Онлайн книга «Проклятая»
Я закинула ногу на ногу и мило улыбнулась: — Дима, мы это уже проходили. Тебе что, так не терпится от меня избавиться? Ты просто скажи, я напишу заявление по собственному желанию. И никаких проблем. — А мне кажется, это ты сейчас пытаешься найти причину красиво уволиться, — феникс включился в игру и ответил мне улыбкой. — Спихнув ответственность на тебя? — Как и все ведьмы… Ну же, колючка, неужели ты никогда не думала о контракте? Все равно не поверю. Ты же умная девочка. А умные девочки всегда продумывают свою жизнь и свои поступки на сто шагов вперед. — Умные девочки никогда не связываются с такими вредными колдунами. — Я не вредный, а очень милый, очаровательный, сексуальный… — И скромный. Дима, проклятие еще не снято, и я еще даже не инициирована… — Дорогая моя, за этим дело не станет. — Улыбочка сделалась многообещающей, и это моментально отразилось в ярко-синих глазах. — В чем, в чем, а в твоих способностях я никогда не сомневалась, Дмитрий Александрович, — фыркнула в ответ. — Я не худший вариант, Разина. Он больше не улыбался. — Для чего? Для инициации или для контракта? — Для всего. — Просто палочка-выручалочка. — Очень приятно, что ты помнишь о моей «палочке». Но меня сейчас не так просто было смутить. Я уже приняла правила игры, настроилась на привычные отношения. — «Палочка»? Ты называешь его так? — Солнышко, мы можем обсудить с тобой другие варианты в более приватной обстановке. — Поджариться не боишься? — Я все-таки не смогла удержаться от ехидной реплики. — Огонь — моя стихия, колючка. А твой темперамент очень и очень горяч. — Откуда такие выводы? — выразительно приподняла бровь. — После первой встречи. Я же видел, как тебе хотелось мне врезать. До сих пор поражаюсь твой выдержке. — А ты вел себя как сексуально озабоченный неандерталец. — Ты так мило бесилась, что я порой не мог сдержаться, отсюда и провокации. До сих пор не забыл тот случай с чистящим средством. Помнишь? Я покраснела. Забудешь такое, как же. Именно после этого наши отношения из подчеркнуто деловых переросли в ранг дружеских, стали такими, как сейчас. Это случилось примерно месяца через три после моего трудоустройства. Я тогда вернулась с обеда, подошла к своему столу и замерла — из кабинета шефа доносились весьма характерные звуки — восторженно пищала очередная дамочка. Я честно пыталась заставить себя не обращать внимания на эти ахи-вздохи и скрип стола (больше скрипеть было нечему, как бы не пришлось новый заказывать), но не получалось. Хорошо бы стол под ними грохнулся, вот весело было бы! Крики становились громче, исступленнее, а я становилась все злее и раздраженнее. Он что, другого места не нашел? Похотливый самец, озабоченный феникс, развратный колдун, блудливый козел и безнравственный тип — это далеко не весь список эпитетов, которые я мечтала бросить ему прямо в лицо. Но когда дверь открылась, выпуская разгоряченных любовников, я лишь равнодушно улыбнулась и вновь уткнулась в монитор. Не дождется, ничего не скажу, даже вида не подам. — Татьяна, я скоро буду. Бумаги подписаны. Я кивнула и, все еще не поднимая глаз, направилась в его кабинет. Внутри все искрило, в прямом смысле этого слова. У меня даже дыхание на мгновение перехватило от этого великолепия. Сколько бесхозных искорок летало и ждало, чтобы я их поймала. Сущность радостно запрыгала и облизнулась… Вкусно. В качестве моральной компенсации за испорченное настроение парочку я все-таки умыкнула. Жалко же, если такая чарующая сила пропадет. Папки, как всегда, лежали на краешке стола. Я взяла их в руки и уже собиралась вернуться в приемную, когда неожиданно до меня дошло, что именно на этом самом столе, на этом самом месте все и происходило. Документы с глухим стуком грохнулись на пол. Это что получается? Эта дамочка сейчас голым филеем скакала на этом столе, а Дима потом сюда же положил папки, которые я взяла в руки?.. То есть, если проследить всю длинную цепочку, я вроде как только что трогала дамочку за ее филейное место? Расширенными глазами посмотрела на свои руки. Фууууу… Бросилась в туалет, остервенело принялась мыть, один… второй… третий раз. Пока чувство брезгливости не пропало. После чего схватила резиновые печатки, средство для чистки, губку и помчалась в кабинет. И надо было Димке в этот момент вернуться за пиджаком. В общем, зашел он весь такой веселый и счастливый, а там я — тру губкой его стол и тихо ругаюсь под нос, высказывая все, что думаю о белобрысом ловеласе. Потом была немая сцена, о которой мне даже сейчас стыдно вспоминать. Да, чего только у нас не было! Но мне надоела эта пикировка, и я просто задала следующий вопрос: — Дим, скажи мне, пожалуйста, неужели после того, что ты узнал обо мне, о моей семье, о работе отца, о моей сущности… после всего этого ты серьезно думаешь, что я смогу отдать своего сына тебе и навсегда забыть про него? — Поэтому у меня к тебе особое предложение. Я недоуменно нахмурилась: — Не понимаю. — Я хочу, чтобы мой сын знал, кто его мать, а я мог видеть свою дочь. Одно сплошное «хочу»… — Похвально. Но почему? Только не надо мне рассказывать о том, что ты впечатлился историей о чистоте сущности и так далее. Я слишком хорошо тебя знаю. Странная, незнакомая ухмылка исказила его лицо, неожиданно сделав феникса старше, опытнее, мудрее — я его не могла узнать. — Ты в этом так уверена? В том, что знаешь меня? А, колючка? — Что ты имеешь в виду? — Слушай, кто тебя учил отвечать вопросом на вопрос? Димка злился.. И эта его злость, смешанная с непонятным разочарованием, удивляла еще больше. Мужчина встал и быстро подошел к окну. Рассеянно провел ладонью по затылку и замолчал. — Думаешь, если я не любил никогда, если сущность у меня черная, то я вообще безнадежен? Не способен на что-то большее? — В его голосе звучала обида. Не думала, что Димка воспримет мои слова так близко к сердцу. Тот феникс, которого я знала, не воспринял бы. Может, я действительно поторопилась и выстругала его четкий образ, а теперь отказываюсь выходить за очерченные рамки? А Соколов другой? — Дим, я этого не говорила. — Не спорю, так и было раньше. |