Онлайн книга «Свидание с развратным фавном»
– Так это… подарок она… – смущенно мялся Шишов и терзал блестящую упаковку. – Нет-нет! – захлопала в ладошки Лилька. – Сеня, погоди открывать! Давай отгадывать! Это одеколон? Серафима перекосилась. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то тут ее подарок отгадывал. Вот ведь эта Лилька! – А может, это… это одежда? – снова пытала та. Кукуева обреченно мотнула головой. У Шишова радостно заблестели глаза. – Примерить! Примерить! – завопила Лилька. – Вань, хорош жрать, говорю! Я тут кричу – примерить! Реагируй! – Примерить! – послушно рявкнул Федоров. Шишов смущенно зарделся, опустил глазки и обещающе задергал бровями. – Ну… если только… я в другой комнате, ага? И унесся, прихватив пакет. Он всерьез решил, что нескладная Серафима оказалась женщиной тонкого понимания и одарила его новой рубашкой. И вот сейчас он наконец сможет блеснуть обновками – Федоровы-то подарили только длинный и тощий, как крысячий хвост, галстук. Но уже через минуту он высунулся из комнаты с испуганным, перекошенным лицом: – Там это… трусы… Чего, их тоже мерить? Лилька радостно прыснула в ладошки, у доченьки Ирины самопроизвольно уронилась челюсть, а Иван Федоров, который собирался втихомолку осушить еще одну рюмочку, хрюкнул боровом и поперхнулся. – Да! – рявкнула Сима, не вынеся больше издевательств над своим презентом. – А что я ему должна была подарить, колготки, что ли? А тут трусики – модно и стильно. И, между прочим, Лилечка, красиво. Не то что ваш замызганный ошейник! – Друзья, друзья! А давайте выпьем! – торопливо затрещал Шишов, гася зарождающийся конфликт. – Попробуйте-ка вот салатик… Ирка, язви тя! Это я гостям говорю – попробуйте! Лиля, пробуй, его моя старшая, Татьяна, делала. Я, пока вас не было, ложку облизал на десять рядов! Лилька уже было потянулась к салату, но при упоминании об облизанной ложке резко отдернула руку. – А где сама Татьяна? – фальшиво заулыбалась она и прилипла губами к стакану. – Да она, – отмахнулся Шишов, – к подружке побежала. У той какие-то семейные неприятности… Я предлагаю тост за моих гостей! Пусть у них все будет хорошо! – Она к Алисе Гавриловне пошла, – вдруг сообщила Ирина. – У нее муж умер. Присутствующие, как и полагается, на секунду затуманились, а потом Лилька резво подняла свой фужер: – Сенечка! Налей мне вина, я хочу выпить за тебя! – Его на вашей конечной кокнули, – упрямо гнула свое доченька именинника. Гости затуманились вторично. После минуты молчания хозяин снова попытался спасти праздник, затараторил: – Лилечка, давай я тебе налью водки, а? Мы напьемся и будем шалить. Как думаешь, твой Федоров взревнует? Федоров! Взревнуешь, а? – Его поленом пришибли! – повысила голос Ирина, явно не желая уходить на второй план. – Мне Таня рассказывала – вот так прямо по голове, по голове… и поленом, поленом! Гости враждебно уставились на девчонку, а та, оказавшись наконец в центре всеобщего внимания, уже расписывала подробности: – Его еще вчера грохнули-то, ага. Я ж говорю: прямо на вашей конечной. И ведь что интересно: жена его ждет домой, Алиса-то эта, а он, значит, там под кустом. Убитый уже. И, главное, ничего не тронули! У него корзина с собой была, полная водки, так даже бутылки никто не взял. А зачем тогда бревном? – Ирка, язви тя! Ты замолчишь или нам так и сидеть с рюмками на весу? – взвился отец. Однако Лиля его не поддержала. Она многозначительно посмотрела на притихшую Серафиму и промяукала: – Не-е-ет, Сеня. Ты девочке рот не затыка-а-ай. На-а-адо же, какое несчастье у подруги вашей случилось… – Да никакая она не подруга, – расстроенно махнул рукой Шишов, – а начальница Татьяны. Она у них аптеку держит, а Таня там работает. А ее муж, хозяйкин, стало быть, того, под кустом убился… Прям и не знаю, что сказать… Ну, давайте хоть за упокой выпьем, что ли… Мужчины моментально перекроили лица согласно регламенту – стали печальные и безутешные – и метнули водку в широко раскрытые рты. Дальше пошло легче. Шишов сообразил, что за помин пить удобнее – не надо никого веселить, придумывать тосты, а подарки ему все равно уже подарили, и они с Федоровым продолжали скорбеть, без слов опрокидывая рюмку за рюмкой. – Ира… – подсела к девчонке Лилька. – А где живет эта… как ее… Алиса? – Алиса Гавриловна? – переспросила Ира и огорченно заскребла голову. – Ой, а я не знаю. Таня только сказала, что к начальнице пошла… А вы вечером позвоните. Таня придет, и я у нее спрошу. А вам что, сильно надо? Лилька снова стрельнула глазами в сторону Серафимы и горько подперла щечку кулачком: – А как ты думаешь, Ира? Где-то, Ира, погиб человек. Его какая-то сволочь пришибла поленом, а мы, Ирочка, даже не знаем подробностей… Ирина немедленно прониклась и закивала головой: – Ага. Я тогда сама вам позвоню, ладно? Вот как только Таня домой вернется, так я сразу вам и позвоню, ага? – Да ты не волнуйся, – тяжко вздохнула Лилька и по-матерински потрепала девчонку по голове. – Может, мы к тому времени, когда Татьяна придет, еще и сами здесь будем. Кстати! Семафора, а ты не хочешь в подъезд выйти, покурить? Серафима, которая в жизни не курила и терпеть не могла, когда ее кликали Семафорой, никуда с Лилькой идти не хотела. Но та так подозрительно мигала обоими глазами, что выйти стоило. Тем более что мужички уже и вовсе опрокидывали рюмки безостановочно. – Ну, и что? – вперилась в нее Лилька, когда пристроилась с сигаретой возле мусоропровода. – Что ты собираешься делать? Сима сморщилась от дыма и махнула рукой. На кой черт она вообще притащилась на этот день рождения? Еще и деньги за подарок отдала. А все мамочка: «Сенечка такой замечательный! Доску мыл!» – Чего делать? Домой, наверное, пойду. Чего тут сидеть-то? – отмахнулась Сима от сигаретного дыма. – Ты совсем, что ли?! – выпучила накрашенные глазищи Лилька. – Мужика завалила – и домой она пойдет… Я тебе ваще удивляюсь! Это ж надо иметь такие нервы! Я б уж давно от страха пузырями пошла! Серафима скучно мотала головой, и только через минуты две до нее дошло: – Как-кого муж-жика завалила? Кто? Кого ты имеешь в виду? Лилька насторожилась. – А у тебя их что – несколько? – наконец проговорила она и восхищенно выдохнула. – Ну ты… танк! – Да кого их-то?! – потеряла терпение Сима. – Ты вообще о чем спрашиваешь-то? Лилька снова подозрительно сощурилась и недоверчиво покачала головой: – Чего-то ты, подружка, крутишь… Надо же – не понимает она! Сама ж говорила вчера: мужика того пьяного по голове поленом приложила, он и отдал всю выручку. Нет, я-то сначала думала – врешь. А теперь оказывается, что ты у нас честная. Сказала, что дубиной по башке, значит, так и сделала. Ой, Симка, я тебе где-то даже завидую, я бы на такое не отважилась. |