Онлайн книга «Поцелуй под северным сиянием»
|
В Непале было, наоборот, сложнее дышать в разреженном воздухе долины Катманду. Значит ли это, что здесь, в приполярном лесу, будет проще общаться с Уиллом? Если да, то когда же пропадет их взаимная неловкость? – Разве из-за насыщенного кислородом воздуха спишь больше, а не меньше? – А ты все еще хочешь спать? Сейчас? Когда рядом Уилл? Ни капли! Но признаваться в этом Китти не собиралась. – Спасибо за теплую одежду. Она у тебя нашлась совершенно случайно? «Или же это вещи какой-нибудь… подружки?» – не решилась спросить вслух Китти. – Из-за аварийной посадки вашего самолета магазин сегодня открыли очень рано. Я съездил туда на рассвете, пока не набежали пассажиры с твоего рейса, и приобрел для тебя самое необходимое. Если хочешь, позже съездим в магазин вместе, чтобы ты выбрала сама, что еще нужно купить. Китти и не знала, как реагировать на такое доброе отношение к себе этого человека, учитывая обстоятельства, при которых они расстались в Непале. – Вряд ли мне еще что-то понадобится – я не планирую пробыть тут долго. Взгляд Уилла, в котором смешались жалость и разочарование, напомнил тот, что он бросил на Китти в конце памятного разговора в Покхаре. – Вас не собираются сажать на неисправный самолет. Вам либо пришлют лайнер на замену, либо вывезут всех пассажиров местными авиарейсами. Он направился в ветхий сарай, где хранились инструменты и прочий скарб, вынул из кармана пакет с сухим кормом и снова засунул руки в карманы. Проследив за взглядом Китти, Уилл растянул губы в полуулыбке и спросил: – Интересно? Он вынул из кармана щенка – маленький комочек темного меха, умещающийся на ладони. – Боже мой! – ахнула гостья. – Это щенок Старки. Один из трех, которых она родила. – Сколько ему? Китти разглядывала малыша. Между неплотно сомкнутыми веками она разглядела ярко-голубые глаза хаски. – Он родился позавчера. Этому щенку всего два дня! – Разве его можно забирать от матери так скоро? – Я ненадолго. Это помогает с самого рождения установить связь собаки с хозяином, усилить подчинение и доверие матери щенка. «Да уж, – подумала Китти, – она, должно быть, и в самом деле доверяет Уиллу, если позволила хотя бы ненадолго забрать одного из своих детенышей». – Он пока не видит и не слышит, но остальные органы чувств у него работают. – Маргрейв осторожно погладил малыша огрубевшими от работы пальцами, тот в ответ потянулся к руке хозяина. – Щенок привязывается ко мне, слыша мой голос, биение моего сердца, чувствуя мой запах. Он с первых дней осознает, что рядом со мной безопасно. Голос его совсем не изменился за пять лет – такой же глубокий, раскатистый и успокаивающий. И пахнет Уилл так же, как прежде. Китти сделала шаг назад, чтобы подавить порыв глубоко вдохнуть этот запах. Маргрейв вернул щенка в будку его матери, положив малыша рядом с другими щенками: один из них тоже был черным, а второй – снежно-белым, с едва различимыми серыми пятнами. – Я правильно поняла, что сегодня утром наш самолет никуда не полетит? Уилл повернулся: – Позволь кое-что объяснить тебе о «медвежьем сезоне»… – Да, я знаю: медведи приходят сюда, чтобы поохотиться на льду. – Дело не только в них. Сотни туристов ежедневно приезжают в Черчилл и уезжают отсюда. Каждый год в течение восьми недель тут настоящее столпотворение, а затем наш городок снова превращается в сонное поселение, каковым на самом деле и является. Будь готова проторчать тут несколько дней, если не дольше. «Несколько дней пробыть рядом с Уиллом, словно ходя по лезвию ножа? – мысленно ужаснулась Китти. – Боясь заговорить о том, что произошло между ними пять лет назад, а также о Марселе и о землетрясении, унесшем ее жизнь». – В таком случае я подыщу себе другое жилье. Маргрейв прошил ее взглядом, словно прочел мысли, и Китти мгновенно охватил жар. Сердце забилось быстрее. – Если они не смогли ничего подыскать вчера вечером, значит, и сегодня ситуация осталась прежней. Все пассажиры твоего рейса по-прежнему ждут, когда смогут улететь. – Если только кого-нибудь из них не съел медведь, – пошутила Китти. Уилл промолчал, лишь красноречиво посмотрев на нее в ответ. Она окинула взглядом собак, сидящих на цепи перед их уютными конурами. Привязь не позволит собаке убежать в лес, но и помешает спастись, если вдруг появится хищник. – Как часто медведи нападают на собак? Уилл снова странно посмотрел на собеседницу и раздраженно ответил: – Медведи не убивают собак. Собак убивают волки. Они в основном нападают, охраняя свою территорию. У нас тут водится несколько волков. Волки – ночные животные, вспомнила Китти. – Так вот почему ты прошлой ночью забрал собак в дом? – Большинство собак в этих краях вырастают, старятся и умирают на привязи. Несколько недель назад я потерял молодого кобеля – его загрыз волк. – Уилл отвел глаза. – Этот пес защитил остальных… «А я не смог». Китти показалось, что Маргрейв прошептал эти слова под нос, когда отвернулся, чтобы свернуть кольцами веревку. – Его раны были слишком серьезными. – Волк его убил? – Пса убил я. – Его движения стали резче. – Волк лишь начал эту работу, а мне пришлось ее закончить. Китти посмотрела на Уилла в изумлении. Неужели он был вынужден собственными руками умертвить свою собаку? – Мне жаль. Но ведь это дикость! Маргрейв пожал плечами, стараясь казаться безразличным, хотя было заметно, что ему нелегко об этом говорить. – Ветеринар прилетает сюда из Виннипега раз в месяц. А между его визитами нам приходится справляться самим. – И все равно. Ты привык спасать жизни, а не забирать их. Уилл вырос в семье, где уже два поколения работали профессиональными спасателями. Это у него в крови. Китти показалось, что собеседник поморщился, словно от боли, но он тут же отвернулся и пошагал к дому, на ходу бросив: – Завтракать будешь? Это прозвучало довольно жизнерадостно для того неприветливого тона, которым Маргрейв общался с гостьей. – А ты еще не ел? – Обычно я не ем до полудня. Но холодильник полон еды. Бери что хочешь. – Странно. В Непале вы всегда завтракали, – пробормотала Китти, направляясь за Уиллом. – Завтраки любила Марсела. Для нее было очень важно, чтобы семья начинала день вместе. |