Онлайн книга «Кошмарная практика для кошмарной ведьмы»
|
– Что ты успела натворить, чтобы за тобой наёмников посылать? – Саги подхватил короб и зашагал к дому. Похоже, ответ на вопрос Саги не слишком интересовал. – Слезть помоги, а, – к голосу возвращалась твёрдость. – Подъезжай к конюшне, сейчас покупки отнесу и подойду. Саги исчез за дверью. «Зачем он так вырядился?» Не дожидаясь приказа, Рыжик добрался до конюшни и продолжил благое дело освобождения клумбы от жёлтых разлапистых цветов: при внимательном рассмотрении они напоминали мохнатых пауков размером с ладонь. Я дышала полной грудью. Мышцы расслаблялись, сердцебиение выравнивалось. «На сегодня всё, больше никаких приключений, – мысль легла на сердце тяжёлым холодным камнем. – Ах да: следователь…» Желудок сжало, и тошнота удушливой волной подступила к горлу. «Спокойно», – я глубоко вдыхала и медленно выдыхала. Тошнота отступала. Цвета вдруг стали ярче, теплее. Мерещится? Я приподняла голову: огромное полотно белых облаков только что освободило солнце. Облака – огромные, пухлые, а за ними – пронзительная синева. Спокойная величественная красота… от неё душа пела. Дверь отворилась. Саги вышел в голубой рубашке и чёрных шароварах, прихваченных снизу ремешками сандалий, плотно обхвативших узкие стопы… Я подняла взгляд на строгое лицо: – Почему ты был в маске? Поморщившись, Саги подошёл и протянул руки: – Всегда так выхожу в город. – Почему? В его потемневших глазах мерцали блики: – Ты слезать собираешься? Кивнув – мир качнулся, – я ухватилась за луку, перекинула ногу через круп и соскользнула в сильные руки. Прикосновение отдалось жгучей болью в синяке на бедре, дыхание перехватило, я стиснула зубы. Саги качнулся отступить – я впилась в его рукав: – Почему ты так одеваешься? – Проблем не хочу, – глаза у него были немного разные. Левый глубоко синий, а правый ближе к фиолетовому. Вскинув руку, я козырьком прикрыла его лицо от света. Оттенок глаз всё же отличался, и в равномерной тени разница стала заметнее. – Что? – Саги нахмурился, но оставался на месте. Что-то было не так. Окружающий мир отхлынул и исчез. Остались только я, Саги и его руки у меня на талии. – У тебя глаза разные, – прошептала я сквозь учащённые вдохи, от волнения по коже бежали мурашки. – Да, немного, – шёпот Саги отдавался в груди вибрацией. Тёплые пальцы коснулись запястья моей поднятой руки, по коже будто потёк огонь… В корсаже стало тесно, жарко в одежде, мне было как-то сильно не так. Я сглотнула. Зачем-то провела по густо-чёрной шелковистой брови – какой упругий, чарующий изгиб. – Ты красавчик, – вырвалось из полной томительного трепета груди. Гневно заржав, Рыжик толкнул мордой между лопаток. На секунду я оказалась на груди Саги, вдохнула запах дрожжей и трав, а в следующую секунду он резко отстранил меня и подхватил коня под звякнувшие уздцы: – Прости, Рыжик, сейчас покормлю. Они направились в конюшню. «Цок-цок», – звучало размеренно. Вот бы столь же спокойно билось моё сердце, но оно заходилось так, что немели пальцы. И возбуждение: оно согрело, вытравило ужас и холод магического опустошения и пьянило, кружило голову, аж поджилки тряслись. Я глубоко дышала и повторяла: «Спокойно. Сейчас нельзя. Нельзя». И снова дышала очень глубоко… Свет в конюшню попадал из дверного проёма и окна напротив. Рассёдланный Рыжик сунулся в ясли, туда Саги шумно высыпал из мешка золотистые зёрна, они ударялись о наглую морду и отскакивали. Конь довольно похрапывал. Фигура Саги дышала силой, но он сохранял почти женское изящество – настоящее произведение алхимического искусства. Сложив мешок и повесив на перекладину у стены, Саги вернулся к яслям и остановился, наблюдая, как Рыжик хрустит зёрнами, всхрапывает довольно и прядет ушами. Почему сердце ёкало? Словно пытаясь защититься от чар Саги, я потуже стянула на груди плащ и повторила: – Почему ты был так странно одет? – Потому что я красавчик, – Саги выковырнул грязь из-под ногтя указательного пальца. – А подробнее, – я прислонилась к подпиравшему потолок столбу. Ноги, будь они неладны, подгибались вовсе не от усталости. Саги неопределённо качнул головой: – Мне не нужны проблемы с женщинами. И особенно с ревнивыми мужьями. – Но ты всего лишь гомункул, ты… – От косого взгляда сжалось сердце, всю охватило неприятное беспокойство. Хоть за столб прячься: подальше от тяжёлого прожигавшего взгляда. – Для некоторых мужчин не имеет значения, чей член влез на его территорию, главное – влез. Щёки обожгло приливом крови, я с трудом не опустила взгляд. – Лишние вопросы о несоответствии моего качества этому захолустью тоже не нужны, – Саги продолжил небрежно порывисто чистить под ногтями. – Для всех я настолько грубо сделанный гомункул, что прячу уродство под маской. Только Гауэйн знал правду. Увидел, как я переодеваюсь. – Э-э, – я опустила голову. Конечно, гомункул не человек, но постоянно прятаться, притворяться кем-то другим… это утомляет. – Мм. Да, думаю, девушки бы на тебя заглядывались. И даже выстраивались бы в очередь… Я поковыряла носком сапога щель между досками. Искрой мелькнуло светлое воспоминание: объятый солнцем Саги стоит надо мной с чашкой горячего шоколада. – Мне ты показался. Почему? Задумчиво глядя на счастливого Рыжика, Саги пожал плечами. Мягко провёл по жёлтой чёлке, очертил пальцем тонкую царапину над глазом так осторожно, что конь не дрогнул. – Ты столько всего пережила, подумал, тебе надо увидеть лицо, а не чёрную маску. То утро, вместо «ангела» – закутанное в чёрное безликая фигура. Я передёрнулась: – Спасибо, это было правильное решение. Рыжик дёрнул ушами, Саги погладил его по носу и, кивнув, развернулся ко мне, оглядел с головы до ног: – Сигнальные кристаллы искрили, что стряслось? Воспоминания налетели чёрной визжащей стаей. – Кровососы прорвали защиту, – голос дрогнул. – Их так много было, накинулись внезапно, и… Вздыхая, я опустила голову. – Кто-нибудь умер? – строго спросил Саги. Я отрицательно качнула головой. – Печати восстановлены? Кивнула. – Значит, всё в порядке, – Саги на миг прикусил тонкую губу. – Там тёплая вода есть, искупаешься? |