Онлайн книга «Тайный Дозор»
|
Нелли перевела дух, бережно перевернула желтый шуршащий лист папируса: – Подожди минуту, тут много лишнего… Вот отсюда… «…морской зверь поднял из воды свою змеиную голову и одним ударом хвоста разбил стоявший на правом фланге боевой корабль. Дротики и стрелы не пугали его. Крики умирающих воинов летели из бурлящих волн. Затем Куш-рам-гудур, поднимаясь из глубин залива, опрокинул один за другим еще четыре шумерских корабля. Остальные в панике разворачивались к берегу, оставляя берег и город Ур беззащитными для неисчислимой флотилии тутавов, шедшей с юга под черно-синими парусами. Тогда молодой царь Шаркалишарри повелел верховному жрецу храма Энлиля принести на палубу ларец, украшенный рубинами и изумрудами. Там, в алмазном ложементе, покоился указательный палец самого бога ветра, дарованный им городу Ниппуру, коему он особенно благоволил. Шаркалишарри благоговейно прижал к сердцу перст грозного бога, и ладонь царя окрасилась каплей его священной крови. Придворные и военачальники пали ниц в ужасе: Энлиль покинул мир в незапамятные времена, но палец его был словно только что отсечен от руки. Царь что-то шептал, закрыв глаза. Вдруг воин на носу корабля закричал от изумления: чудовище взмыло над кипящей бездной и поворотилось своей кошмарной мордой к тутавам. Оно с новым бешенством обрушилось на корабли врага, в считаные минуты разметав их обломки по волнам. Лазурная гладь залива покраснела от крови. Никто из тутавов не вернулся к своим очагам, и жестокий Гадлаб нашел гибель среди волн…» «…все кто находился на корабле, кроме жреца, были казнены по приказу Шаркалишарри, дабы сохранить тайну. Позже легенда о том сражении передавалась от одного верховного жреца к другому, пока новые, более сильные боги не пришли на место старых, одряхлевших…» «…не было силы во всем мире, чтобы остановить колдовскую тварь Куш-рам-гудур, и только с помощью Перста молодой царь подчинил волю зверя себе, заставил уничтожить флот его же хозяев и затем исчезнуть навеки. После этого царь вернул подарок великого бога в храм – по завещанию Энлиля воспользоваться им в течение своей жизни человек может только один раз…» – Это все? – спросил я. От шипящих древних имен у меня зачесалось в ушах. – Все, – повела узкими плечами девушка, – дальше про разрушение храма Двенадцати Девственных Амазонок в Эфесе. – Не стоит, – остановил я. Значит, артефакт позволяет подчинить чью-либо волю себе. Один раз, но этого должно быть достаточно. – Какие-то сказки Шехерезады, – задумчиво сказал я, – жрецы, боги… – Матвей, я думаю, ты и сам понимаешь, что это были за жрецы и боги. Я подошел к окну. Вдоль горизонта в тусклом солнечном тумане плыли облака дыма от заводских труб, похожие на исполинских извивающихся гусениц. Воздух стал еще темней, будто в небе разлили банку чернил. На повороте к нашему дому остановился черный блестящий джип, перекрывая выезд на улицу, из него вышли несколько «жрецов ночи». Я узнал среди них длинноволосого Сета и его смазливую подружку. Итак, дом Кравцовых выделили среди других. «Спасибо» загадочной дивчине в хитоне, помогла Темным понять, где я прячусь… К счастью, в позднем Союзе любили строить огромные спальные муравейники о двенадцати этажах и тысячах квартир, которые не так-то легко обыскать. Я вставил батарею в телефон и набрал Скифа. Он взял трубку после первого гудка: – Придумал? – Ты можешь обещать мне, – попросил я, – обещать твердо, что Дозоры оставят меня в покое, если отвалится девчонка с ручным монстром? – Даю тебе слово. Свет и Тьма, но как? Для этого нужно быть Завулоном! – Ты можешь приказать этой банде уйти? – Мы теряем время. – Что насчет Инквизиции? – Будешь смеяться, но Инквизиция пока ничего не знает. Смеяться? Впору рыдать. Темные хотят решить все сами, без стороннего арбитража. – Сейчас не знает, – зашел я с другой стороны, – но если Темным утрут нос, они сразу же побегут жаловаться старшим. – Пусть это не беспокоит тебя. – Скиф… кто ты такой? – Мы теряем время, Кот. – Хорошо. Мне были нужны гарантии, и я их получил. Еще одна просьба… – Я оглянулся. Нелли тихо, как мышка, сидела на диване, неслышно перебирая струны. – Тут есть одна юная девушка и ее… старый больной родственник. Они не должны пострадать, если Темные атакуют. – Они не пострадают. – Ты гарантируешь это? – Гарантирую. – Ладно. Дай мне еще минут пять и смотри внимательно, если ты поблизости. У меня оставался единственный шанс выпутаться из этой истории с честью. Все происходящее было какой-то грандиозной пирамидой лжи – но я уже летел в своей утлой лодочке в центр тайфуна, и поворачивать назад было поздно. Я сходил за футляром, запертым в «спецхран». – Нелли, – позвал я, – что бы здесь ни происходило, ты единственная Иная, кто поклялся не причинить мне зла. Я не доверяю никому на этом свете, но тебе не доверяю меньше других. Юная волшебница отложила гитару, встала, растирая кисти рук: – Что нужно делать? – Будь рядом, когда это начнется. Последи за мной. Если все пойдет плохо, отбери у меня артефакт. Нелли нахмурилась: – Надеюсь, до этого не дойдет. – Потом верни. Он мне не принадлежит. И если будет совсем тяжело… брось мне Силы сколько не жалко. – Хорошо. Вернешь потом в двойном размере. – Ты удивительная девушка, – сказал я, глядя на нее с недоумением, – неужели тебе не интересно, откуда я взял такую древность и почему за мной охотятся оба Дозора? – Матвей, дядя все рассказал мне. По-моему, это очень благородно, что ты рискуешь жизнью ради твоего отца. Я замер на месте: – Вы можете говорить с Книжником через Сумрак? – В пределах дома – конечно. – Логично… Что же, не будем терять времени. Я сбегал умыться, потом сделал стакан сладкого чаю и быстро проглотил пару бутербродов. Не представляю, какой объем энергии может этот окаменевший палец вытянуть. Будем надеяться, у меня хватит Сил. Если нет – мой отец умрет. Возможно, я тоже. Сначала я ничего не почувствовал. Перст лежал в моей ладони – холодный, твердый, словно мертвый кусок камня. В Сумраке древний артефакт виделся темным продолговатым пятном в пульсирующем алом лепестке ауры на моей ладони. Я не представлял, как он действует, но верил – к любому магическому инструменту можно в практической ситуации найти подход. Я на миг приложил его к сердцу, как тот шумерский царь; бросил к нему мысленный посыл, короткий толчок: проснись – будто обращался к живому существу. И Перст Энлиля дрогнул в ответ, принимая подаренную мной толику Силы. |