Онлайн книга «Любовь под развесистой клюквой»
– Ну знаешь! – запыхтела Тоня. – Я в горе, а ты... Чтоб завтра был! – Тосенька, солнышко, завтра разобьюсь, но приеду! – Нет! На кой черт ты мне разбитый! Приезжай нормальный! – Все. Договорились. Но если нормальный, тогда только после обеда. Доживешь? – Еще Матюша называется, – пробурчала Тоня. – Ладно, я подожду, но так и знай: больше тебе никаких пирогов с яблоками! – Гы-ы-ы! – заныл в трубку братец, имеющий весьма солидное звание. – А я хочу пирожко-о-ов... – И я тоже, – шепнул подошедший Землянин. От чуткого уха брата шепот не укрылся. – Ой, Тось, кто там у тебя? – несерьезно взвизгнул братишка. – Ты не одна, что ли? – Да это так... твои подчиненные подслушивают, – фыркнула Тоня и с братом распрощалась. Аккуратно устроила трубку на рычаг и лишь потом обернулась к Глебу. – Завтра после обеда мы с ним встретимся. Сегодня – никак. – Понимаю – шашлыки, пиво-воды... – Ничего ты не понимаешь, – грустно усмехнулась Тоня. – Он со мной однажды так около месяца разговаривал – то он у девиц, то его собутыльники не пускают, и ныл вот так же, и придурялся, а потом оказалось, что он в горячей точке был. – Так он чего – и сейчас тоже в горячей? – захлопал глазами Глеб. – Ну, если после обеда приедет, значит, где-то здесь, – пожала плечами Тоня. И задумчиво добавила: – Хотя я совершенно точно знаю: Леночка его – за рулем богиня. Глеб, увидев, каким озабоченным стало лицо Тони, осторожно взял ее руку и тихонько пожал. От этого нежного, осторожного и какого-то по-мальчишески робкого пожатия у Тони внутри все обдало жаром. Она даже сама от себя такого не ожидала. Поэтому руку выдернула и испуганно вытаращилась на Глеба. – Ты чего? – растерянно пролепетала она, чувствуя, как к щекам приливает кровь. – Тонь, да я ничего, что ты! – перепугался бравый отец Оськи. – Я только... ну, ты какая-то стала... я ж поддержать... – Так я не падаю, – строго рыкнула Тоня, побыстрее отошла от Землянина на приличное расстояние и уже там, немного успокоившись, проговорила: – В общем, слушай: вы с Оськой сидите здесь и никуда не выходите, понятно? А я завтра днем забегу. С мальчонкой же погулять нужно, чего ж он взаперти... я погуляю. – Тонь, да мы посидим, чего уж ты гулять пойдешь. У тебя же работа. – Неважно, да у меня и выходной завтра, – врала Тоня. И, заметив, что Глеб не больно-то ей верит, убедительно засопела: – Могу я сама себе сделать выходной? Я ж хозяйка! – Коне-е-е-чно! – протянул Землянин, – Нет, он еще издевается! – не переставала нервничать Тоня. – Конечно, я должна прийти! Вам же что-то надо есть! Глеб только молча улыбался, глядя на то, как распаляется Тоня. – И ты даже не улыбайся мне тут своими зубами! – совсем растерялась она. – Ты как хочешь, а ребенок голодать не должен! Глеб кивнул, так же – с молчаливой улыбкой – проводил Тоню до двери и возле порога сильно и уверенно поцеловал ее в горячие губы. А потом мило попрощался: – До завтра, Тонечка. Мы с Оськой будем ждать. Она уже вышла из подъезда, а губы все еще помнили этого бесстыжего Землянина. – Надо же, какой признательный попался, – бормотнула себе под нос Тоня и зашагала к дому по темной безлюдной улице. Отчего-то хотелось идти и идти, думать и думать. И даже немножко фантазировать, хотя... – Вот дура-то, – горько хмыкнула она. – Это ж обычная благодарность. И все. Но черт, были б все такими... вежливыми... Домой Тоня прилетела торпедой. Увидев в прихожей зеленый рюкзачок дочери, она обрадовалась. – Аришка! Ты вернулась? Э-эй, ты где? – Мам, да вот она я, чего кричать-то, – выглянула из ванной хмурая Аришка. Подошла к матери и шепотом спросила: – Ма, а чего у нас Клавка делает? Она прям в халате здесь шастает. – Ариша! В нашем доме грядут перемены, и ты о них немедленно узнаешь! – светилась счастьем Тоня. – Мне столько нужно рассказать... Сейчас я картошки нажарю, а то ты голодная у меня, наверное, как волчонок, да? – Да не голодная, – буркнула дочь. – У нас столько продуктов осталось. И чтобы назад их не переть, пришлось доедать. Ой, мам, лучше бы мы это все в сумках тащили, чем в животе, сейчас прямо тошно. – Ничего, пойдем на кухню, фестальчику выпьешь, чаю согреем... Но чай они согреть не успели. Потому что в дверях появился грозный Геннадий. – Антонина, – строго начал он, хмуря брови и дергая кадыком. – Объясни мне, что за мужик ждал сегодня тебя у нас в подъезде, мне соседки рассказали! – Мужик? – застигнутая врасплох, заволновалась Тоня. – Так это... ну... обыкновенный мужик. Я... вызывала... электрика! Да, электрика! – Не лги мне, ветреница! – гремел негодованием бывший супруг. – Что еще за хахали тебя тут пасут, пока меня дома нет?! – Ой, ну скажешь тоже – хахали! Хи-хи, даже слышать смешно, – еще больше засмущалась Тоня, поскольку поцелуй «электрика» все еще жег губы и она всерьез считала себя виноватой. – Ты что вытворяешь! – не мог успокоиться Геннадий. – Дома – шаром покати! Кастрюли пустые! Ни в одной сковороде ужина нет! А она по мужикам!!! – Генаша! – появилась в дверях Клава, то бишь Лала. – А чего ты свою бывшую за мужиков отчитываешь? Ревнуешь, что ли? Ты теперь должен просто плевать на все ее похождения! Тебя ж это не касается! Лалочкины слова удивительным образом встряхнули Тоню, та немедленно пришла в себя, насмешливо дернула бровью и чуть свысока произнесла: – Любимый, к чему истерики? Лала тебе изменить не может, она и тебя-то подцепила чудом, а я... с некоторых пор я – свободная женщина. – Ну, коне-е-ечно! – взвизгнул Генаша. – Ты свободная! Только не надо забывать... Лала, отцепись... Не надо забывать, что у тебя дочь! И муж! Которых необходимо кормить! – Хорошо, – уже откровенно издевалась Тоня. – Дочь и в самом деле нужно кормить, я приготовлю. Сбегай в супермаркет, он круглосуточно работает, купи что-нибудь на ужин. Это в планы заботливого отца никак не вписывалось. Потому он два раза шлепнул челюстью и крикнул потише: – А при чем тут я?! Да если б у меня были день... да если бы у меня время было, так я б... А кормить все равно надо! Ты должна! – Гена! Но я же сготовила тебе яичницу! – со слезами в голосе воскликнула обиженная Лала. – Ой, да мне эти яйца! Они у меня уже знаешь где?! – Ариша! Пойдем отсюда, – дернула дочь за руку Тоня. – Ты еще слишком мала, чтобы слушать, где какие органы находятся у твоего отца! И они шкодливо скрылись в детской, которая теперь стала их общей комнатой. |