Книга Чаша любви, страница 88 – Филис Кристина Каст

Она еще раз обвела взглядом толпу, увидела близнецов-сказителей и заговорила ясным, звучным голосом:

– Ее звали Найэм из табуна Дианны. Красота была щитом моей сестры. Она спасала ее от манипуляций и интриг, прятала истинную суть. Я сожалею, что не оказалась настолько мудра, чтобы увидеть за этими уловками отважное сердце, прошу вас помнить ее вместе со мной. Пусть память о Найэм не умрет вместе с ее телом.

Невин и Керран утвердительно наклонили головы.

Бригид замолчала, перевела дыхание, затем посмотрела на крылатую шаманку и сказала:

– Сиара, прошу тебя, встань рядом со мной возле погребального костра моей сестры. – (Крылатая женщина удивленно взглянула на Бригид, но быстро подошла к ней.) – Ты связана с духом огня, несешь в себе искру Воплощения Терпсихоры. Найэм любила красоту и танцы. Но я решила попросить тебя вызвать дух огня, чтобы освободить ее тело из этого мира, не только из-за внешней прелести, которой обладаешь ты и была богата твоя бабушка. За то короткое время, что мы знакомы, я многое поняла, оценила твою способность видеть душу любого существа. Если бы я обладала такой же способностью, то сумела бы по достоинству оценить Найэм, прежде чем потеряла ее. Поэтому я прошу тебя вызвать дух пламени, чтобы зажечь погребальный костер моей сестры.

– Я согласна, Бригид. Для меня это великая честь.

Ни говоря ни слова, все отошли в стороны, оставив крылатую шаманку одну. Сиара повернулась к югу, встала перед костром. Она склонила голову, сконцентрировалась, затем с изяществом танцовщицы подошла к груде сучьев. Ее движения были медленными, грациозными. Так вода течет по камням. Ее длинные темные волосы развевались словно занавес, который поднялся, чтобы дать ей доступ к иному царству.

Когда шаманка заговорила, она стала поводить руками в воздухе, и вокруг нее заплясали крошечные яркие искры:

Эпона, я призываю Тебя,

покровительницу всего дикого и свободного.

Сегодня Ты прекрасная и мрачная Богиня

убывающей луны.

Я говорю с Тобой,

сильная и мрачная Богиня далеких царств

и потусторонней жизни.

Будь с нами в это время потери.

Голос крылатой шаманки завораживал. Это была великолепная смесь музыки и магии.

Есть время жить

и время умирать.

В Твоей стране вечного лета тепло, хорошо, красиво.

Там уходят беды и все вечно молоды.

Счастье – идти с Богиней по Ее полям клевера.

Так возрадуемся, что Найэм отдыхает на груди Эпоны

в безопасности, счастливая, переполненная радостью.

Она танцевала, все ближе подходя к костру. Шаманка воздела руки над головой, расправила темные крылья.

Дух огня,

отпусти ее боль.

Своим очистительным пламенем

излечи тех, кто остается в этом царстве,

очисти душу, отправь ту,

которую мы любим,

в прекрасное царство нашей Богини.

Я призываю тебя –

зажгись!

От ладоней Сиары полетел дождь серебряных искр, и костер загорелся великолепным белым пламенем. Оно оказалось таким ослепительным, что Бригид закрыла глаза. Из толпы раздались крики, исполненные благоговейного страха, потому что огонь поднялся высоко и стал еще ярче. Когда пламя охватило тело Найэм, Бригид почувствовала исцеляющий жар, идущий от костра. Он растопил холод в том скорбном уголке ее души, в котором было очень темно и холодно с той самой минуты, когда она увидела ворона, кричащего голосом умирающей матери.

Кентаврийка посмотрела на Ку. Он отвел глаза от пламени и взглянул на нее.

– Мы почтили смерть. Ты готов вместе со мной предпринять следующий шаг, чтобы чествовать жизнь? – спросила она воина.

– С меня достаточно смерти, моя прекрасная охотница. – Воин понизил голос так, чтобы его слышала только она. – Я более чем готов уважить жизнь.

– Спасибо, Кухулин. – Напряженное выражение ее лица слегка смягчилось.

Бригид посмотрела на Возлюбленную Эпоны, которая поняла ее и сказала:

– Ты хочешь, чтобы это произошло здесь и сейчас.

– Мы хотим, – уточнила охотница.

– Тогда давай так и сделаем.

Этейн вышла вперед, заменив Сиару перед пылающим огнем, подняла изящную руку, и толпа тут же стихла.

– Сегодня смерть была очищена пламенем и молитвой, – сказала Избранная. – Теперь мы отпразднуем завершение полного жизненного круга через чистоту священного ритуала обручения. Кухулин и Бригид, прошу вас выйти вперед.

Толпа задвигалась и удивленно зашумела, когда воин и охотница подошли к Этейн.

Этейн улыбнулась и заговорила, обращаясь к ним обоим, но повысила голос так, чтобы ее было слышно всем:

– Сегодня вы начинаете долгий путь. Он очень древний и в некоторой степени всем известный. Суть его в соединении двоих, тех, кто любит и дает клятву верности. Кроме того, вы начинаете поиски чего-то совершенно нового и уникального – любви, основанной больше на соединении духа, чем тела. Успех зависит от вашей смелости так же, как и от помощи иного мира. – Она тепло улыбнулась. – Вы уже знаете, что Эпона дала вам свое благословение. Знайте, что я тоже благословляю вас.

Она кивнула сыну. Воин повернулся к Бригид, протянул к ней руки. Она без колебаний подала ему свои. Их глаза встретились. Они не отрываясь смотрели друг на друга.

– Я, Кухулин из клана Маккаллан, обручаюсь с тобой, Бригид из табуна Дианны, в этот день. Я согласен защищать тебя от огня, даже если солнце упадет на землю, от воды, даже если море выйдет из берегов, и от земли, даже если она содрогнется. Я буду почитать твое имя как свое собственное. – Его голос был громким и ясным.

– Я, Бригид из табуна Дианны, обручаюсь с тобой, Кухулин из клана Маккаллан, в этот день, – начала кентаврийка, удивляясь тому, что ее голос звучал совершенно спокойно, хотя внутри все дрожало. – Я согласна, что ни огонь, ни пламя не разделят нас, ни озеро и ни море не утопят нас, земные горы не разлучат нас. Я буду почитать твое имя как свое собственное.

– Как сказано... – начал Кухулин.

– ...так будет исполнено, – произнесла Бригид заключительные слова обряда.

Воин нежно потянул ее за руки. Она подошла ближе.

Прежде чем их губы встретились, он пробормотал:

– Теперь мы и вправду вместе, моя прекрасная охотница.

Они начали целоваться, но тоненькие голоски так зашумели вокруг, что им пришлось прервать свое занятие. Все маленькие новые фоморианцы кричали, хлопали и скакали, громко шелестели крыльями, размахивая руками.