Онлайн книга «Викинг туманного берега»
|
Неважно, лелеет Эйнар коварные планы насчет него или не лелеет. Главное – как ему по-тихому покинуть Пешехода вместе с Эльвёр? В это время поднялся ветер, и Торир скомандовал ставить парус. Вернув весло на козлы сохнуть, Плющ сел вполоборота к Эльвёр, и та, делая вид, что просто пробирается под нижней шкаториной паруса, спросила негромко: – Ты за мной? – Да! И вопрос, и ответ прозвучали по-русски, так что, если и был бы тайный слушатель, то он ничего бы не понял. Да, в принципе, никто и не слышал секундных переговоров. Освиврдоттур расцвела, а у Кости все думки смешались. Рассказывать, что в плен он угодил не с тайной мыслью, а просто по глупости, не стоило. Пусть девочке передастся хоть малая часть уверенности. О побеге Плющ думал с самого начала – просто вариантов было несколько. Можно было так и плыть до самого Константинополя, где и сбежать к порталу. Самый тупой вариант. Можно было дождаться, пока подоспеют Хродгейр со товарищи. Самый трусливый вариант. Остается одно: самому взять на себя ответственность и нести ее, покряхтывая от натуги. Куда именно направиться, Костя уже решил – вниз по Днепру. Люди Эйнара если и бросятся в погоню, то кинутся вверх по течению, логично полагая, что беглецы подадутся навстречу своим. Вот как раз и нужно сделать нелогичный ход. Вопрос номер два: как бежать? По воде или по суше? По суше вроде бы проще – отошел на цыпочках и почесал. Но далеко ли убежишь ночью? Одолеть в темноте поляну легко, но в лесу не очень-то и побегаешь. Лоб разбить или ногу сломать – это легче легкого. А болото по пути? А река? Значит, по воде? У каждого кнорра, да и у половины скейдов за кормой тащился небольшой паузок или каюк – эти лодки сами приплыли намедни. В одной из них даже обнаружился мертвый криве. Видать, сил заползти в каюк хватило, а дальше – все. Костя усмехнулся – готовый план. Осталось его осуществить. Вот только спешить не следовало. Бойцам Эйнара и гребцам Торира надо дать время привыкнуть к нему, а ему – примелькаться. Заодно и вызнать, как у них тут все устроено: сколько человек охраняют корабли на стоянке, сколько сторожат девушек, много ли дозорных выставляют. Поэтому, когда представился случай, Костя шепнул Эльвёр: – Завтра. Будь у самых дверей. – Буду! * * * Поздно вечером суда каравана отшвартовались у пристани, к которой выходила не деревня, а богатая усадьба: несколько домов с пристройками, амбарами и прочим хозяйством окружал высокий частокол. Здесь проживал крепкий хозяин – Чагод Шатун. Отец его был из варягов, а мать из колбягов. Говорят, тот варяг словил девицу в деревне «кулпингов», чтобы продать ее в Царьграде, да влюбился по дороге. И так бывает – ехал с невольницей, вернулся с невестой. У Чагода подросли шестеро сыновей, половина из них уже переженились, жили с отцом, так что было кому защищать усадьбу – по сути, крепость. А Шатун не зря у самого берега поселился – купцов привечал, через них и товар сбывал да самих караванщиков потчевал за звонкую монету. Раскрутился, короче. Эйнара Чагод сам встречать вышел, поприветствовал, в дом позвал выпить-закусить. Пешеход с приближенными не отказался, а остальные несли службу заведенным порядком. Девушек-наложниц отвели в амбар, куда вскоре занесли пропитание. Лишь один воин сопровождал девиц, он же и охрану нес. Товары перенесли на склад – еще один сторож. Двое охранников остались при кораблях – это было самое ценное имущество. Бойцов покормили без изысков, но вкусно и сытно. Погуляв по усадьбе, Костя выбрался к пристани, прошел к кораблям. Стражи скучающе глянули на него и отвернулись. Тут и один из дренгов подошел, принес сторожам котелок с варевом да кувшин с питьем. Покрутившись по причалу, Эваранди вернулся за ворота. Собаки по усадьбе бегали здоровенные, но добродушные. Они не лаяли, но однажды Костя заметил, как один из псов насторожился, глядя в сторону леса, – видать, зверя какого почуял. Шерсть на загривке у собаки дыбом встала, а утроба родила глухое рычание. Да-а… Не позавидуешь тому волку, который осмелится забраться в здешнюю овчарню, – так серого порвут, что из его дырявой шкуры и шапку не сошьешь. Думая о своем, Плющ забрел в дальний угол владений Чагода и оказался у маленькой избушки, на пороге которой сидела древняя старушонка. Вероятно, приживалка. – Что ищешь, касатик? – вкрадчиво спросила она. – Травку тебе каку сыскать противу хвори али зелье? – Зелье? – механически повторил Костя. – Зелье приворотное, снотворное, всякое. Сыпанешь одного – человек поживет с недельку, да и помрет, – старая ведьма хихикнула. – Другое девке подсыпешь, так она с истомы-то извертится вся, а подойдешь к ней – сама из рубахи выпрыгнет. – Обойдусь. – Плющ подумал и сказал: – А вот снотворного… Дай-ка мне его. – Сейчас, милок, сей момент… Бабка засуетилась, сунулась в избушку свою, поклацала чем-то, погремела, пошуршала и вышла с маленьким сосудиком, резаным из дерева. – Один дирхем с тебя, милок. В поясе Костя и дирхемы носил, и даже пару динаров, так что заплатил. – Держи, милок. – А как принимать-то, ежели не спится? – Нацеди капельку в воду, да и выпей. Не бойся, не воняет и вкуса в нем нету. Тут зелья много, ежели все вылить и сразу – десять человек уснут на всю ночь, не добудишься. – Ага… Ну спасибо, бабушка. – Ступай с миром… Оглянувшись, Костя убедился, что избушка бабкина вовсе не на курьих ногах… * * * Подъем скомандовали рано утром. Сходив к реке умыться, Костя натянул рубаху и двинул трапезничать. Он был бодр и полон сил, хотя спал всего часа три-четыре. Всегда с ним так на новом месте – сон долго не идет. После завтрака – каши с подливкой да местной вариации на тему сбитня – гребцы потянулись на пристань. Воины уже таскали подарки посольские, потом вывели девушек. Первым отчалил «Морской ястреб», потом еще один скейд, потом кнорры. Последними к отплывавшим кораблям каравана пристроился скейд «Ворон ветра». С Эльвёр удалось лишь переглянуться украдкой, но и это грело. Утро было тихим, ясным, поэтому суда шли на веслах. Костя греб и гадал, куда Хродгейр подевался. Если даже Кривой с Беловолосым отказались от преследования, то Роскви… Стоп. А что – Роскви? Откуда Валерке знать, что его друг Костян гребет на кнорре Пешехода? Ох… |