Онлайн книга «Не забывать никогда»
Опасность. Напоминание о камнепаде, наводнении, сдохшем звере. Затем новая мысль. Это всего лишь шарф, зацепившийся за колючую проволоку, шарф, потерянный кем-то из отдыхающих и занесенный сюда морским ветром. Он задумался, стоит ли прерывать привычный размеренный шаг и выгибать шею, чтобы рассмотреть ставший игрушкой ветра кусок ткани? Если бы он тогда продолжил свой путь, все пошло бы по-другому, все повернулось бы иначе. Но Джамал замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Шарф, похоже, совсем новый. Ярко-красный, огненный. Джамал пощупал его, вчитался в этикетку. Кашемир. Фирма «Берберри»… Да, за этот клочок ткани отдали небольшое состояние! Аккуратно отцепив шарф от проволоки, Джамал подумал, что надо бы немедленно отнести его в «Сирену». Андре Жозвиак знает в Ипоре всех и сможет узнать, кто потерял шарф. А если хозяин не найдется, Джамал оставит его себе. Продолжив бег, он одновременно поглаживал мягкую ткань. Когда он вернется в Ла-Курнев, в свой квартал-4000, то вряд ли станет носить его со спортивным костюмом. Кашемировый шарф за пятьсот евро — да за такой убиться можно! Наверняка в квартале найдется хорошенькая девушка, готовая обмотать им свою нежную шейку. Справа, возле бункера десяток овец повернули к нему свои морды. Они ждали, пока оттает трава, и взгляд у них был такой же тупой, как и у тех придурков у него на работе, что в полдень выстраиваются перед микроволновкой. Миновав бункер, Джамал увидел девушку. Он живо прикинул расстояние между ней и обрывистым берегом. Меньше метра! Девушка стояла на краю вертикального обрыва высотой более ста метров! У него невольно закружилась голова. Зачем она взобралась на покатый склон по скользкой, покрытой инеем траве и теперь стояла над обрывом, подвергая себя большему риску, чем если бы она стояла на подоконнике тридцатого этажа самого высокого небоскреба. — Мадемуазель, с вами все в порядке? Слова Джамала потонули в холоде. Ответа не последовало. Джамал находился метрах в ста пятидесяти от девушки. Несмотря на ледяной воздух, на ней было всего лишь легкое красное платье, разорванное пополам; одна половинка облепляла пупок и бедра, другая болталась на шее, прикрывая ложбинку на груди и половинку бюстгальтера цвета фуксии. Девушка дрожала. Красивая. Однако Джамал быстро почувствовал, что девушка не вызывает у него никаких эротических эмоций. Невероятная, волнующая, встревоженная, она совершенно не возбуждала его сексуально. Когда впоследствии он вспоминал эту картину, чтобы объяснить ее, лучшим сравнением, пришедшим ему в голову, было сравнение с оскверненным произведением искусства. Настоящее святотатство, непростительное презрение к красоте. — С вами все в порядке, мадемуазель? — повторил он. Она повернулась к нему. Он шагнул ей навстречу. Высокая трава доходила ему до середины икр, и он подумал, что, возможно, девушка не заметит протез, закрепленный на левой ноге. Она стояла напротив него. В десяти метрах. Спиной к пропасти. Очень близко. Она недавно плакала, но, похоже, слезы уже иссякли. Растекшийся вокруг глаз макияж успел высохнуть. Джамал никак не мог выстроить обрывки противоречивых мыслей, метавшихся у него в голове. Опасность. Поторопиться. Но главное, волнение. Волнение, охватившее его с головы до пят. Он никогда не видел таких красивых женщин. В его памяти навсегда запечатлелся совершенный овал повернутого к нему лица, в обрамлении двух каскадов черных волос, угольно-черные глаза на белоснежной коже, тонкий и резкий рисунок рта и бровей, словно три воинственные полосы, начертанные пальцем, обмакнутым в кровь и сажу. Впоследствии он пытался понять, что побудило его протянуть ей руку — изумление, необычность ситуации или отчаяние неизвестной девушки, но ответа так и не нашел. — Мадемуазель… Джамал протянул руку. — Не приближайтесь! — вскрикнула девушка. Это скорее просьба, нежели приказ. Искорки в ее угольно-черных глазах потухли. — Хорошо, — тихо проговорил Джамал, — согласен. Только не шевелитесь, нам некуда спешить. Взгляд Джамала скользнул по ее нескромному платью. Он подумал, что девушка, видимо, вышла из казино, расположенного сотней метров ниже. Вечерами в тамошнем театрально-концертном зале Си-Вью устраивали дискотеки. Отправилась в ночное заведение повеселиться, а все обернулось не так, как хотелось? Высокая, стройная, сексуальная, она не могла не притягивать к себе вожделеющие взоры. Ночные заведения всегда полны парней, которые приходят только для того, чтобы снять на ночь цыпочку. — Сейчас я медленно подойду к вам и дам вам руку, — произнес он как можно спокойнее. Первый раз девушка опустила глаза, и взгляд ее на минуту задержался на карбоновом протезе. Не сумев скрыть удивления, она, однако, быстро справилась с собой. — Если вы сделаете еще хоть шаг, я прыгну… — О’кей, о’кей, я стою… Джамал замер на месте, даже дыхание затаил. Только взгляд его метался между девушкой, возникшей ниоткуда в десяти шагах от него, и рыжим солнцем, встававшим над горизонтом. «Налакавшиеся чуваки услаждали свой взор, отслеживая каждое покачивание бедер вот такой королевы танцпола», — вновь подумал Джамал. Среди них вполне мог оказаться какой-нибудь урод, а может, и не один, настолько порочный, чтобы последовать за девушкой к выходу. А потом зажать где-нибудь в углу и изнасиловать. — Вам… вас обидели? Угольки разразились льдинками слез. — Вы не поймете. Идите своей дорогой. Уходите! Живо уходите. Какая-то мысль… Джамал обхватил себя за шею. Медленно. Но девушке его движение, видимо, показалось слишком резким. Внезапно она сделала шаг назад, и нога ее повисла над пустотой. Джамал замер. Девушка походила на испуганного воробья. Его надо осторожно взять в лодочку ладоней. Птенец, выпавший из гнезда, не умеющий летать. — Я стою, мадемуазель, стою. Только брошу вам свой шарф. Я буду держать один конец. А вы ловите другой. И подумайте, стоит вам его выпустить или нет. Удивленная, она замерла. Воспользовавшись ее нерешительностью, Джамал бросил ей конец красного кашемирового шарфа. От юной самоубийцы его отделяло всего два метра. Конец шарфа упал к ее ногам. Она осторожно наклонилась, стыдливым жестом, показавшимся в ее положении смехотворным, прикрыла обрывком платья обнажившуюся грудь, а затем схватила конец шарфа, брошенного Джамалом. — Спокойно, — проговорил Джамал. — Я сейчас подтяну шарф и начну наматывать его на руку. И подтяну к себе вас, всего на пару метров, чтобы вы не стояли на краю пропасти. Девушка крепко сжала конец шарфа. |