Онлайн книга «Итальянская ночь»
|
Ипполит вставил диск в дисковод компьютера – там записаны файлы видео. Щелкнул мышью, на мониторе… плохая запись, темная. Так и есть, света мало, это клуб Арамиса. Но отвлек телефонный звонок, по привычке Ипполит глянул на дисплей, а номера нет, неужто снова звонят с угрозами? Он решил поговорить. – Не бросай трубку, Ипполит, – сказала Милена. – Что надо? – взял он холодный тон. Ничто не дрогнуло внутри, Милена ранила его больно. – Ты получил диск? – на вопрос ответила она вопросом. – Да, получил, хотел посмотреть. – В таком случае, смотри, внимательно смотри и слушай. Она прервала связь, а не он. Что это значит? Ипполит увеличил звук, на мониторе появился Арамис, его до половины закрывали головы парней. – …есть мы! – продолжал Арамис, Ипполиту было неохота ставить запись на начало. – Для нас нет правил, которыми пичкали с детства толстопузые глухари, мы создадим свои. Создадим свое время, свой стиль, свою жизнь. Что вам приготовили? Ни-че-го. Ничего – это ноль. А мы возьмем то, что захотим, потому что в нас сила, когда все вместе. И должны быть готовы, когда понадобится… – Еще один оратор хренов, – фыркнул Ипполит, включая следующую запись. Теперь Арамис в окружении ребят, эдакий междусобойчик с бокалами в руках, смеются. Смеется Арамис, парни ржут, рыгочут – так будет правильней сказать. Арамис: Ну, почему же? Можно работать сторожем, дворником, в лучшем случае продавцом устроиться… Паренек: Погодите, Арамис Левонович, почему сразу дворник? Недавно я организовал группу, музыканты клеевые… Арамис: Извини, что перебиваю, а куда ты со своими музыкантами сунешься? Без бабок тебя не пустят, а с бабками задавят. Места заняты, Рома. И будешь бренчать на гитаре в наших кабаках за мелочь? Нет, ребята, это мелко. Вот ты, Лелик, заканчиваешь колледж, и что дальше? А, не знаешь. Рома: Но вы предлагаете бунт, а бунтарей карают. Арамис: Кто тебе сказал про бунт? – Он рассмеялся, а смеялся заразительно. – С флагами и плакатами? Глупее этого ничего не придумаешь. Это вчерашний день, Рома, мы знаем, чем он заканчивается. Я предлагаю создать организацию, в которой будут четкие законы. Ты нарушишь – тебя накажут, систему наказаний тоже прописать в уставе. Я нарушил – меня наказывают. Чтоб для всех одинаковые… Лелик: Как в армии? Дисциплина. Арамис: Без дисциплины живут только бараны. И то! Чабан их в кучу сгоняет для их же блага. Да, дисциплина. И нужна она в основном для новеньких, которые приходят зелеными, ничего не понимают. А раз для них есть дисциплина, то и для нас она должна быть, это неправильно? Ребята загалдели, мол, правильно, по-другому нельзя. Арамис: Сейчас у нас как: мне можно, тебе нельзя. Потому бардак… Ипполит скептически хмыкнул, включил третью запись. Снова междусобойчик на диванах вокруг низкого стола, на котором стоят бокалы и фрукты, никто не пьет, ребят немного. Арамис: Конечно, нужна материальная база, без нее нельзя. Например, нам понадобится оружие – его можно только купить… Кто-то за кадром: Или отнять. Арамис: А знаешь, это тоже выход. Но! Ребята, перебирать нельзя, иначе мы превратимся в бандитов. – Сказал самый честный человек в мире, – прокомментировал Ипполит. Арамис: Есть люди, которые умом и горбом нажили состояния, этих трогать грех. А вот те, которые жлобы конченые, которые вырвали зубами бабки, жульничали, тех мы потрясем. И афишировать себя не будем. Наш клан работать должен четко по плану, каждый выполняет поставленную задачу… Ипполит выключил записи, закурил, ругаясь: – Надо же, додумался! Гитлеренок выискался. Вон откуда наш Вито такой. Вот кретин, своему сыну изгадил жизнь навсегда. Милена позвонила через полчаса: – Посмотрел? – Угу. Наш Арамис организовал фашистскую банду? Старо, банально… – Нет, хуже. – А что может быть хуже? – Беспредел. Знакомо это слово? – В общих чертах. – Ему не в кайф с ней разговаривать, но и выяснить до конца хотелось, что затеял Арамис. – Вспомни, что любил читать и смотреть Арамис. – М… «Бригаду». «Крестного отца»… – Вито он назвал в честь дона Карлеоне, клуб у него «Карлеоне», – дополнила Милена. – Арамис организовал бригаду, он хотел стать крестным отцом в городе. – И решить свои финансовые проблемы за счет дебилов? – За счет тех, кому был должен. И тех, у кого есть деньги. А досталось бы всему городу, началось бы что-то страшное. Он готовился к акциям с оружием, договаривался с торговцами… – А ты, выходит, благородная дама из тайной организации по уничтожению Арамисов? – Ни черта ты не понял, – с сожалением вздохнула она. – Я виновата перед тобой, только перед тобой, мне хотелось как-то загладить вину, поэтому ты получил диск. В принципе ты ловко раскусил меня, я в тебе не ошиблась, но твоя ошибка состоит… Впрочем, это уже неважно. Мне было хорошо с тобой… – Вернуться хочешь? – И приготовил фразу: а я не возьму. – Нет. Не хочу. Не могу. У меня своя работа… – Да? И что же это за работа? Шпионарки? – У тебя неплохое чувство юмора, Ипполит, но ты опять ошибся. Я хочу, чтоб ты не держал на меня зла, ты хороший человек, живи счастливо. Прощай. – Прощай, – сказал он гудкам в трубке, ничуть не сожалея. Он много думал над словами Милены, просмотрел диск еще пару раз, матери не показал его, сопоставил информацию Мстислава и… сделал кое-какие выводы. И, о боже, что в себе открыл Ипполит! Он самолюбивый! А куда отправился утверждаться? К Парафинову, который несколько кисло встретил его, ну, не рад ему. Хрен с ним. Ипполит устроился на стуле, смотрел прямо в лицо Игоря Игоревича, а тот чего-то искал в ящиках, наверное, вчерашний день. – Как дела, Ипполит? – Плохо. Меня бросила любимая женщина. О! Тема заинтересовала бывшего бабника-профессионала Парафинова, он сочувственно поинтересовался: – Тебя? Такого красавца? Она дура? – Нет. Я изменил ей. – А, ну, это ничего. Пройдет. Она покочевряжится и простит, поверь моему опыту. Ты только понастойчивей будь, если, конечно, она дорога тебе. – Еще как дорога. – На колени падай, не стесняйся, бабы это любят. И запомни, в следующий раз потихоньку, чтоб ни одна душа… Понял, нет? – Не хочу больше. – Ай, все мы не хотим, а потом, как увидим грудь, бедра, губы… крышу срывает бесповоротно. Потом опять раскаиваемся. – Игорь Игоревич, вы меня уважаете? |