Книга Ведьмино отродье, страница 29 – Маргарет Этвуд

– Я бы тоже не стал принуждать свою дочь, – говорит Костыль. – Отдать замуж насильно! Да чтобы меня жабы заели!

Феликс улыбается.

– Также Просперо нужно создать ситуацию, при которой Алонзо будет согласен на этот брак, – говорит он. – В обычных условиях он был бы категорически против, потому что Неаполь – королевство, а Милан – всего лишь герцогство. Безусловно, Алонзо хотел, чтобы его сын Фердинанд женился на принцессе из большого, богатого королевства. Таким образом Неаполь укрепил бы свою власть. И Фердинанду пришлось бы жениться на той, кого одобрил бы его отец. Скорее всего, Алонзо сам выбрал бы сыну будущую жену.

– Такой был закон в те времена, – говорит Гнутый Грифель. – И ничего не поделаешь.

– Тухлый закон, – говорит ЗакраЛось.

– И Просперо подстраивает все так, чтобы Алонзо подумал, что Фердинанд утонул. А потом такой: Все хорошо, – говорит 8Рукк. – Смотрите! Он жив! Круто. Все счастливы.

– И король на радостях разрешил бы Фердинанду жениться хоть на лягушке, если тому стукнет в голову такая блажь, – говорит Змеиный Глаз.

– Вот именно, – говорит Феликс. – С одной стороны, мнимая смерть Фердинанда есть наказание для Алонзо. Это месть. Алонзо страдает. С другой стороны, это тонкий расчет.

– Одним выстрелом сразу двух зайцев, – говорит меннонит Крампус.

– Хитро́, – говорит Змеиный Глаз. – Неплохая афера.

– Вернемся к тому, с чего начали. Оправданны ли действия Просперо, если учесть, что вариантов у него немного? Давайте проголосуем еще раз, – говорит Феликс. – Кто «за»?

На этот раз все поднимают руки. Феликс мысленно с облегчением вздыхает. Просперо оправдан, по крайней мере на время.

– Значит, договорились. А теперь переходим к силовикам.

– К силовикам? – переспрашивает Гнутый Грифель.

– Всякая власть опирается на силовые структуры, – говорит Феликс. – Если остров – тюрьма, там должны быть надзиратели. Иначе все узники разбегутся.

Сочувственные кивки.

– В списке действующих лиц нет никаких надзирателей, – говорит Гнутый Грифель и открывает брошюру с текстом на нужной странице, чтобы свериться еще раз.

– В списке нет, в пьесе есть, – говорит Феликс. – Они мучают Калибана, когда он огрызается на Просперо и гонятся за Стефано и Тринкуло в образе призрачных псов.

– А разве это не Ариэль? – говорит 8Рукк. – Я думал, это он.

– Давайте сверимся с текстом. Ариэль ими командует, – говорит Феликс. – Толпы духов. Злая нечисть. Вот они, надзиратели. Кстати, у вас сокращенный текст. А в полной версии они отмечены в действующих лицах. Другие духи, покорные Просперо. Обычно их играют актеры, не занятые в данный момент на сцене. Надеваете маску и – оп! – превращаетесь в нечисть. Поэтому каждый из вас сыграет две роли: свою основную роль и роль злого духа. Они исполняют приказы Просперо, истязают его врагов и помогают ему осуществить месть. Они выполняют всю грязную работенку.

О да. Он уже видит, как это будет: Тони и Сэл в окружении злой нечисти. Гонимые, терзаемые, изрешеченные, как пчелиные соты. Воющие от ужаса. Слышишь, как ревут? – думает он про себя. Пусть травят их жестоко. Час настал: / Мои враги – в моей отныне власти ^[6]. Он обводит взглядом класс, доброжелательно улыбаясь.

– Круть, – говорит 8Рукк. – Я понял. Злая нечисть рулит.

Четверг, 17 января 2013

Анна-Мария еще не встречалась с классом. Она учила свою роль сама, вернее, освежала в памяти. Ее первое посещение Флетчерской исправительной колонии было назначено на пятницу, когда Феликс объявит о распределении ролей. Но сначала он пригласил ее пообедать. Ему хотелось ее подготовить, дать представление о том, с чем ей придется столкнуться. Например, кто будет ее Фердинандом? У нее есть право знать. Знать заранее.

Феликс сварил на завтрак яйцо и теперь ест его в одиночестве, тысячный раз перебирая в уме распределенные роли, Миранда снова скрылась в каком-то своем тайном месте и, как все девочки ее возраста, не торопится раскрывать свой секрет.

Это был непростой выбор. Сами актеры вполне недвусмысленно заявили о своих предпочтениях, но многолетний опыт подсказывал Феликсу, что предпочтения актеров можно не принимать во внимание. Какой прирожденный Ромео не мечтает сыграть Яго, и наоборот?

Как выбирать исполнителей: в соответствии с характером персонажа или вразрез? Уродцы в ролях, предполагающих красоту? Калибан в образе красавца мужчины? Дать им роли, которые заставят раскрыться их глубинный внутренний потенциал, или эти глубины лучше не трогать? Бросить вызов почтеннейшей публике, показав ей знакомые персонажи в неожиданном и, возможно, шокирующем обличье?

В прошлой жизни, когда Феликс работал на фестивале, он был известен как человек откровенно эпатажный. Теперь, уже задним числом, он соглашался, что иногда перебарщивал с оригинальностью. Сказать по правде, он перебарщивал постоянно; это был его фирменный стиль – доводить все до крайностей на грани скандала. А то и за гранью. Но сейчас не тот случай. Он даст им роли, которые им по силам: все-таки он режиссер, в первую очередь режиссер. Пьеса – прежде всего. Его дело – помочь актерам, чтобы они помогли ему осуществить постановку.

Он составил предварительный список действующих лиц и исполнителей. Прежде всего – для себя, но и для Анны-Марии тоже. Он покажет их только ей и никому больше. Эти сведения не должны пойти дальше, он будет особо на этом настаивать. После его проникновенной речи на первом занятии – Мне неинтересно, почему вы здесь оказались и в каких преступлениях вас обвиняют – актерам вряд ли будет приятно узнать, что их преступления учтены и расписаны так подробно.

Он перечитывает свои записи: