Онлайн книга «Долгий путь домой»
«Парижская мирная конференция» зашла в тупик. Гамаш отхлебнул кофе. Утренний туман почти рассеялся, и зеленый лес тянулся вдаль, насколько хватало глаз. Там росли старые деревья, еще не обнаруженные и не спиленные лесопромышленниками. – Вы никогда не дочитаете ее до конца, – сказала Клара. – Такое трудное чтение? – Для меня – да. Она немного помолчала. – Когда Питер уходил, я была уверена, что он вернется. Ведь это я заставила его уйти. Он не хотел. – Она опустила голову и посмотрела на руки. Сколько она ни старалась, вычистить краску из-под ногтей не удавалось. Краска словно стала ее частью. Впиталась в нее. – А теперь он не желает возвращаться домой. – А вы хотите, чтобы он вернулся. – Не знаю. И наверное, не узнаю, пока его не увижу. – Она посмотрела на книгу, торчащую из кармана Гамаша. – Почему вам так трудно ее читать? Она на английском, но мне известно, что английский вы знаете не хуже французского. – C’est vrai [23]. Слова я понимаю, но эмоции, выраженные в книге, даются мне с трудом. В тех краях, куда она меня ведет, я должен ступать осторожно. Клара широко открыла глаза: – У вас все в порядке? Он улыбнулся: – А у вас? Клара провела своими большими руками по волосам, оставив в них крошки от круассанов. – Можно мне ее посмотреть? Гамаш помедлил, но все же вытащил книгу из кармана и протянул Кларе, внимательно глядя на нее. Он внезапно напрягся всем телом, словно передал ей заряженный пистолет. Тоненькая книжка в твердом переплете. Клара перевернула ее. – «Есть бальзам, есть в Галааде, – прочла она на задней стороне обложки. – Исцеленье он несет…» – «Царь Небесный Всемогущий душу грешную спасет», – закончил Арман Гамаш. – Это из старого спиричуэла. Клара уставилась на обложку: – Вы верите в это, Арман? – Да. Он отобрал у нее книжку и сжал так крепко, что Кларе показалось: сейчас оттуда посыплются слова. – Тогда что вызывает у вас затруднения? Он промолчал, но она сама нашла ответ. Проблема была не в словах, а в ранах. В старых ранах. И возможно, в грешной душе. – Где Питер? – спросила она. – Что с ним случилось? – Не знаю. – Но вы знаете его. Разве он из тех, кто может вот так взять и исчезнуть? Гамаш знал ответ на ее вопрос, знал со вчерашнего дня, когда Клара пришла к нему со своей проблемой. – Нет, он не из таких. – Что же с ним случилось? – умоляющим голосом спросила она, вглядываясь в его лицо. – Есть ли у вас предположения? Что он мог сказать? Что он должен был говорить? Что Питер Морроу вернулся бы домой, если бы у него была возможность? Что, несмотря на все свои недостатки, Питер – человек слова, и если он по какой-то причине не смог бы явиться лично, то позвонил бы, отправил бы сообщение на электронную почту или написал бы письмо? Но никаких известий от него не поступало. Ни одного слова. – Я должна знать, Арман. Гамаш отвел взгляд и посмотрел вдаль, на бесконечное пространство леса. Он приехал сюда, чтобы исцелиться и, быть может, спрятаться. И уж точно чтобы отдохнуть. Поработать в саду, погулять, почитать. Провести время с Рейн-Мари и друзьями. Порадоваться приездам Анни и Жана Ги на выходные. Единственная проблема, которую он хотел решать, – это как подсоединить садовый шланг. А единственная задача – заказать ли на обед в бистро лосося, копченного на кедровой доске, или сыр бри и макароны с базиликом. – Вам нужна моя помощь? – спросил он наконец, не отваживаясь поднять на нее глаза из опасения, что выдаст себя. Он взглянул на тень Клары на земле. И тень кивнула. Гамаш поднял глаза на Клару и тоже кивнул: – Мы его найдем. Его голос звучал обнадеживающе, уверенно. Клара знала: этот же голос слышали многие другие люди, когда инспектор, крупный спокойный человек, стоял перед ними. Сообщал о том, чего они боялись больше всего. И заверял, что найдет монстра, который совершил преступление. – Вы не можете этого знать. Извините меня, Арман, не хочу показаться неблагодарной, но вы не знаете наверняка. – C’est vrai, – согласился Гамаш. – Но я постараюсь узнать. Хорошо? Он не спросил, готова ли она услышать ответ на свой вопрос. Он знал: Клара хочет возвращения Питера, но ей дорог ее покой. Она была готова к переменам настолько, насколько это было в ее силах. – Вы не против? – спросила Клара. – Вовсе нет. Она пригляделась к нему: – По-моему, вы лжете. – И прикоснулась к его большой руке. – Спасибо вам за все. – Она встала, и Гамаш тоже поднялся. – Храбрый человек в храброй стране. Он не знал, что на это сказать. – Это молитва из другого «Галаада», – объяснила Клара. – Умирающий отец молится за своего юного сына. – Она задумалась на секунду, вспоминая. Потом процитировала: – «Я буду молиться о том, чтобы ты вырос храбрым человеком в храброй стране. Я буду молиться о том, чтобы ты нашел способ быть полезным» [24]. Клара улыбнулась. – Я надеюсь, что буду полезен, – сказал Гамаш. – Вы уже принесли немало пользы. – Кого вы хотите оповестить об этом? – Ну, теперь можно хоть всем рассказать, – пробормотала она. – С чего мы начнем? – С чего начнем? Дайте-ка подумать. Возможно, нам удастся много чего выяснить, не выходя из дому. – Гамаш надеялся, что его упования на такой исход не слишком очевидны. Он внимательно посмотрел на Клару. – Вы можете в любой момент остановить поиски. – Merci, Арман. Но если я хочу разобраться в происходящем, мне нужно знать, почему Питер не вернулся домой. Я не жду, что ответ мне понравится, – сказала она напоследок и стала спускаться по склону холма. Гамаш сел и задумался о молитве умирающего отца за юного сына. А его собственный отец, думал ли он о нем в момент катастрофы? В тот миг, когда понял, что умирает? Думал ли он о своем юном сыне, который ждал дома, когда же блеснет свет фар? Но свет так и не появился. Неужели он все еще ждет? Арман Гамаш не хотел быть храбрым. Хватит. Теперь он желал одного – покоя. Но, как и Клара, он знал, что одно без другого невозможно. |