайте внимания, к вам это не имеет отношения. – Это связано с вашим погибшим братом? – И да и нет. Каков артист… Или я все же ошибаюсь и он мне не враг? Погода опять менялась, и хоть небо еще не до конца прояснилось, солнце уже нащупало брешь в плотной осаде туч и отчаянно пробивалось сквозь нее к людям. Теперь мы пересекали огромное пустое поле. Идти стало тяжелее. – Ваш голос очень похож на голос вашего отца… – Дмитрий наконец нарушил молчание. – Никогда не замечал. – Мы сами слышим наш голос не таким, как окружающие. – Я знаю, как звучит мой голос. У отца совсем другой тембр. – Тембр – да. Но интонации у вас его. Как он там? – Весь в работе. В делах. Сейчас его время. Он никак не отреагировал на мои слова и опять погрузился в молчание. Холм приближался. – Информация, которую я вам скоро передам, очень важна. – Он смотрел не на меня, а перед собой. – Мы должны удостовериться, что нас не выследили. Поэтому мы идем, а не едем. Не удивляйтесь. Я мог бы встретиться с вами где угодно, хоть на Крещатике, но после за вашу жизнь никто не дал бы ломаного гроша. Поле – самое удобное место для выявления слежки. Потому что, если кто-то пристроился у нас на хвосте, он так или иначе себя выдаст. Мои ребята контролируют каждый участок в радиусе нескольких километров. И обязательно заметят соглядатая, если он здесь. – А если выяснится, что за нами действительно кто-то следит? Нам ползти? – Пока все в порядке. Если бы ребят что-то насторожило, они бы сообщили. – Как? – Выпустили бы три сигнальные ракеты. – Все прямо как в фильмах. А по телефону нельзя сообщить? – Нельзя. – И вот они сообщают, что нас засекли… Что тогда? – Тогда мы возвращаемся обратно. Передачу придется отложить. – Пока все по плану? – Пока да. Справа вдали виднелся лес, впереди – поросшие редкими деревцами холмы, один из которых выглядел значительно выше других. Тающие клочья белых облаков напоминали местами вату, а кое-где – рассыпавшийся зернистый творог. – Почему вы не спрашиваете, кто я? – Дмитрий произнес это слегка обиженным тоном. – Мне как-то неловко. – Я все еще считал нужным притворяться непоседой. – Не предполагал, что пришлют такого стеснительного человека. Журналисты обычно народ бойкий. По крайней мере, у нас. О приличиях особо не пекутся. И врут с удовольствием и без стыда. – Я посчитал, если вы не рассказываете сами, значит, не хотите. – А разве для эфира вам не пригодятся сведения обо мне? Для достоверности. А? – Он повернулся ко мне и подмигнул. Он на самом деле такой чудной или придуривается? Нет. Врагом он мне быть не может. Просто проверяет меня зачем-то. Вопрос только, зачем мне этот экзамен? Меня об этом не предупреждали. Не я искал этой встречи. – Когда говорили про холм, вы какой имели в виду? Их впереди несколько. – Разумеется, самый высокий. То, что я отдам вам, хранится там. – В тайнике? – Вроде того. – Он вздохнул обреченно. Когда, интересно, он там ее спрятал? Вдруг мы поднимемся, а там засада? – Скажите, а все же, если бы мы встретились в городе, моя жизнь, как вы сказали, сразу подверглась бы опасности? Там что, везде шпионы? – На тотальную слежку у них сейчас не хватает сил и средств. Но береженого Бог бережет. – Кто может следить? – Что за вопрос? СБУ, конечно. Служба безопасности Украины. Хотя сейчас этой службе больше подходит название «служба опасности для Украины». – Я не очень в это верю. Честно. За каждым не уследишь. Все это из фильмов и книг. Сказки! – В прошлом году никто еще не верил, что из Украины выкинут законного президента. Так что советую ко мне прислушаться. Я и сам из СБУ. В прошлом. Удивлены? – Не особо. Вас уволили из СБУ после Майдана? – Я сразу пожалел о своем вопросе, поскольку лицо моего спутника исказила болезненная гримаса. Да. На нем отражалась немыслимая внутренняя борьба и страдание. Вдруг он остановился, причем так резко, что я по инерции проскочил несколько шагов вперед. |