Онлайн книга «Тайный посол. Том 2»
Наконец гетман почувствовал двойственность своего положения и подставил шапку под дрожащую руку. – Бросай!.. Как фамилия, тетка? – Павло Голенко. – Женщина наклонила руку, и монеты, звякнув, упали в глубокую шапку. – Голенко, вылезай! Из ямы вылез худощавый парень. Юрась удивленно вытаращил на него глаза, потому как думал увидеть старика. – Кто ж это? – повернулся к женщине. – Сын. – За молодого надо бы больше! Женщина молчала. – Ну, черт с тобой! Прочь отсюда! – закричал гетман на парня. Тот схватил мать за руку и, едва переставляя длинные тонкие ноги, заковылял к воротам. Вперед шагнула третья женщина. Это была красивая чернявая молодица лет тридцати пяти. Она смело смотрела на Юрася, будто перед нею стоял не гетман, а обыкновенный горожанин. Степенно и с достоинством поклонилась. – С чем пришла? – Юрась окинул взглядом ладную фигуру женщины, ее красивое лицо, на котором выделялись полные малиновые губы и выразительные черные глаза под тонкими бровями. На ней были хорошо сшитый кожушок и красные сапожки. – Принесла выкуп за мужа, пан гетман. – Она пошарила в кармане, достала золотой перстень с крупным самоцветом, заигравшим на солнце всеми цветами радуги, и драгоценное ожерелье – нанизанные на шелковую нитку янтарные бусины вперемежку с ослепительно белыми, голубоватого отлива жемчужинами. Глаза Юрася заблестели от восхищения. Он сам протянул руку, схватил драгоценности, с минуту разглядывал их со всех сторон и потом осторожно опустил в шапку. – Как фамилия? – Семашко… Мирон Семашко. – Что? – Юрась посмотрел на Многогрешного, который кивнул утвердительно. – Тот самый Семашко? Запорожский казак? – Да, пан гетман, запорожец, – подтвердила женщина. – Я не могу отпустить его. – Почему? – Он опасный преступник! Женщина побледнела. В ее глазах промелькнул страх. У нее начали подкашиваться ноги. Юрась поддержал ее под руку, спросил: – Как тебя зовут? – Феодосией, – чуть слышно прошептала она. – Ну, вот что, Феодосия, иди домой… Я прикажу справедливо разобраться в деле твоего мужа и, если он ни в чем не виноват, отпустить… Иди! Женщина уже овладела собой, распрямилась, отвела руку гетмана. – А… мои драгоценности? – Они принадлежат казне! – Как же так? Я верила… – Выведите ее за ворота! – приказал Юрась и отвернулся. Пахолки повели женщину. Она не сопротивлялась, очевидно сраженная горем и несправедливостью. А гетман выгреб из шапки добычу и, запрятав ее в карман, приказал всем узникам вылезать из ямы. Охая от боли, дрожа от холода, они медленно взбирались по лестнице вверх и становились в ряд, испуганно, как загнанные звери, поглядывая на гетмана и его свиту. – Кто из вас Семашко? – спросил Юрась. – Я. – Вперед вышел среднего роста чернявый мужчина. – Стань сюда, в сторону! С тобой поговорим потом. Семашко отошел, куда указали, а Юрась ткнул пальцем в грудь первого, кто подвернулся под руку: – Как звать? – Левон Халявицкий, – ответил растрепанный, обросший густой щетиной узник, по внешнему виду которого трудно было определить, сколько ему лет. – Выкуп будет? – Не будет! У меня ничего нет, – твердо произнес Левон. – Что ж ты, мерзавец, думаешь, что я отпущу тебя без выкупа? – Нет, я так не думаю. – На что же тогда надеешься?.. Не даешь выкупа – вступай в войско! – Не хочу в войско. – Так давай выкуп! – Мне нечем откупиться. Имел бы деньги – отдал бы все до шеляга, чем тут погибать! – Врешь, пес! Имеешь, мне доподлинно известно, что имеешь. Иначе не сидел бы здесь. Мои люди знают, кого брать! Халявицкий пожал плечами. – Нет, не имею… Заберите мою хату, мою усадьбу, мою землю… А золота нету! – На черта мне твои земли и твоя хата! – разозлился Юрась и повысил голос: – Мало ли сейчас повсюду пустующих хат и заросших бурьяном полей?.. Мне нужно золото! Ибо только за золото я могу нанять войско и строить государство! – Какое государство и для кого – для турков? – вырвалось у узника. Юрась побледнел, как мертвец. – Дурак! – взвизгнул резко. – Провидение избрало меня, чтобы я возродил то, что мы потеряли после смерти моего отца гетмана Богдана! Чтобы я снова собрал войско и построил державу!.. Но что я могу сделать без денег? Без золота? – Золота у меня нет! – Найдешь, мерзавец! Эй, пахолки, почешите-ка ему по турецкому обычаю пятки! Здоровенные пахолки сгребли узника, распластали на снегу. Один уселся ему на спину, а второй стащил сапоги и начал увесистой палкой дубасить по ступням. – Один, два, три, – считал Многогрешный, – пять, десять… пятнадцать… тридцать… От нестерпимой боли узник извивался, кричал, умолял прекратить истязание, но Юрась поднял руку только тогда, когда Многогрешный отсчитал сто ударов. – Хватит! Поднимите его! Пахолки с усилием натянули на распухшие окровавленные ноги сапоги и, поддерживая избитого под руки, поставили его перед гетманом. – А теперь скажешь? Припомнишь, где запрятал золото? Как видишь, я не шучу! Ведь я не для себя стараюсь, а для всеобщего блага, поелику я один ныне радею об отчизне нашей! Понял, вельможный пан? – Понял… Спасибо тебе, ясновельможный пан гетман, что утешил хотя бы тем, что пытал меня для всеобщего блага, – глухо произнес Халявицкий. – Но золота у меня от этого никак не прибавилось… Хоть убей, правду говорю! – Найдешь! Как припечет, так найдешь и домашним скажешь, где найти! Не одного такого упрямца повидал я!.. – со злобой прошипел Юрась и крикнул пахолкам: – Бросьте его в яму, пускай там посидит еще да подумает хорошенько! Не успел Левон и глазом моргнуть, как его поволокли к яме и швырнули вниз, да так, что он загрохотал по лестнице. – Ну, кто согласен внести за себя выкуп, милостивые паны? – сурово спросил Юрась, обращаясь к остальным узникам, трясущимся от страха и холода. Двое вышли вперед. Молча поклонились. – Что скажете? – Не пытайте нас, ясновельможный пан. Не сегодня, так завтра принесут за нас выкуп. – Ладно! Полезайте назад в яму… А вы? Те, к кому был обращен этот вопрос, опустили головы в ожидании самого худшего. |