Онлайн книга «Тени прошлого. Восставшие»
|
– Спасибо, дядя Вазир. – Ну ступай, тебе, наверное, пора спать? И вновь мальчишка посмотрел на отца. Тот сказал: – Да, Матик, ступай. – Хорошо, отец. Спокойной ночи. – Спокойной! Мальчишка вышел из комнаты. Все проводили его взглядом. Арезу погладил бородку: – Подрос. Когда я у тебя был в последний раз? – Полгода назад, зимой. – Да, зимой. Всего полгода, а подрос. Скоро женить. – Он, Вазир, едва не умер. – Что? – воскликнул Арезу. – Как это едва не умер? Его укусила змея или скорпион? – Нет, болезнь едва не свела в могилу. Здесь надо отметить, что Вазир Арезу и Аран Ганар являлись двоюродными братьями, а сын Ганара был единственным племянником Арезу. – Что же случилось? – Русские врачи сказали, что внутри что-то лопнуло, и гной мог попасть в кровь. – Русские? – повысил голос Арезу. – Да, Вазир. У нас некому лечить, пришлось обратиться к русским, что стоят в Шергане. – Но это наши враги. – Теперь я не уверен в этом. – Ты с ума сошел? – Нет, брат, но если не русские, то Матик бы умер. – Хоп, ты связался с советской военной частью, что дальше? – Они тут же прислали вертолет с врачами. Те осмотрели сына и сказали, что срочно надо делать операцию. В условиях кишлака это невозможно. Я согласился, чтобы они забрали его к себе. И я полетел вместе с сыном. И, знаешь, Вазир, русские отнеслись к нам не как к врагам. Врачи долго боролись за жизнь Матика, я видел, как тяжело проходила операция. И они спасли его. А потом предоставили отдельную чистую палату, мне дали место, допускали в палату сына. Русские делали уколы, давали лекарства, кормили. Они отнеслись к нам как к людям, попавшим в беду. Я знаю, что ты ненавидишь их, я тоже ненавидел русских, но сейчас я благодарен им, и они мне не враги. Арезу прикурил сигарету. Аран подвинул ему пепельницу. Жена хозяина дома принесла чай, сладости, пиалы, сказала, что скоро будет ужин. И тихо ушла. – Вот значит как, – проговорил Арезу, – русские теперь тебе не враги. И они спасли моего единственного племянника. – Да. Или ты предпочел бы, чтобы Матик умер? – Нет. Но этот случай ни о чем не говорит. Иногда они совершают благородные поступки, но ты вспомни, сколько наших людей погибло от их войск. – Это война, Вазир, мы же тоже не жалеем их?! – Война, но кто ее начал? Разве мы начали эту войну? Разве народ Афганистана спросили: нужны ли здесь иностранные войска? Зачем они пришли? Зачем рушить наши традиции, внедрять советские порядки? Разве мы не могли сами разобраться с порядком в своей стране? – Ты прав, Вазир, народ никто не спросил. Но власть же запросила советские войска. И русские вошли по запросу тогдашнего правительства. – Которое и уничтожили. – Я не хочу спорить с тобой, Вазир, но знай, русские теперь для меня не враги. – Если они тебе не враги, то значит друзья? – Случись врачам и пилотам, что прилетали сюда, вновь появиться в селении, я встретил бы их как дорогих гостей. Но если мне предложили бы доносить на тебя, других полевых командиров, на тех, кто воюет против них, я прогнал бы русских, оставаясь при этом благодарным им. Тем, кто спас моего сына. Арезу усмехнулся: – Хорошо хоть, они не завербовали тебя. А ведь, наверное, пытались? Ты сколько провел в советском гарнизоне? – Неделю. Но никто не вербовал меня. Со мной говорили какие-то офицеры, наверное, из контрразведки, по части запрещали ходить. Но вербовать не пытались. – Странно. Такая возможность заполучить агента. – Ты хочешь оскорбить меня, Вазир? – Нет, просто говорю, странно, что тебя не попытались завербовать. – Я сказал правду. Впрочем, ты знаешь, я никогда не лгу. – Знаю. В нас течет одна кровь, и на измену ты не способен. Хоп! Русские спасли Матика, ты благодарен им за это, пусть будет так. Никто и не собирался заставлять тебя воевать с русскими. – Я мирный человек. Но защищать свой кишлак буду до конца, независимо от того, кто решит захватить его. – Достойные слова. – И ты можешь во всем рассчитывать на меня, я всегда готов предоставить тебе кров или убежище, ты мой брат, за тебя я жизнь отдам. Но, может быть, и тебе не стоит продолжать эту бессмысленную войну? – Извини, брат, но в мои дела не надо вмешиваться. Тебе русские не враги, мне враги, а значит, я буду воевать с ними, пока они не уберутся из страны. – Это твое право. – Это мой долг. Жена Арана принесла мясо, лепешек. Ужин прервал разговор. После ужина о случае с Матиком и об изменении в мировоззрении Арана не вспоминали. Арезу знал, что, несмотря на благодарность Арана русским, брат никогда не предаст брата, поэтому вел себя как обычно. Он повернулся к связисту: – Готовь станцию, Бахиж. – Да, саиб. Связист занялся радиостанцией. Монар унесла посуду, выставила чайник со свежим заваренным зеленым чаем. Аран спросил: – Извини, брат, могу узнать, что привело тебя в Тахарак? – Я хотел проведать тебя. – Так ли это? – Почему я не мог приехать к брату и племяннику? – Мог, но зная тебя, думаю, причина в другом. Арезу кивнул: – Ты прав. Я приехал не только для того, чтобы проведать тебя. У меня в ущелье назначена важная встреча. – И ты приехал только с одним воином-связистом? – Конечно, нет. В ущелье стоит отряд. Небольшой отряд, но большой мне и не нужен. – Понятно. Связист вызывал Бакара. Минуту, другую. Он хотел уже оставить это занятие, как неожиданно полевой командир ответил. Связист тут же доложил Арезу: – Саиб, господин Гуртани на связи! – О! Это хорошая новость. Он взял гарнитуру: – Бакар?! Вазир. – Да, Вазир? Салам. – Салам, Бакар. Я недалеко от места встречи. Мне надо три-четыре часа, чтобы быть на месте. Где ты? – Я сейчас в северной роще. До места сорок километров. Недалеко, но на пути перевал. Тропа есть, однако по ней идти рискованно, да и машину я оставить не могу. Придется объезжать. |