Онлайн книга «Фрейд и его госпожа»
|
– А я не верю, что ее целью были дети. Нереально! – Почему нереально? К детям прилагался хороший дом с игрушками и сковородками, сейф в кабинете Кирилла Андреевича, его счет в банке, фирма, украшения его жены и полная свобода в ее понимании. Это немало! – Считаешь ее алчной? – Нет. Расчетливой и бездушной. Ну, выздоравливай. Я рад, что ты жив, ты и Полина. Остальным не повезло… Август доживал последние дни, если шли дожди, то с каждым разом они становились все холоднее, заставляя людей утепляться. В общем, в этом году осень рано заявила о себе. Зато уходящее лето иногда дарило поистине золотые деньки – с умеренным теплом, и прохладные ночи, и яркие краски на уличных прилавках с пирамидами из матушки-земли плодов, и запахи тех же овощей с фруктами. Шурик проснулся поздно, пользуясь последней возможностью отоспаться перед длинным марафоном, к тому же он до полуночи читал. Отец заканчивал завтрак (у него сегодня был выходной), когда заспанный сын, натягивая свитер, плюхнулся на стул, затем повел носом, но ничего не взял, а промямлил: – Кофейку бы мне… Кофе, конечно, должна была подать мама, что она и сделала. Папа выразил свое недовольство: – У него разве рук нет? Сам налить не умеет? А пора учиться. – Ой, ладно, – отмахнулась мама, – тебе я тоже подаю. Дай мальчику выспаться всласть, полениться немножко, скоро у него начнется бешеная нагрузка. – Да куда там – бешеная! Кстати, все мне просто уши прожужжали про нашего Шурика. Хвалят его со всех сторон, не нахвалятся, всю милицию он очаровал. Подхалимы, я думаю, они так льстят мне. – А тебе не приходило в голову, что его вполне заслуженно хвалят? – спросила мама, приняв сторону сына: она всегда была на его стороне. – Знаешь, тебе не угодишь! – Я пошел, – подхватился Шурик, наскоро допив кофе. – А завтракать? – вскинулась мама. – Не хочу. Позже. Я ненадолго. – Испортил мальчику настроение с утра, – заворчала она на отца. – Что ты цепляешься к нему? Что он ни сделает, ты все недоволен. – Хочу вырастить мужчину, а не ни то ни се. – Он уже вырос, причем он отличный парень. Послушал бы, какие у других бывают дети. – Другие меня не волнуют, а теми детьми, о которых ты говоришь, я занимаюсь на работе… Шурик их до конца не дослушал, это ведь давно ему известная была песня, с давным-давно распределенными ролями: папа строг, мама – наоборот, это просто их игра для него. А он не просто вырос – Шурик возмужал и окреп внутренне, что сам почувствовал вскоре после известных событий. Он пришел к Полине, которую часто навещал. Ему не нравилось ее уныние, и он старался как-то растормошить девушку. В прихожей он задержался. Опять он не вовремя! Шурик понял, что именно угнетало Полину все это время, по тем ее словам, которые предназначались Антону: – Нет, я не могу взвалить на тебя такую ораву. Ты захочешь завести своего ребенка, итого их будет пятеро, для современного человека это непосильный груз, и в конце концов ты возненавидишь нас всех. Не спорь, не спорь! Просто я даю тебе время, ты должен его получить, чтобы избавиться от своих первых порывов, чтобы обдумать все и взвесить, и только потом принимать решение. Так будет правильно. – Ты настаиваешь? – спросил Антон. – Да, настаиваю. Иди. Шурик и не подумал прятаться, встретил его смело: – Привет. Уже уходишь? – Да, мне на работу… – замялся Антон. По-дурацки на нем смотрелась кепка – уши торчали в стороны, нос стал длинноват, видимо, из-за худобы. Шурик невольно улыбнулся: – Ну, иди. Вечером придешь? – Не знаю. Мне велели подумать. – В сердцах он махнул рукой, решительно следуя к выходу. Полина хлюпала носом, этим она рассердила Шурика: – Зачем ты его прогнала? Чтобы слезы потом лить? – Ты не понимаешь, Шурик, я правильно поступила. Мне, конечно, плохо, но это пройдет. Откуда только взялась эта гадина?! Все разрушила, все уничтожила! – Марианна? – Он подсел к ней, по-дружески обнял за плечи… Доктор, конечно, знает все про ненормальных, любознательному Шурику терпеливо разъяснял таинства человеческой природы: – Психика имеет три состояния: эго – Я, Супер-эго – сверх-Я, и последний компонент в структуре личности Ид – бессознательное, так называемое ОНО. Так вот ОНО состоит из двух начал: стремления к смерти – Танатос и стремления к жизни – Эрос. – А попроще? – произнес Шурик фразу, которую не раз слышал в свой адрес. – ОНО – это средоточие в подсознании инстинктивных побуждений – либо сексуальных, либо агрессивных, требующих немедленного удовлетворения. Для ОНО не существует логических законов, моральных принципов, добра и зла, поэтому данный компонент конфликтует в человеке со сверх-Я, которое имеет запреты и мораль. У Марианны заложены эти две энергии, но подсознание изначально направлено на деструкцию, то есть разрушение, возможно, это является причиной бесплодия. Невроз материнства после того, как ее бросил муж, перерос в синдром навязчивых состояний, а возникает он, когда у человека есть мания идеи, в данном случае – идея материнства. Мания, бредовая идея в какой-то момент становится реальностью, вся личность деформируется под эту идею. Марианна построила себе свой мир, идея поглотила ее. На фоне мании материнства выявляется синдром импульсивных идей: кто мешает осуществить идею, Марианна их уничтожает. Понятно? – С большим трудом. – Я объяснил более чем доступно, – рассмеялся доктор, – а ты на досуге почитай психоанализ, может, усвоишь. Читал, читал дедушку Фрейда, действует как снотворное с первой страницы, видимо, рановато Шурику углубляться в океан человеческой психики. – Если честно, я не знаю, откуда берутся Марианны. Пореви, пореви, – мягко похлопывал по плечу Полину Шурик, – это помогает. Нет, когда у меня появятся дети, с ними будет сидеть жена. Ни нянек, ни гувернанток я не допущу, боюсь их. А Антон… Полина, он вернется. – Нет, если у него осталась хоть капелька разума. – Вернется, вернется. Я знаю, я хорошо его знаю. Нашла чем испугать своего Антошу! После того как он побывал между жизнью и смертью, четырьмя гавриками его не запугаешь. Мне кажется, он не сможет бросить вас хотя бы потому, что теперь он знает цену всему, что у него сейчас есть. – Больно уж много ты умничаешь, Шурик, – отстранилась она, но реветь перестала. – Ладно, что будет, то и будет. Как думаешь, я справлюсь со всем этим хозяйством? |