Книга Арабская кровь, страница 58 – Таня Валько

– Что вы здесь делаете? – спрашивает он жену и дочку. – Кто-то нашел себе ливийского мужа?

– Только поэтому можно находиться в этой стране? – резко спрашивает Марыся, не скрывая отрицательного отношения к отцу.

– А ты, как всегда, строптивая и невоспитанная. Ничуть не изменилась. Тебя и так никто не захотел, разве что какой-нибудь сумасшедший, – смеется он, шутя.

– Мама, пойдем домой, – говорит Марыся по-польски. – Жаль времени.

– Проше, проше, даже научилась говорить, как майский жук.

– Мы приехали, чтобы навестить старые пенаты, – включается в разговор Дорота. – А ты? Тут живешь?

– Ни за какие сокровища! – Они идут втроем вдоль улицы. – Иногда только заглядываю. Но в нынешней ситуации собираюсь как можно скорее сесть в машину и смотаться из этого дерьма, – говорит он со злостью и неодобрением в голосе.

– Выезжаешь? Как? Когда? – спрашивает с надеждой в голосе женщина, и дочка смотрит на нее с изумлением.

– К Джербе, – говорит красавец, как будто это само собой разумеется. – Помнишь, когда-то мы туда вместе ездили.

Он приглушает голос и обнимает бывшую жену за талию.

– Думаешь, что удастся туда добраться? – Дорота изгибает тело и освобождается от объятий. – Сейчас везде посты полиции и военных.

– Места нужно знать. – Ахмед гордо поднимает голову и с улыбкой смотрит на бывшую супругу. – Достаточно съехать с дороги немножко в пустыню и сделать небольшую дыру, чтобы преодолеть заграждение. У меня есть необходимая информация, поэтому я не боюсь.

Он потирает руки от удовольствия.

– А вы что? Хотите здесь остаться?

– Хотим не хотим, мы застряли, – признается Дорота, а Марыся молчит, только смотрит исподлобья на родителей. – Нас так долго проверяли перед аэропортом, что улетел наш самолет.

– Если хотите, могу забрать вас с собой, – говорит после паузы Ахмед. – Я еду один, мне будет даже веселее.

– Что?! – не выдерживает Марыся. – Делай что хочешь, но я к нему в машину не сяду! – кричит она, тряся мать.

– Дашь нам время подумать? – Дорота берет за руку вспыльчивую дочь. – Когда едешь?

– Должен был сейчас, но могу отложить… – он смотрит на часы, – на два часа.

– Подъедь к нам, – просит Дорота, задерживаясь у семейного дома, который Ахмед продал за бесценок.

Марыся всовывает ключ в замок.

– Вы здесь живете?! – Мужчина не может скрыть изумления.

– Будь через два часа.

Оставив его без ответа, две взволнованные женщины входят внутрь.

– Ты что, ошалела, мама?! – Марыся тут же за оградой кричит на мать. – Хочешь ему довериться? Ему? Мало он тебя обижал? И меня тоже!

– Дитя мое, люди меняются, – говорит Дорота, пытаясь успокоить дочь. – Выглядит вполне прилично, уверенный в себе и достойный, – произносит она сдавленным голосом.

– Как только ты его видишь, у тебя сразу становится мокро в трусах! – выкрикивает Марыся, качая от удивления головой. Затем она изо всех сил хватается за волосы, как будто желая их вырвать. – Ты по-прежнему его любишь? Какая ты глупая и наивная!

– Веди себя повежливее, моя панночка. – Мать входит в дом, задерживается, становится лицом к лицу с Марысей, и кажется, что она хочет ее ударить. – Я только стараюсь вытащить нас отсюда, из этой чертовой черной дыры.

– Из черной жопы!

– Кто тебя научил таким словам по-польски? – в бешенстве говорит Дорота и проходит вперед.

– Моя прекрасная сестра Дарья. И хорошо, потому что сейчас я могу высказать свою досаду. Может, благодаря этому поймешь: ты в очередной раз намереваешься принять неверное решение.

– Я старше и более опытна, чем ты, и знаю, что делаю!

– Это главный и окончательный аргумент всех взрослых. Не будь жалкой, мама!

– Эх! Ты не знаешь жизни! Иногда нужно идти на компромисс, и только.

Дорота пренебрежительно машет рукой.

– Я не знаю жизни?! Хотела бы, но благодаря тому, что мой отец – паршивый арабский шовинист, я узнала жизнь слишком хорошо. И с наихудшей стороны.

– У тебя по-прежнему отец-араб, он еще жив и выглядит сильно изменившимся. Даже самый отчаянный преступник после перевоспитания становится ягненком.

– Мели, Емеля, настала твоя неделя! Мама, ты не разбираешься в людях! Вообще!

– А как ты собираешься сбежать отсюда? А?

– Позвоню Рашиду. Он отвезет нас, я ему полностью доверяю.

– А у тебя, как только ты видишь Рашида, мокро в трусах! Ха! – Мать тоже шутит над дочерью, потому что ее грубые слова в этом случае идеально подходят.

– Я с ума сойду! – восклицает Марыся, и обе, упав на большое супружеское ложе в апартаментах на первом этаже, смеются до слез.

– Ну, мы договорились. Две идиотки!

Марыся старается дозвониться, но через минуту отводит телефон от уха и смотрит на экран.

– Какая-то баба говорит мне, что он недоступен. – Она снова пробует дозвониться и слушает информацию, которую сообщают по-арабски. – Сейчас говорит, что он вне зоны досягаемости.

– Значит, отключили мобильную связь. – Дорота садится, сжимает губы и тяжело вздыхает. – Я еду с ним и надеюсь, что ты тоже. Вряд ли он побьет, убьет или изнасилует нас двоих…

– Я не знаю… Я ненавижу и боюсь его, – признается Марыся, прижимаясь к матери. – Вся моя жизнь могла сложиться совершенно иначе. Если бы не он, не было бы скитаний и ада в Йемене и тысячи других ужасных вещей.

– До сих пор ты ничего об этом не говорила. Надеюсь, что когда-нибудь вернемся к этому.

– Только если этот тип куда-нибудь нас не вывезет и не укокошит тупым ножом.

– Это высказывание – тоже школа Дарьи? – Лицо матери кривится в недовольной гримасе. – Я с ней поговорю, когда вернусь.

– Я не доверяю ему, – продолжает Марыся, возвращаясь к своим опасениям. – Не дала бы за его элегантность и улыбку и пяти грошей.

– О’кей, я тоже не доверяю. Поэтому упакуем все в маленький удобный чемоданчик и твой рюкзак. Пару самых нужных вещей. Остальное нам или вышлют, или черт с ними.

– Ну, не знаю… – Марыся постепенно смягчается, потому что не видит другого выхода. Однако ей не хочется расставаться с матерью, которая так же упряма, как и она, и уже приняла решение.

– Поспешим, нужно еще принять душ, что-то перекусить, выкурить сигарету, купить две бутылки воды… У нас мало времени.

Обе женщины, как по команде, идут готовиться к отъезду.

– Привет! – Ахмед в назначенное время подъезжает к дому на большой черной «Тойоте-Камри». – Все удобно поместимся. Бросайте сумки в багажник. Что так мало? В отпуск приехали с сумочкой через плечо?