Онлайн книга «Я - сингуляр»
Альбом в ее руках отсвечивает блеском ламп, бросает в глаза мне зайчики, иногда блики пробегают и по ее лицу, немножко несовременному, что ли, неземному, слишком уж одухотворенному… Она всматривалась в глянцевую фотографию, мне альбом показался настолько красочным, что решил было, рассматривает картину Валеджи, у него масса таких изображений космоса, сказал благожелательно: – Вот там, в отделе «Изобразительное фэнтези», еще три альбома Валеджи. И Ройо там же… Она взглянула на меня с удивлением, тонкие дуги бровей приподнялись, в глазах непонимание. – Простите… Альбом в ее руках качнулся, блеск перестал раздражать мне глаза, я узнал фото Крабовидной туманности, снятой в гамма-лучах. – Это вы простите, – сказал я поспешно, лицо мое опалило жаром. – Я сглупил, простите… Не рассмотрел рисунок, решил, идиот, что рассматриваете картины фэнтезийных художников. Еще раз простите идиота! Она несколько мгновений пытливо рассматривала меня, красиво очерченные губы раздвинулись в легкой улыбке. – Ничего, ошибка понятна. Снято в самом деле очень красиво. – Теперь видно, – сказал я, – что это Крабовидная туманность, но тогда я решил… господи, что за дурак! – Да не казните себя так, – мягко сказала она, перевела взгляд на подпись, кивнула. – Да, это в самом деле Крабовидная. Вы астроном? – Нет, что вы. – Но вы сразу ее узнали… Я развел руками: – Если бы сразу. Она улыбнулась шире: – Да не казните себя так. Я бы не узнала. Хотя я на факультете звездной астрономии. Правда, только на первом курсе. – Вы счастливый человек, – вырвалось у меня. Ее глаза округлились, а брови поднялись еще выше. – Почему? – Занимаетесь таким увлекательным делом! В смысле, изучаете, но потом займетесь… и будете раскрывать тайны темной материи, темной энергии, пространственных струн и даже спин-трейдов… Народ, я имею в виду интеллигентный народ, про остальных из политкорректности умолчим-с, все еще полагает, что Вселенная расширяется, так сказать, линейно. Совсем недавно наблюдения показали, что Вселенная почему-то расширяется с немалым ускорением. Ничем не удавалось такой феномен объяснить, пока ряд ученых не сошлись во мнении, что во Вселенной существует некая неизвестная субстанция и что этой субстанции не меньше чем семьдесят пять процентов! Ее назвали «темной энергией». Именно она и дает основную плотность энергии Вселенной. Еще двадцать два процента состава Вселенной приходится на «темную материю», еще одна таинственная форма вещества, о которой не имеем никакого понятия, кроме того, что она есть… Еще не обнаружена приборами, но открыта «на кончике пера», как были открыты самые дальние планеты Солнечной системы. И только три процента приходится на то, из чего, как нам казалось всегда, и состоит Вселенная: протоны, нейтроны, античастицы, фотоны, нейтрино… Она смотрела с таким уважением, что даже хорошенький ротик слегка приоткрылся. Но тут же овладела собой, лицо снова стало классически строгим. – Любители обычно проникают дальше профессионалов, – сказала она, но я уловил в ее голосе нотки превосходства, все-таки любители – это любители, а профи – это профи. – И, кроме того, сразу видно, что вы астрономию любите. А по мне этого не скажешь. Я, может быть, иду в астрономы ради каких-то меркантильных целей. Я сказал недоверчиво: – Мне трудно представить, что меркантильность может привести в астрономию… Там много не наваришь. Кстати, если вы только начинающий астроном, то я в самом деле могу чем-то помочь. Что вы ищете? Она мягко улыбнулась: – Еще сама не знаю. – Как это? Она посмотрела на меня искоса. – Удивлены? – Ну, все идут за чем-то определенным. Она покачала головой: – Я просто шла мимо. – Я тоже, – вырвалось у меня. – Простите, не хочу брякнуть какую-то банальность, но… вы зашли в книжный магазин, а не в ювелирный! Она улыбнулась, я смотрел, как артистически грациозно кладет альбом на место. Нет, фигура у нее в порядке, когда вот так вытягивается, заметно, что есть и две маленьких груди, и длинные ноги. – Я тоже зашел в книжный, – сказал я, – и тут встретил вас. А сейчас дрожу от ужаса, что мог бы пройти мимо. Ее губы чуть-чуть дрогнули в усмешке. – В самом деле? – В самом, – заверил я. – Можно мне предложить вам чашку кофе? Вот в том углу даже столики. А то от книжной пыли горло пересыхает. Она посмотрела на меня серьезно и немножко удивленно: – В самом деле? А я не заметила… – В самом, в самом, – заверил я. – Вы искали что-то определенное? Она кивнула: – Мне сказали, что здесь можно отыскать фотографии черных дыр. – Черных… дыр? – Ну да, – сказала она сердито и посмотрела на меня с подозрением, – а вы что имели в виду? – Нет-нет, – сказал я поспешно, – я именно черные дыры в виду и… имел. – Тогда почему такая ехидная улыбка? – Простите, – сказал я с великим раскаянием. – Просто я подумал, что это обычный розыгрыш старшекурсников над нубами. Дело в том, что фотографии черных дыр не могут существовать в природе. Тем более, по последним данным, черных дыр нет вообще. Она возразила тихо, но я ощутил протест в ее мягком шелковом голосе: – Как это нет? Есть же снимки! – На которых ничего не видно, – сказал я. – Получены они сложнейшими методами фотографирования в различных спектрах отраженных волн и наложениях их на другие шумы Вселенной. На этих снимках можно увидеть все, что угодно. В том числе и черные дыры. В универе все еще их преподают? Она ответила несколько растерянно: – Ну, есть на третьем курсе пара лекций… Я развел руками: – Простите, что сообщаю такую неприятную весть, но Джордж Чаплин, а это крупнейший авторитет, доказал недавно, что коллапс массивных звезд создает не черные дыры, как все еще утверждает нынешняя астрофизика… Я сделал паузу, она спросила недоверчиво, но уже попавшись на крючок: – А что? – Коллапс создает особый тип звезд, содержащих темную энергию. А самих черных дыр, увы, не существует, хотя с ними какие только надежды не связывали! Вплоть до мечты, что через них можно будет попадать в другие вселенные. |