Онлайн книга «Хаос на пороге»
|
– Привет, – сказал он, не отрывая глаз от неба. – Вы, вероятно, корректоры? Интересуетесь, лежу ли я так каждый день или у меня нервный срыв? Мы промолчали. Иногда лучшая стратегия – выслушать. – На самом деле, – усмехнулся мужчина, – я ученый. Так что я полон отчаяния по меньшей мере лет десять. Уже тогда наше положение казалось безнадежным. – Ученый! А где вы работаете? – встрепенулась Сара Грейс. – В Колумбийском университете. Физикой занимаюсь. Астрофизикой, если быть точным. – В Колумбийском? Я тоже там! Учусь на медсестру. Точнее, училась. Пришлось бросить, когда мобилизовали. – Послушайте, – задумчиво проговорил он, – ведь забавно, что только вам разрешили порвать с прошлой жизнью. По сути, вас даже вынудили. Вам это не приходило в голову? Ответ у нас давно был отрепетирован. – Это впечатление обманчиво, – оттарабанила Сара Грейс. – Нам действительно пришлось оставить старую работу, но в остальном мы подчиняемся тем же строгим требованиям, что и все. Не воскрешать давнюю дружбу, не мириться со старыми врагами, не проведывать забытых родственников. Никаких безумных трат и прощальных вечеринок. Никаких любовных экспериментов. Интересно, мне почудилось, или, заканчивая фразу, Сара заглянула мне в глаза? – Любопытно. Кстати, меня зовут Пол. – Он пожал нам руки, не вставая. – Не хочу отрывать вас от дел. Я понимаю, что выгляжу подозрительно, но на самом деле я прихожу сюда годами, днем и ночью. Мне нравится лежать на траве, глядя в небо, и размышлять. Космос бесконечен… полон обещаний и загадок. В нем еще столько неизведанного. Конечно, сейчас мы знаем чуть больше – или думаем, что знаем. Но для меня это привычное времяпровождение. Мозги хорошо прочищает. – Что значит «думаем, что знаем»? – спросила я. – Да ничего, – снова усмехнулся он. – Просто… мы с коллегами давно смотрим в небо. Очень давно, через множество телескопов. Если бы там кто-то был… Если бы там были эти лазерные пушки… Полагаю, мы бы их заметили. Скорее всего. Понимаете? Но политики не слушают ученых. И никогда не слушали. Словом, для нас многое непостижимо. Например, как можно мгновенно перенести миллиарды душ в другое место в пределах нашей физической плоскости. Подобное перемещение противоречит законам физики. И так всегда: когда мы узнаем что-то одно, неизвестного становится больше. – Вы верите в Бога, Пол? – спросила Сара Грейс. Тот отбросил с лысеющего лба каштановую прядь. И после долгой паузы ответил: – Трудно сказать. Я не могу на сто процентов исключить существование божества. Но в данный момент времени вероятность этого события кажется мне крайне низкой. – Угу. Ясно. – Судя по всему, его слова заставили Сару всерьез задуматься. А я задумалась о пустоте в объективах телескопов. – Ладно, нам пора, – сказала я наконец. – Через двадцать три минуты отчет. И все-таки Сара Грейс ошибалась. Мы были на особом положении. Остальным предписывалось жить, как раньше, и делать вид, будто никакого конца света не ожидается. У корректоров все было наоборот. Конец света занимал все наши мысли, днем и ночью. Только так нам хватало духу исполнять свой постыдный и чудовищный долг: постоянно напоминая себе, что это не Настоящая Жизнь. Что земное существование не имеет ничего общего с реальностью. Для нас прежняя жизнь давно закончилась. Для всех конец близился. А для нас – уже состоялся. Иначе тебя поглотит кромешный ужас. Никакая психика не способна вынести подобное зверство и бесчеловечность. Выход один – полное отрешение и отключка. И еще одно. Всем полагалось вести привычный образ жизни. Сохранять привычный круг общения и даже привычные темы для разговора. Но по прихоти судьбы мы – два человека, у которых не было ни малейшего повода познакомиться – были брошены в водоворот событий вместе. Так что для нас пришельцы изменили все. * * * На прошлой неделе – по ощущениям сто лет назад – когда корректоры только приступали к работе, каждый пережил своего рода кризис. У Сары Грейс он произошел, когда она скорректировала девятнадцатилетнюю девушку, приехавшую в город в поисках матери. Девушку удочерили в младенчестве; она никогда не видела свою биологическую мать и теперь боялась, что упустит шанс навсегда. «Что если я попаду на эту райскую планету, а там все выглядят по-другому, у всех новые тела и, допустим, амнезия? И я никогда ее не найду? Я обязана хотя бы попробовать», – объясняла она. (Сара Грейс подробно пересказала мне весь разговор, рыдая до икоты.) «А что если, – спрашивала девушка, – что если все это время она тоже думала обо мне? Как я живу. Как выгляжу. Как расту. Я не знаю о ней ничего, кроме фамилии. Тут куча людей с такой фамилией. Я буду звонить всем подряд по телефонной книге. Мне кажется, я узнаю ее по голосу». – Так и сказала! – крикнула Сара Грейс и снова заикала, захлебываясь слезами и соплями. – «Я узнаю ее по голосу». И все. Мать Сары умерла от рака груди два года назад. Ей было пятьдесят три. Спустя девять месяцев после ее смерти Сара Грейс подала документы в колледж для подготовки медсестер. Это означало одно из двух. Или Сарина мать никогда не попадет на планету Икс-Ирцикония, потому что там реинкарнируют только тех, кто был жив на момент перехода. Или она уже находилась на планете Икс, а все наши покойные друзья и родные, поколение за поколением, переносились туда задолго до нашего прибытия, и нам предстояла радостная встреча. Пришельцы избегали определенности на этот счет – полагаю, намеренно. Нам оставалось только ждать. Мой кризис наступил после разговора с братом. Он объявил, что едет в Северную Каролину. Там жила его бывшая с трехлетним ребенком; после развода она вернулась поближе к родителям. Наверное, он плохо старался, или они оба плохо старались, повторял брат. Наверное, их брак можно было спасти. На фоне последних событий все поводы для ссор выглядят такими глупыми и мелкими, правда же? Она – главная любовь его жизни, он всегда любил только ее; у них общий сын, и если у него осталось несколько дней жизни на Земле, они должны провести их вместе. Все это он выпалил сквозь слезы. Я и сама расплакалась. Мне следовало его скорректировать. Но я не смогла. Как можно скорректировать родного брата? Мне следовало вызвать подкрепление. Сару Грейс. Но я не смогла. Если есть хоть мизерный шанс, что долбаная райская планета реальна, я хотела провести вечность со своим братом. И его женой. И их ребенком. Поэтому я его не тронула. Остальным братьям повезло меньше. Тогда я и поняла, что никакого рая нам не видать. Потому что если рай существует, он не может подчиняться таким законам. |