Онлайн книга «Танец бабочки-королек»
|
И Воронцов, и Пелагея, наблюдая за полётом этого внезапно влетевшего в их жизнь существа, думали и о своей участи. Кто она? Неужто просто – бабочка? Потому что если это так, то и всё остальное тоже бессмысленно и нелепо. А если смысл во всём этом всё же есть, то кто посылает им знак судьбы? Как разгадать его? Что предвещала им эта бабочка? О чём трепещут её угольно-бордовые крылья? О каком счастье? О какой беде? И переживут ли они и то, и другое? Бабочка взмыла над печным шестком, грациозно и уверенно спланировала и села прямо на руку Пелагеи, так что та даже вскрикнула от неожиданности и изумления. Бабочка с тихим шорохом прядала угольно-бордовыми крылышками. В её движениях не чувствовалось ни страха, ни даже неуверенности. – Я чувствую, как она обхватила и держит меня своими лапками, – прошептала Пелагея. – Как ребёнок. Да, как совсем маленький ребёнок. Крепко-крепко… – А знаешь почему? Почему она села именно на тебя? – Почему? – глаза её так и вспыхнули навстречу ему. – Тебя все любят, – сказал Воронцов. – Ты очень добрая и хорошая. – А правда, почему она на меня села? Смотри, и улетать не думает. – Я ж говорю, ты очень хорошая, и она это чувствует. – На меня бабочки садились только в детстве, когда я совсем маленькая была. А почему она на тебя не села? Ты ведь тоже хороший. Добрый. – Я – другой. В людей стреляю. Убиваю. И это она тоже чувствует. От меня пахнет порохом и смертью. – Он с трудом выдохнул эти тяжёлые слова, и ему снова захотелось поскорей уснуть, чтобы не думать уже ни о чём и освободиться от всех ощущений и воспоминаний, особенно о том, что произошло совсем недавно, днём. – Что ты такое говоришь, Саша! Не смей говорить о себе такое! Разве можно? – Да, я знаю… Порохом и смертью. Так пахнет окоп. Бабочка вспорхнула и исчезла где-то за печной трубой, в потёмках. – Видишь, ты испугал её. Больше такое о себе не говори. Некоторое время они лежали молча. Но молчание его утомляло больше, чем воспоминания, чем пережитое. – Сегодня мы захватили много трофеев и среди прочего сундук. Знаешь, что в нём? Она замерла, слушая его. – Женские вещи. Красивые платья из шёлка, платки, шали и прочее. Всё очень красивое. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь? – Ничего мне не надо. Это ведь всё – чужое. Награбленное в чужом доме. Кто-то это носил. Платье – это ведь не телогрейка, которую можно и с чужого плеча, чтобы только согреться. У нас так принято: можно надеть платье сестры или подруги, и тогда ты разделишь её судьбу. Счастье или несчастье, – и вдруг она встрепенулась, выскользнула из его рук и сказала: – А у меня есть красивое праздничное платье. Хочешь, покажу? Я его спрятала. Сейчас достану. Хочешь? И через минуту-другую она уже вышла из-за занавески в белом с васильками платье с кружевным воротничком. В тёмно-вишнёвой шали, накинутой на плечи. Она вся сияла, как новогодний снег. И он сказал: – Какая ты красавица! – А ну, кавалер! – засмеялась она, играя ямочками на щеках. – Приглашай меня на танец! Что оробел? Он поймал её послушную, влажную от волнения руку, обнял за талию, и они вначале тихо, приноравливаясь друг к другу, а потом всё смелее и стремительнее закружились по горнице. Над ними летала бабочка-королёк. Тихо поскрипывали под ними половицы, выскрипывая какую-то смутную мелодию, которую напевала шёпотом Пелагея. Тихо шуршали угольные крылья бабочки. Тишина стояла и за окнами. Им казалось, что точно такой же тишиной объят весь мир. Весь мир отринул войну и позабыл о ней… Они проснулись оттого, что в стороне Андреенского большака раз за разом прогремели несколько одиночных выстрелов. – Ой, Сашенька, что-то случилось! Они вскочили. – Уходи! В лес! Возьми автомат! Он показал, как им пользоваться. – Вот смотри и постарайся сразу запомнить. Всё очень просто. Вот так перезаряжается рожок с патронами. Вот запасные два рожка. Вот так взводится затвор. Здесь предохранитель. Снимаешь с предохранителя, прицеливаешься вот так, совмещая это, это и цель – тройное совмещение, запомни! – и нажимаешь на спуск. При этом не уводи ствол в сторону от цели – промахнёшься. При стрельбе ствол задирает вверх и немного в сторону. Долго на курок не жми. Нажала и отпустила – три-четыре патрона. Потом снова прицелься. Поняла? – Поняла. Я стреляла из ружья. Сумею. Они обнялись на крыльце. И побежали в разные стороны. Она, через сад и картофельный огород, – к лесу, куда была протоптана тропа. А он – к школе, где всё яростнее густела стрельба, где слышались крики команд и брань. Вверх, к звёздам, взлетали брызги трассирующих пуль. – Что? Немцы? – Воронцов подбежал к Турчину и его пулемётному расчёту. – Казаки. Со стороны поля подошли. Хорошо, часовые заметили, подняли стрельбу. – Турчин напряжённо вглядывался в поле и похлопывал по плечу сидевшего у бойницы пулемётчика: – Погоди, погоди, не стреляй пока. – Где они? – Ни черта не видать. – Залегли. – Надо прекратить стрельбу. Но стрельба сама собой начала гаснуть. И вскоре с поля закричали: – Мужики! Ваше дело – хана! Немцы остановили Красную армию. Завтра на рассвете погонят назад. Через час подведём орудия и выкурим вас в два счёта! Предлагаем сложить оружие! – Надо уходить в лес, – послышалось за спинами. – Перебьют. Как пить дать, перебьют. – Если пушки подведут, то – да… – Пускай полежат на морозе. Прудковцы засмеялись, закричали в поле: – Точно-точно! Они там быстро яйца отморозят! Но были и другие голоса: – Как бы нам не отморозить… – Семьи-то как… – Что будем делать, Курсант? – спросил Турчин. Ропот за спинами сразу прекратился. Люди ждали своей участи. – Я думаю так: пристрелять то места, где они залегли, сделать два залпа и подождать рассвета. Если действительно подведут орудия, будем уходить. Пулемёты оставить в заслоны. Раненых погрузить в сани и – в лес. Другого выхода нет. Владимир Максимович, позаботьтесь о заслонах. Назначьте самых надёжных и расставьте по позициям. Двух лошадей оставить им. Все пулемёты погрузить потом на сани и вывезти. Даже неисправные. Миномётный обстрел никакого вреда казакам, похоже, не причинил. Но разозлить разозлил. И они поднялись в атаку. Охватили Прудки с трёх сторон и начали приближаться. И те, и другие огонь вели на вспышки выстрелов, почти наугад. Несколько пулемётов поддерживали с поля атаку казаков. И вскоре атакующие ворвались на северо-восточную окраину, где оборонялись прудковские мужики. Казаки заняли два крайних дома и сараи. Стали накапливаться там. Установили два пулемёта. Их попытались выбить контратакой со стороны школы, где оборонялись вяземские, но из этой атаки ничего не получилось. |