Книга Поступь инферно, страница 36 – Карина Вран

— Урок усвоен, — сдержанно сообщил НПЦ, убирая и синюю сферу, и свою "подсветку". — На сегодня — все, ученица.

Хэйт, вчитавшись в описание (легальной!) читерской пассивки, не могла слов найти для выражения эмоций.

— Подождите, учитель! Могу я повторить еще несколько раз?

Непись коротко кивнул.

Лечение, прошедшее на шестой щелчок, восстановило НПЦ (по логу) 600 хп. По коже Хэйт побежали воображаемые мурашки: только монахи обладали персональным усилением, позволяющим получить с небольшим шансом "крит отхилом", этот бафф вешался на пять минут и откатывался полчаса. Ограничение на множитель критического "удара" исцеляющим умением как раз равнялось трем; с учетом того, что урон оружия и показатель интеллекта на такие скиллы не влияли, Хэйт получила ровно трехкратное усиление к базе в 200 единиц.

— Ничего ж себе банка варенья! Ой…

От изумления мысль прозвучала вслух, но жрец только улыбнулся одними уголками губ.

— Ступай. У меня кипа забот помимо твоего обучения.

Уговаривать себя Хэйт не заставила — выскочила за дверь, как ошпаренная. Уже вне стен святилища Балеона вызвала она два свернутых оповещения: о сосредоточенности и о… лечении. Точнее, прогрессе последнего. Уровень владения умением скромно демонстрировал цифры 9.9 в ранге новичок.

— А ведь день выдачи подарков еще не закончен, — с горящими глазами выговорила она, устремляясь в направлении другого храма.

Старшая жрица богини Ашшэа задолжала ей за два пройденных этапа "Двоебожия".

В подземную часть святилища дроу Хэйт спускалась в весьма приподнятом настроении, разве что через ступеньки не перепрыгивая — размер оных не позволял. Домчавшись же до обычного местоположения старшей жрицы, пожалела враз, что вообще сюда сунулась: глаза дроу, обычно серо-стального цвета, потемнели, напоминая теперь грозовую тучу, разве что молнии не метали.

— С-самонадеянная… О чем думала ты, пришлая, когда не пришла за советом, миновав моего поручения первый шаг? Что ослепило тебя: удача или жадность?!

Хэйт замерла, поняв, какую глупость совершила: закрыв первую стадию "Двоебожия", самым логичным же было — обратиться за инструкциями к квестодательнице, а не тыкаться, подобно слепому котенку, наобум. "Почему мне это даже в голову не пришло?!" — разозлилась на саму себя девушка.

— Ты возомнила себя умнее прочих пришлых, не сумевших испытание сие пройти? — лицо жрицы исказилось от гнева. — Или умнее тех, кто просчитывал — месяцами! — каждое действие испытуемого, дабы мизерный шанс на успех его сохранился? Думаешь, это забава? Глупого смеска ради стараюсь я?!

"Если так пойдет и дальше, можно будет попрощаться с достигнутым ровно сегодня радушием", — Хэйт начала паниковать. Следовало вмешаться в поток негодования жрицы, сказать что-то в свою защиту, но, кроме пожелания: "Прекратите истерику", — никаких идей не поступало, а озвучить эту… нет, менять богиню-покровительницу адептка пока не планировала, посему идея отметалась. За несостоятельностью.

— Молчишь? — хлестко, как пощечину словесную отвесив, вопросила жрица. — Мне, пожалуй, на месте твоем, тоже нечего было б сказать.

— Я отвечу, — дрогнувшим голосом проговорила Хэйт. — Самонадеянность, говорите вы: я же отвечаю — гордость. Дойти своим умом до решения задачи, доказывая, что не бездумным инструментом в чьих-то руках могу быть — это, в моем понимании, гордость. Возомнила? Умнее? Нет, здраво оценила свои способности. "Дроу не уступают и не отступают", — так говорила мне старшая жрица Каштэри. Я оценила свои силы и приняла вызов. Результат вам известен.

Всю свою смелость собрала она, чтобы встретиться взглядом с неписью. И подумала, что выходить на бой с Влассой, когда она стала демонессой, и на кону стояла репутация во всех людских анклавах, было проще. "Так и запишем: самые страшные монстры в игре — дроу", — Хэйт слегка потряхивало, вот и мысли пошли вразнос…

— Как будешь в Крейнмере, передай Каштэри — самородок в куче песка и грязи нашла она, — сказала непись, не смахивая больше на "ужас, летящий на крыльях ночи". — Ежели его еще и отполировать… Я отвлеклась: держи!

Старшая жрица бросила какую-то блестяшку, которую адептка от удивления еле успела поймать. Блестяшка оказалась серьгой в виде цветочного бутона с ярко-алыми лепестками. Усмехнувшись, жрица протянула вдобавок и маленький листочек, в который Хэйт вцепилась, аки клещ.

Малый лист древа познания идентификации не потребовал, а вот украшение…

"И это — легендарка?! Да минимум же эпик по бонусам!" — лицо Хэйт вытянулось в немом восклицании.

— За сноровку и испытания третий шаг, — уточнила жрица причину дара. — И о гибели твари подземной ведомо мне, но награду за это, наверное, ты получила?

Врать неписи адептка не решилась, правда дешевле обойдется, так что просто кивнула в ответ.

— Возник этот монстр из-за ошибки послушницы-полукровки и при ее же попустительстве сбежал. Девушка избрала позже длань Балеона и жизнь в людских землях. Если захочешь больше узнать об истории этой, расспроси Каштэри.

В воздухе повеяло новым (и, возможно, весьма любопытным) квестом, потому Хэйт активно закивала. Кроме того (во избежание) извлекла из инвентаря гравюру; передать жрице ее без соответствующего задания адептка не могла, но показать из своих рук — запросто.

— Я нашла это в логове Люмбара, — сказала Хэйт. — Убеждена, важность этого предмета выше, чем может показаться на первый взгляд.

Жрица обмерла. И без того не особо подвижное (в плане мимики) лицо ее стало схожим с ликом вырезанного из камня идола. НПЦ молчала.

Безмолвие длилось минут десять, не меньше, Хэйт не решалась вставить реплику, прервав молчаливое созерцание старшей жрицы.

— Покажешь гравюру эту жрецу Балеона, — произнесла, наконец, непись, при этом глаза ее полыхнули багрянцем. — Больше мне нечего сказать тебе, смесок. К жрице-наставнице зайди, скажи, что от меня.