Онлайн книга «Завещание Казановы»
|
– Это не про меня, Оль. Со мной не надо будет знакомиться заново. Да ты ж меня знаешь. – А ты не спеши с утверждениями, не спеши. Я наблюдала в людях такие метаморфозы и знаю, как это происходит. У человека полностью меняются привычки, выражение лица, манеры, отношение к бывшим друзьям. Нет, он не ходит со спесивой мордой, хотя у совсем глупых и такое бывает, но спесь захватывает его изнутри, незаметно, как метастазы. Ты думаешь, что нет ее в тебе и быть не может, но она потихоньку делает свое дело. – Ну, скажешь тоже. – Да, да. Она, как хамелеон, разные формы принимает. Может и добротой прикинуться, и достоинством, и благотворительностью с меценатством. Да что говорить, ты через год сама себя не узнаешь. – Я тоже буду спесивой, да? Не смеши, Оль. Не буду я меняться, как жила, так и буду жить. На работу ходить, ребенка растить. Меня все в жизни устраивает! И скромное жилье устраивает, и даже цветок-самоделка на кухонной стене устраивает. И я ничего менять не собираюсь, и не надо меня пугать. Ты же не изменилась, когда у тебя появились деньги, правда? Почему я должна измениться? – Ну, сравнила… У меня ведь нет ничего своего, по сути. Я просто замуж вышла, стала частью состоятельной семьи, могу пользоваться ее благами. Это другое, Арин. Мое внутреннее ощущение мира осталось нетронутым. А твой Родя, к примеру… Он ведь убежал не от тебя, он убежал именно за спесивыми ощущениями, которые я тебе живописала. И ошибся, конечно же, и стал всего лишь моделью для чужих ощущений. Дорогое платье, которое напяливают на модель, ей вовсе не принадлежит… А теперь, видать, понял свою оплошность, уши навострил, засуетился. Успел нервной жизни хлебнуть, Лерка у нас девушка беспокойная, хочет из него крутого денди слепить, чтоб другие завидовали. Совсем задергала парня. – Он сам этого хотел, Оль. – Не знаю я, чего он хотел. Знаю только, что сейчас локти кусает. Так что решай – хочешь в долю? Или Родю обратно хочешь? Только честно, Арин. – Я сейчас ничего не хочу, Оль. Я болею, встать не могу. – А что с тобой? – Да уже не хочется рассказывать… Совсем ты меня с толку сбила. Или я еще не проснулась. А который час, Оль? Погоди… Это что же, половина одиннадцатого! Меня ж на работе потеряли… Надо позвонить и сказать, что я не приду. – Ладно, звони, потом про свои болезни расскажешь. Надеюсь, ничего серьезного не произошло, я тебя в надежных руках оставила. Ване от меня привет передавай… – Какому Ване? – Арин, ты что? Не пугай меня. Ваня – это Иван. – А… Просто мне непривычно. – А как ты его называешь? По имени-отчеству? Разрешите, мол, обратиться с вопросом? – Нет, но… – Да все я поняла про ваши высокие отношения, можешь не оправдываться. – Я не оправдываюсь… Прости, Оль, но мне действительно на работу позвонить надо. Я ж тебе рассказывала, какой у нас генеральный директор строгий. – Помню, помню. Как сказал известный поэт – чем незначительнее фирма, тем генеральнее директор. Не обижайся, шучу. Все, все, отключаюсь, звони своему генеральному. Пока. – Пока, Оль… Разговор с директором занял немного времени. К счастью, он оказался в добром расположении духа и вполне искренне посочувствовал ей, посоветовал принять аскорбинку, а в течение дня пить больше чаю с малиновым вареньем. Арина вежливо поблагодарила – не расскажешь ведь всей подоплеки недомогания. Потом она долго лежала, глядя в окно и сжимая в ладони телефон. Ждала – сейчас Иван позвонит. Чем больше длилось ее ожидание, тем больше разрасталось внутри обиженное недоумение. Можно было, конечно, самой кликнуть его номер. Но не хотелось, и все тут. Потому что девочки первыми не звонят, это неправильно. К обеду совсем извелась – ну что такое? Какие еще «девочки первыми не звонят»? Или жди, или не жди, или сама звони, других вариантов нет! И вообще… Что за лирические терзания на фоне нервного срыва? Надо бы настучать по голове этой «девочке» да ткнуть носом в сложившиеся обстоятельства, чтобы не воображала лишнего. И пусть перестанет романтизировать «мальчика», вовсе она ему не нужна… И правильно делает, что не звонит. Хотя пребывать в терзаниях было приятнее, чем прокручивать в голове ночные страхи. Наверное, так работает инстинкт самосохранения – спасается в обманной кокетливой лирике. Ладно, пусть спасается. Пусть будет инстинкт… Но девочки первыми все равно не звонят. И точка. Наконец, телефон в ладони ожил, и сердце Арины толкнулось маленьким торжеством – ага! Давно бы так! Даже не глянув на дисплей, быстро приняла вызов. Звонил не Иван. Звонил Родя. И говорил почему-то шепотом, пугливым и осторожным. Никогда раньше не слышала в его голосе такой шелестящей интонации. – Здравствуй, Арин. Как ты? У тебя все нормально? – Да, нормально. Ты почему шепчешь? Горло болит? Если простудился, то надо принимать аскорбинку и пить больше чаю с малиновым вареньем. Так мне сейчас директор сказал. У тебя есть малиновое варенье? – Что? Я не понял… Какой директор, какое варенье, Арин? – Обыкновенное. Из ягод. – Арин… Ты надо мной сейчас издеваешься? Ты обиделась, да, но пойми, Арин… – Да нисколько я не обиделась, что ты! Живи дальше и будь счастлив! – Ну все, хватит паясничать, прошу тебя. – Паясничать? Ты и впрямь считаешь, что я паясничаю? Смейся, паяц, над разбитой любовью моей? – Арина, послушай… Я виноват, я знаю. Но давай поговорим нормально, мы не чужие друг другу люди! В конце концов, ты носишь моего ребенка. И я чувствую за него ответственность. – Насколько я помню, ты советовал мне сделать аборт. А про ответственность ничего не помню. Ты что-то путаешь, Родя. – Арина, дай мне сказать… Дай объяснить… – Да что тут объяснять? Я тоже очень хотела, чтобы ты объяснил. Помнишь, на дне рождения у Ольги? Очень хотела… – Да я все понимаю. Прости. Я вел себя по-хамски. Но потом я долго думал… – А ты не думай, Родь. Ты за вещами приезжай. Я их собрала, кстати. – Да при чем здесь вещи! Слушай, Арин… Давай поговорим нормально, без истерики. Давай я вечером приеду, и мы поговорим. А может, пообедаем вместе? Ты сейчас где, на работе? – Нет. – Значит, дома? – Нет. – А где? – Хм… Так и хочется одним емким словом сказать – где. Жаль, не умею. А то сказала бы. Так и пляшет на кончике языка. – Арин… С тобой что-то случилось? Ты раньше другая была. – Другая – это какая? Любящая, белая и пушистая? – Да, именно такая. Может, я не знаю чего? Наверное, что-то произошло в твоей жизни, да? Я знаю, у тебя отец умер… Почему ты мне не позвонила? Я бы пришел на похороны. |