Онлайн книга «Господин судебный пристав»
— Когда арестовали тебя, татарин? — поинтересовался Острожный, ворочаясь на кровати. — Тебе-то какая разница, — огрызнулся Мавлюдов. — Я же говорил, что суда жду. — Да, статейка твоя не из лёгких, — со знанием дела «заметил» Макей. — Но ты мне так и не сказал, за какое такое деяние тебе её шьют. — За то, что пасеку обокрал, — буркнул Азат. — Мёду захотелось, вот я и пренебрёг законом. — Молодец, так и надо отвечать не в меру любопытным, — одобрил Макей. — Всякая сука может оказаться на моём месте. Тебя с умилением выслушает и весь базар начальству перескажет. — А ты сам, случайно, не из таких будешь? — ухмыльнулся Азат, глядя на сокамерника. — Нет, я из эдаких, — отшутился тот. — Я вор, а не стукач. Меня вся Сибирь знает, так что… — Эка ты загнул, браток, — усомнился Мавлюдов. — Вся Сибирь знает, а я вот нет. — Откуда тебе про меня знать, фраерок запотелый, — осклабился Макей. — Меня на любой каторге почитают, даже на Сахалине, а ты… Ты так себе в нашем деле, залётный. Не связался бы с «товарищами», человеком бы стал. А теперь… Вот митингуют на каждом углу фраера дешёвые да злят Николашку. А он разозлится и зубы покажет! Как саданёт указом вам по ушам, что мало не покажется. Пока вас шибко ещё не давят… А как допекёте, то не по ссылкам рассылать будут, а постреляют или перевешают. Повяжут на шеи «товарищей» отличные пеньковые галстуки и тубари из-под ног вышибут. Как тебе это нравится? — А ты на каторгу слинять собираешься? — вздохнул Азат. — Ты всегда говоришь о ней с такой любовью, будто это царство небесное. — А что, я уже к каторге привычный, — мечтательно усмехнулся Макей. — Там я как дома, только без баб скучаю. — И так всю жизнь? — А что? Меня такая жизнь устраивает. Я с малых лет каторжанин. Мне в тайге, за колючкой, легче дышится, чем на воле. — Впервые сталкиваюсь с таким, — Мавлюдов брезгливо поморщился, — человеком. — И все же ты зря с «товарищами» снюхался, — снова взялся за своё сокамерник. — По «уважаемой» статье суда ждёшь, а сам на пропаганду горлопанов присел… А на каторге «товарищи» не в почёте. Если хочешь знать… — А ну заткнись, урка говёный, — отозвался проснувшийся товарищ Матвей. — Ты есть кто? Морда уголовная! Тебе и тебе подобным, как и прогнившему самодержавию, нет места в новой жизни. Таких, как ты, мы вместе с царём определим на свалку истории, так что умолкни и не отвлекай нас от отдыха. — Это ты заткнись и не дёргайся, — повернулся к Матвею Острожный. — Руки коротки у вас, понял? Вам царя вовек не свалить, а уж про нас и говорить нечего. Ни вам, ни кому другому никогда не искоренить уголовщину. Когда есть что украсть, то и… В дверном окошечке показалось строгое лицо надзирателя: — Если не замолчите, я заставлю вас хлебать дерьмо из параши, уроды! — Всё, давайте спать, — предложил Азат. — Мне не хочется на сон грядущий по морде схлопотать. — Тогда всем нам приятных снов, — неожиданно поддержал его Макей. — Хочу бабу голую во сне увидать. — Смотри от счастья не обделайся, — поддел его товарищ Матвей. — А как же ты без баб на каторге обходишься? — Об том разговор особый, — устраиваясь поудобнее на боку, сладко зевнул Макей. — На тех, кто много болтает и хорохорится, на каторге платья натягивают. Так что спокойной ночи, «товарищи», и подумайте над моими словами. Такой паскудной житухи никому не желаю, даже вам, фраерам дешёвым, и… Он захрапел, так и не закончив фразы. * * * «Вот так и начинаются все великие дела, — подумал Митрофан, лежа на скрипучей кровати и обозревая потолок одиночной камеры. — Пока тебя считают честным человеком, то делают вид, что доверяют беспредельно. А стоит только попасть под подозрение, даже по мизерному поводу и… Вот он результат! Можно было не сомневаться, что так и будет. Игра началась, и с первых ходов задействованы все козыри. На какую масть делать ставку — неизвестно, хотя… Настоящий мастер в любой игре и при любом раскладе всегда в выигрыше». В коридоре послышались шаги, и Митрофан сразу же отвлёкся от своих мыслей. Со скрипом открылась дверь, и в камеру вошёл человек. — Прошу, присаживайтесь, господин Хвостов. Наверное, очень веские причины заставили вас прийти ко мне «в гости». Может, царя скинули, пока я здесь «парюсь»? — предположил Митрофан. — А может быть, что похлеще всколыхнуло матушку Россию? — И царь на троне, и Россия цела, — вздохнул Дмитрий Степанович, снимая соболиную шапку. — Ты знаешь, что привело меня к тебе. Сценарий, по которому мы решили действовать, не предусматривал такого отступления. — Не знаю, как вы, но я был готов и к этому, — усмехнулся Бурматов. — Ни в одном серьёзном деле ничего не бывает без сучка и задоринки. Хвостов с интересом посмотрел на Митрофана. — Ты хочешь сказать, что этот самый выход у тебя уже есть? — Всенепременно, многоуважаемый Дмитрий Степанович, — ответил с усмешкой Бурматов. — Так выкладывайте обстоятельства, заставившие вас навестить меня в этом чёртовом клоповнике. — Я почти уверен, что в наше общее дело ввязалась какая-то тёмная лошадка, — заявил Дмитрий Степанович. — Кто «она», как я думаю, догадаться несложно. — Оставьте эти глупости Бога ради, — рассердился Митрофан. — Если вы думаете на Кузьму Малова, то ваши догадки похожи на бред сумасшедшего. — Ты так считаешь? — прошептал Хвостов. — Но Кузьме Малову известно о наших планах! — От кого? — разозлился Митрофан. — Я ему ничего не говорил и вы тоже. Я лишь намекнул про деньги Халилова, но Кузьма слишком честен, чтобы играть в такие игры. Свою честь он бережёт, как дар небесный, и никогда не пойдёт против закона. Он одержим в своём служебном рвении, он… — Но кто тогда третий лишний? — зловеще прошептал Хвостов. — А может, ты сам затеял игру по «изъятию» сокровищ старика Сибагата, Митрофанушка? — Почему я, а не вы? — ухмыльнулся Бурматов. — Ты должен был уговорить Халилова указать на тайник, пообещав взамен свободу, не так ли? — Я именно так и поступил, — ответил Митрофан настороженно. — Старик не согласился? — Нет. — И ты его выкрал из больницы? — Кто вам это сказал? — Твой начальник, Юрий Семёнович. — Это он и мне говорил, но я ему не поверил. — Тогда за что здесь сидишь? Митрофан загадочно улыбнулся. — По недоразумению, — ответил он. — Видите ли, у Юрия Семёновича особое мнение на мой счёт. Кто-то ляпнул ему, что я из больницы выкрал старика, и он поверил сдуру. — Может, посодействовать о твоём освобождении? — миролюбиво улыбаясь, предложил Хвостов. |