Онлайн книга «Не отпускай мою руку»
Пока Габен рассуждает о чересчур избалованной дочке, Марсьяль входит в отель. 16 ч. 05 мин. Наиво только и сможет вспомнить, что спину Марсьяля Бельона, ждущего лифт. Наверное, отвернулся, когда Бельон шел через холл, или смотрел в свои бумажки. Но это, несомненно, был он. Его плавки, его спина, его волосы. Нелегко будет объяснить это полицейским, но человека и правда можно с уверенностью узнать со спины. 16 ч. 06 мин. — Да идите, не бойтесь! — кричит Ева Мария Марсьялю, который топчется на месте, не решаясь ступить на свежевымытый пол. — Все уже высохло! Марсьяль через безупречно чистое окно третьего этажа смотрит в гостиничный сад. Софа сидит в одиночестве на бортике бассейна. Марго довольствуется тем, что время от времени поглядывает на нее из воды. Марсьяль вздыхает и идет к темной деревянной двери тридцать восьмого номера. Тихонько стучится. Ждет. Снова стучится. Несколько секунд спустя оборачивается и объясняет Еве Марии, которая ни о чем его не спрашивала: — Ключи у жены… Похоже, она меня не слышит. Спущусь, попрошу, чтобы открыли… Ева Мария пожимает плечами. Ей все равно. Пол высох. Еще несколько секунд спустя Марсьяль снова поднимается на этаж — на этот раз вместе с Наиво, у которого в руке звенит огромная связка ключей, ни дать ни взять святой Петр. Ева Мария обреченно возводит глаза к потолку. Что за карнавал они устроили сегодня в ее коридоре! Наиво — сторож методичный, и первый же ключ, который он выбирает из связки, открывает дверь номера 38. Марсьяль входит. Наиво остается на пороге, в метре позади него. Комната пуста. Марсьяль в растерянности делает еще один шаг. — Ничего не понимаю… Лиана должна быть здесь… Наиво придерживает дверь, по руке у него бегут мурашки. Здесь что-то не так, он сразу это ощутил. Пока Марсьяль шарит взглядом по закоулкам — хотя в комнате и закоулков-то никаких нет, — он изучает все детально. Скомканное ярко-розовое покрывало на двуспальной кровати. Разбросанную одежду. Подушки и пульт от телевизора на ковре. Опрокинутую белую стеклянную вазу. Все указывает на бурную семейную сцену. Или ураганную постельную сцену — Наиво заставляет себя предположить лучшее. Марсьяль кидается к двери ванной, распахивает ее. Никого. Никого нет ни в этой комнате, ни где-нибудь еще. Здесь нет балкона, под кроватью недостаточно места, чтобы спрятаться, нет стенных шкафов с дверцами — только деревянные полки. Марсьяль садится на кровать. Он растерян, ничего не соображает. Но, как ни странно, Наиво не верит ему. Он не сумеет внятно объяснить это полицейским, но что-то в реакции Бельона кажется ему неестественным. Он ограничится тем, что опишет эту сцену капитану Пюрви, — сорокалетний отец семейства, обаятельный, уверенный в себе, увидев пустую комнату, растерялся как маленький. Неподвижно сидящий на постели плейбой в одних плавках. Может, именно это и показалось ему тогда сюрреалистическим. Этот контраст… Контраст… и красные пятна. Виски у Наиво взмокли от пота. Вся простыня в красных пятнах. Наиво присматривается. И замечает еще с десяток красных пятен — на бежевом ковре около кровати, у окна, на занавесках. Он молчит. Он видит только это: комнату, забрызганную кровью. Он в нерешительности. Это продолжается всего несколько секунд, но кажется, что время тянется бесконечно. Марсьяль молча встает, бродит по комнате, роется в сваленных на кровати шмотках, словно ищет объяснение, записку, какой-нибудь знак. Наиво чувствует, что Ева Мария заглядывает ему через плечо. Она подходит поближе, для приличия прихватив тряпку, — кусок ткани того же бирюзового оттенка, что и косынка, прикрывающая ее волосы. Марсьяль встает и наконец глухо произносит, ставя вазу на прежнее место: — Не понимаю. Лиана должна быть здесь. Наиво переводит взгляд на одежду, брошенную кучей на полу у кровати. Майки, шорты, рубашки. Здесь только мужские вещи! В голове у Наиво мгновенно распахивается дверь, сквозняк выметает его нездоровые предположения. Красотка сбежала… Он может утверждать это со знанием дела. Лиана Бельон чуть не каждый час меняла платья (можно подумать, вместе с ней в порту выгрузили контейнер с тряпками). Однако в разоренном номере не найти и следа кружевных трусиков, юбки с оборками, парео, маечки в обтяжку или кофточки с глубоким вырезом… Наиво переводит дух и забывает про кровь. — Этого не может быть, — бубнит Марсьяль, снова обследуя два квадратных метра ванной. — Мсье Бельон, могу я вам чем-нибудь помочь? — спрашивает Наиво. Марсьяль тут же поворачивается к нему и выпаливает поспешно, словно заранее приготовил свой ответ, выучил его наизусть: — Вызовите полицию! Моя жена должна была находиться здесь. Она поднялась в номер час назад. И не вернулась. Захлопнув дверь ванной, он прибавляет: — Да, вы можете мне помочь. Приведите сюда полицейских. Наиво профессионально сохраняет на лице спокойствие. Вызвать в отель полицейских… Хозяина это точно не обрадует. Чикунгунья [6] и стоимость билетов — за полет от Парижа до Сен-Дени надо выложить больше тысячи евро — не способствуют развитию туризма на острове. И так отдыхающих немного, а тут еще полицейские у бассейна появятся. Начнут допрашивать всех постояльцев… Нет, хозяину это не понравится. Но выбора-то у него нет. — Конечно, мсье, — говорит Наиво. — Уже иду. Он встречается глазами с Евой Марией, они без слов понимают друг друга. Затем он бросает последний взгляд на Марсьяля и думает, что тот похож на голого хищника, мечущегося по своей клетке. Из-за кондиционера у него дрожит каждая мышца, как у затерявшегося в Балтийском море серфингиста. — Вы бы что-нибудь на себя надели, мсье. Но тот едва его слышит. — Это… это неправильно, — бормочет Марсьяль Бельон. — Лиана должна быть здесь. 4
Возвращение в «Аламанду» 17 ч. 07 мин. Капитан Айя Пюрви, чертыхаясь, вдавила в пол педаль тормоза своего «пежо». Перед самым въездом в тоннель один из двух путей приморского шоссе огорожен длиннющим рядом оранжевых конусов. Тропическая комариная лихорадка. Дорожные работы! Огромная черная пасть тоннеля с невыносимой медлительностью заглатывает разноцветную вереницу машин. «Пежо» черепашьим шагом продвигается еще на несколько десятков метров и, поравнявшись с красным пикапом, замирает позади внедорожника. |