Книга Маша и Ректор в шоке, страница 40 – Анна Гаврилова

Разрешения присоединиться девочки, как и раньше, не спрашивали. Просто водрузили подносы и оккупировали примыкающие к столу лавки.

Я жевать не перестала, но глянула строго. Ждала пояснений. И услышала!

– Мари, – сказала Лириэль. – Прости, мы были неправы. Алекс Вульф выбрал тебя, а мы позавидовали. Но ты же не виновата, что у него к тебе любовь.

Зря! Нет, в самом деле зря я сэндвич при появлении девчонок не выплюнула. Теперь подавилась и закашлялась, причём настолько круто, что слёзы из глаз потекли.

Сокурсницы, включая Базю, наблюдали за процессом с сочувствием, кто-то даже салфетку подал, а я…

– Какая ещё любовь?! – выпалила прокашлявшись.

– Настоящая, – с тяжким вздохом поддержала светлую эльфийку Базя.

Я подавилась опять, на сей раз воздухом вперемешку с возмущением. И тут же подумала – а может местным студенткам какой-то психотропный препарат дают? Некую особую «таблетку для тупости»?

Но вслух сказала мягче:

– Девочки, вы спятили? И вообще, при чём тут я? Вульф, если вы не заметили, не со мной, а с двумя мулатками встречается.

– С кем? – не поняла Диза.

– С дроу.

Девочки застыли, но выражения лиц не поменялись. Через секунду я услышала «чудесное»:

– Гитрида с Занарией не в счёт.

– То есть? – спросила я. – Это как?

Лириэль поджала губы и объяснила:

– Они, как ты правильно заметила, дроу, а женщины этой расы мужчинам не подчиняются. У дроу вообще матриархат. Отношения с Алексом для Гитриды с Занарией, всего лишь статусность. Но долго девочки не выдержат. И да, это точно не любовь, а банальный секс.

Я от таких откровений слегка припухла. То есть и раньше знала, что у дроу матриархат, но…

– Но у Алекса мужское фэнтези и, по законам этого жанра, мулатки ни к какому матриархату не вернутся. Они будут любить этого козла до последнего.

– Мм-м… что? – озвучила общий вопрос Базя.

Теперь в употреблении «таблеток для тупости» заподозрили меня, но объяснять я всё-таки не стала. Просто выдохнула и сказала о главном:

– Между мной и Алексом Вульфом ничего нет, и он в меня не влюблён.

Удивительно, но меня услышали.

– Может и так, – издав новый тяжкий вздох, сказала Лириэль. А едва я расслабилась, добавила: – Но то, что он тебе симпатизирует, это точно.

Всё. Выдержка закончилась, нервы сдали. Я вскочила на ноги, тут же запрыгнула на лавку и, отчаянно сжав кулаки, провизжала на всю столовую:

– Я не имею никакого отношения к Алексу Вульфу! Мы не встречаемся! Между нами абсолютно ничего нет!

Пространство мгновенно затопила тишина, а младшая дочь императора Тариуса опомнилась и почувствовала себя довольно неуютно. Отдельным поводом заёрзать стал взгляд лорда Сириса – ректора точно посетил шок.

Пришлось резко исправиться – выдавить дружелюбную улыбку и добавить бодренько, обращаясь ко всем и сразу:

– Спасибо. У меня всё!

Вот теперь я спрыгнула на пол, а потом опять за стол уселась. В той же тишине хлебнула кофе и яростно вгрызлась в недоеденный сэндвич.

Ещё с минуту народ боролся с немотой, а дальше жизнь вернулась в прежнее русло. Все забубнили, зашептались, зачавкали… Даже сидящие вокруг меня девочки к завтраку вернулись.

Я тоже ела, а прикончив и второй сэндвич, заозиралась в поисках Хуго. Мой ирбис нашелся в привычной компании косматых, и он, в отличие от остальных, не завтракал, а внимательно взирал на меня.

В желтых глазах читались укор и ревность! Словно само упоминание Алекса – уже измена. Это стало поводом фыркнуть и отвернуться обратно. Какой он всё-таки глупый, этот котик.

А на выходе из столовой ко мне ещё и Ататриэль подкрался. Ушастый ухватил за руку и сказал:

– Мари, нам нужно поговорить.

Я глянула хмуро и уточнила:

– Сейчас? Но сейчас занятия.

– Можно вечером, – выдохнул эльф. – А можно в выходной. Прогуляемся, поужинаем где-нибудь в городе.

– Э-э, – ответила я.

Бывший парень смотрел прямо, в фиалковых глазах читалась знакомая решимость. Это было так мило, так трогательно, но…

– До выходного ещё целая неделя. Давай обсудим это чуть позже? – предложила я.

Эльф неохотно, но отпустил. Потом сверкнул глазками и сказал:

– Хорошо, Мари. Договорились.

Я подарила Ату улыбку и выскользнула из столовой вслед за девчонками. Та-ак… Что там у нас сегодня по расписанию? Чему студенток факультета любовной магии учат?

Учили всё тому же – основам магии вперемешку с основами права и прочих необходимых для жизни и работы штук. Но смысл не в предметах! Смысл в том, что у нас опять замена случилась.

То есть мы вновь удостоились внимания лорда ректора, которого по расписанию у нас не стояло. И понеслось…

Запишите то, учтите это. Девочки повнимательней. Разговорчики, блин, в строю.

И совсем уж отдельная тема – наглые, совершенно бессовестные придирки к амнезийной принцессе. Синеглазый Сирис упоминал моё имя при каждом удобном и неудобном случае!

То требовал не отвлекаться. То спрашивал моего мнения по какому-либо вопросу. То просто язвил, прохаживаясь по кое-чьей «соображалке» и умственным способностям вообще.

Сокурсницы, глядя на сей беспредел, искренне сочувствовали, а я прилагала массу усилий, чтобы сдержать широкую улыбку. Просто это для девочек Сирис – гадкий старик, я же видела ректора совершенно другим, «без грима».

Добавить сюда каноны романтического фэнтези, и всё, студентку можно выносить! Ведь как флиртует паршивец. Как флиртует!

– Мари! – вырывая из вот таких счастливых размышлений, рычал ректор.

– А? – отвечала я.

И дальше опять… Снова и снова… На протяжении нескольких академических часов.

К концу двух проведённых ректором замен, я словно пьяная была. Хорошо, что две пары, которые состоялись после обеда, вёл не Сирис, а нормальные, обычные преподаватели.

Финалом учебного дня стала прогулка к расположенной на первом этаже кассе. Вот тут у девчонок – а они, разумеется, тоже за стипендией отправились, – случился ещё один шок. Просто мне не маленький мешочек, а два ну очень объёмных мешка дали!

Я под тяжестью золота аж согнулась. И сильно вспотела, пока донесла монеты до общаги.

И уже там, в комнате, наблюдавшая всю картину Базилия, не выдержала…

– Мари! – взвизгнула она. – Это как? Откуда?

Рассказывать про лёгкий шантаж, которому подвергся руководящий состав академии, я, само собой, не стала. Но объяснение всё равно требовалось. Как итог: