Онлайн книга «Ничья земля. Книга 1»
Выпили все, и Матвей с Молчуном тоже. Спирт был крепок и чист, после жирной каши скользнул внутрь незаметно, не пьяня, а только согревая. – Я после того, – сказал Равви, – еще два склада нашел. И продовольствие, и техника, и оружие. Даже приборы ночного видения есть. Хочешь один? Могу подарить. – Не откажусь, – сказал Сергеев. – Равви, нам на ту сторону нужно. Как быть? Бондарев недовольно цыкнул зубом. – Как быть?! Они на переправе уже третий день сидят! Мы вначале хоронились, даже кухни не разжигали. А потом сообразили, что они нас не видят из-за леса. Вертолет раньше десяти утра не взлетает, а у нас к этому времени все погашено. И вечером они там пьянствуют, никуда не смотрят. – Не пойму, – сказал Сергеев, – почему они еще живы? Теряешь хватку, Равви? За Бондарева ответил Матвей, раскрасневшийся от рюмки, что твоя девица. Правда, румянец был нездоровый, пятнами по щекам. – Мы решили их не трогать. Это не вояки. Не ооновцы. Не бандиты – откуда у бандитов вертолет? Зачем трогать тех, о ком ничего не знаешь? – Ну почему же не знаешь? – спросил Сергеев, прищурясь. – Ты налей, Матвей, а я вам расскажу, кто эти ребята, по моему разумению. Услышав рассказ Михаила, Равви вскочил и зашагал по палатке, заложив здоровую руку за спину и припадая на протез – для полноты картины не хватало попугая на плече, повязки на глазу и пятидесяти килограммов веса на талии. Сильвер, да и только! Лексикон у него был еще тот, и пират бы покраснел. Религиозный лидер новой формации исчез – по палатке вышагивал полковник Бондарев по кличке Говорящая Голова, только почему-то в кипе и с бородой. Смысл речи, если отбросить цветистые выражения, сводился к тому, что если бы он догадывался о том, кто расположился лагерем в паре километров от них, то не то что Сабра и Шатила, а даже деревня Сонгми оказались бы санаторием в сравнении с тем, что ожидало охотничков. Зная таланты Равви и его опыт проведения зачисток, Сергеев был склонен ему верить. – Значит, так, – приказал Равви, выговорившись, – штурмовую группу – ко мне! Сколько снайперов у нас там в охранении? – Трое, – ответил Матвей. – Связь с ними есть? – Есть. Пока приказано соблюдать радиомолчание. В палатку влетел молодой, лет двадцати пяти, парень, небольшого роста, хрупкий, стриженный коротко, почти налысо и лопоухий до смешного. Но с таким взглядом глубоко посаженных карих глаз, что желание смеяться отпадало немедленно. – Командир штурмовой группы… Начал было он, но Равви махнул рукой и сказал: – Вижу, что прибыл! Вот что, Вадюша, бери своих архаровцев и дуй к вертолету. Занимайте позицию и ждите вот их, двоих, – он указал на Сергеева и Молчуна. – Как подойдут – атакуйте. Пленных не брать. Будут живые – допросить и в расход. Дальше сопроводишь через мост, если надо – дашь кого из своих, до места довести. Ты Сергеева знаешь? Вадим бросил на Михаила быстрый взгляд и кивнул: – Помню. Виделись. – Ну и отлично! Там, на позиции в гнездах – три снайпера. Они помогут. Используй. – Хорошо, командир. – Сказал парень чуть не по-уставному. – Разрешите исполнять? – Давай, работай! – Равви, – сказал Матвей вполголоса, когда командир штурмовиков выскочил вон, – может быть, не надо? Пусть себе… Что мы, Мишу в другом месте не переправим, в конце концов… Ребят же положим. Равви глянул на него так, что будь Мотл попугливее, точно бы попытался убежать. – Отдохнуть сейчас не приглашаю, – обратился Равви к Сергееву и Молчуну, – как я понял, времени у вас нет. А вот если будет у вас на то желание – погостить попозже, так это в любой момент. Милости просим! Ты проводишь, Мотл? – Провожу, – сказал Матвей. – И в дорогу пусть соберут ребятам. – Хорошо, Равви. – И ночного видения прибор пусть положат, я обещал. – Хорошо, Равви. – Рад был видеть тебя, Миша. Предложение мое остается в силе. – Спасибо, полковник, я подумаю. – Ты всегда так говоришь. – Дамаск далеко, – сказал Сергеев, – и ты пока обойдешься и без меня. Но за приглашение – спасибо. Равви улыбнулся. С одной стороны у него во рту были стальные коронки, отчего улыбка получалась не сильно приветливой. – Пошли, – сказал Матвей от входа, – скоро девять. В десять они обычно взлетают. На улице стало еще холодней. Изо рта шел пар, трава быстро покрывалась инеем. Судя по всему, к ночи могло быть намного ниже ноля. Хоть зимы после Потопа были теплыми, но климат был неровным, и временами становилось так холодно, что столбик термометра опускался до минус двадцати – двадцати пяти, чтобы через несколько дней опять взлететь на плюсовые отметки. – Есть что-то, что тебе конкретно нужно, – спросил Матвей, пока они шли к фургону с продовольствием. – Ну там патроны, гранаты? Сергеев покачал головой. – Лекарства? – Спасибо, Матвей, все есть. Еды немного возьму и таблеток обеззараживающих для воды – у нас кончаются. А прибор, что полковник говорил, не надо. Зачем он мне? – Если я не выполню приказ – старик огорчится. – А кто ему скажет? – Я. Я ему никогда не вру. – Договор у вас такой? – Религия не позволяет. – Слушай, Матвей, ты хоть мне не заливай насчет религии. Я же тебя не первый год знаю. Прямо уж, если соврешь – у тебя язык отсохнет. – Тогда зачем глупые вопросы задаешь? Не вру я ему – и все. – А мне – соврешь? – И не сомневайся. Кто ты мне? – Матвей невесело улыбнулся. – Гой. Хоть и наш, но все равно гой. Они остановились возле фургона, и Матвей постучал костяшками пальцев по крашенному зеленой краской борту. В ответ на стук из-под полога высунулась заспанная женщина, с волосами, прикрытыми черной косынкой, завязанной на манер банданы. Из-под банданы лезли на лоб рыжие непокорные пряди. Увидев Мотла, она улыбнулась, сразу сделавшись моложе и привлекательнее, и через минуту перед Молчуном и Михаилом лежали несколько упаковок армейских сухарей, банки с тушенкой, пакет с вяленым мясом, соль в белой тряпице и десяток бульонных кубиков. Матвей нетерпеливо переступал с ноги на ногу, пока они паковались и, дождавшись наконец, быстрым шагом отвел их к палатке с оборудованием, где вручил Михаилу таблетки и тяжелую коробку с прибором. – Ты уверен, что патронов не надо? – спросил он еще раз. – Хватит, – сказал Михаил. – Нести тяжело. Но за заботу – спасибо. Подольский насмешливо фыркнул. |