Онлайн книга «Алиса в Итакдалии»
|
Оливер рассмеялся: – Нельзя все время перемещаться по Итакдалии с изнанки. Аварийными выходами можно пользоваться не чаще, чем через каждые пять деревень. Алиса махнула единственной рукой, признавая поражение. – Так вот почему в прошлый раз не сработало… И откуда ты все это знаешь? Понятия не имею, где ты раскапываешь такие сведения! Оливер наградил ее сочувственным взглядом. – Честно говоря, меня вели заметки твоего отца. Без них я бы давно пропал. Алиса вздохнула и пнула холмик грязи. – Мы теперь совсем сбились с курса, да? – тихо сказала девочка. – Я устроила такую неразбериху… – Вовсе нет, – ответил Оливер бодро. – Может, на первый взгляд так и не кажется, но ты отлично ориентируешься в Итакдалии. Большинство людей не одолели бы и половину этого пути. Алиса залилась краской. – Оливер, я отошла на пять минут, и мне оторвали руку! Из-за чего нам пришлось свернуть незнакомой дорогой, из-за чего на нас напала стая лис, из-за чего тебе чуть не откусили голову, из-за чего мне пришлось сломать линейку. Рассказать и то стыдно! – Ну… – Он помедлил. – Может, ты пока и не очень искусный путешественник… – Не трудись. Я и шагу не могу сделать в одиночку, и мы оба это прекрасно знаем. Оливер закусил губу, стараясь не улыбнуться. Алиса взглянула на него и не выдержала. Девочка расхохоталась, и Оливер тоже прыснул в кулак. Они все смеялись и смеялись, пока у них по щекам не покатились слезы – и в эту минуту им не было никакого дела до странного цветочного лабиринта, или опасностей, которые они пережили, или тех, которые им еще только предстояло пережить. Это был момент истинного освобождения и избавления от забот; и хотя, возможно, они просто перенюхали чересчур много цветов, мне кажется, что в действительности они открыли один из величайших секретов бытия: смех – тот шелк, который смягчает самые тяжелые испытания. – Ты права, – наконец выдавил Оливер. – Пожалуй, нам лучше держаться друг друга. – Уж пожалуйста, – ответила Алиса, все еще хихикая. – У меня больше нет никакого желания путешествовать одной. И я очень надеюсь, что ты хотя бы попробуешь меня остановить, если я тронусь умом и снова решу сбежать! – Очень рад это слышать, – сказал Оливер со сверкающими глазами. – А я рада, что ты рад, – смущенно улыбнулась Алиса. Оливер улыбнулся в ответ. Да, девочке было неудобно без руки, но эта потеря вдруг перестала ее беспокоить; сейчас она была счастливее, чем когда обладала полным набором конечностей. – Алиса, – сказал Оливер, когда они окончательно отсмеялись. Теперь мальчик смотрел на ее единственную руку. – Да? – Ты правда сломала свою линейку? Алиса кивнула и, кое-как расстегнув карман, вытащила на свет три обломка. Оливер неожиданно встревожился. – Знаешь, – сказал он, – то, что ты сломала линейку… То есть я тебе ужасно благодарен, конечно… Но… – Что такое? – Алиса сузила глаза. – Понимаешь… Каждая линейка – сосуд. Если ее сломать, содержимое вытечет, и ты потеряешь все отпущенное время. Значит, ты будешь жить заимствованным временем, а если ты заимствуешь время, тебя могут арестовать за кражу. У Алисы открылся рот. – Тогда зачем они написали разломить линейку в экстренном случае? – Полагаю, ради собственной выгоды. Только ты справляешься со своей экстренной ситуацией, как тебя догоняют и арестовывают за кражу. – Значит, меня отправят в колонию?! Молчание. – Оливер! – Возможно? – В голосе мальчика слышалось искреннее страдание. – Вероятно? Не знаю, Алиса, я никогда с таким не сталкивался. Только в теории. Алиса застонала. – Мне правда очень жаль! К тому же я могу ошибаться. Девочка вздохнула и отвела взгляд. Теперь время играло против нее, и она не знала, сколько ей еще отпущено. – А если, – начала она, стараясь скрыть надежду в голосе, – если меня арестуют, ты сможешь воспользоваться своей линейкой, чтобы мне помочь? Оливер покачал головой: – Я бы хотел. Но все Тибби́ны разные, и мой совсем не похож на твой. – Тиббин? – удивилась Алиса. – Так называется эта надпись? – Да. Итакдалия притворяется справедливой и милосердной, поэтому каждому гостю во время путешествия гарантируется одна услуга. Но всем помогают по-разному; как именно – решает Пограничный контроль. Когда твою линейку заправляют временем, на оборотной стороне появляется подсказка. Она-то и называется Тиббин. Алиса нахмурилась: – А откуда им знать, какая помощь мне понадобится, если я еще и шагу не сделала? Оливер приподнял бровь: – А ты как думаешь? – Но, Оливер, – растерялась девочка, – предсказывать будущее при помощи магии… Они же не могут… – Почему? Итакдалия делает, что хочет. – Но просмотр вероятностей – самый ненадежный и непредсказуемый вид магии! Даже Итакдалия не стала бы полагаться на волшебство, которое обещает лишь проблески знания о будущем. – Ты слишком высокого мнения об этой земле, – вздохнул Оливер. – И не учитываешь, что она не гнушается самыми подлыми методами. Запомни: не в интересах Итакдалии играть честно. Они могут схватить нас в любой момент, Алиса. И убить прямо сейчас, если сочтут нужным. Мы живы только потому, что им это выгодно. – Глупость какая-то. – Напротив. Итакдалия просто не может сцапать жертву в тишине и без свидетелей. Это было бы слишком легко. И слишком скучно. – Оливер покачал головой. – Нет, она любит играть с добычей, как кошка с мышкой. – Но, Оливер, – медленно начала Алиса, не зная, как сформулировать свои опасения. – Тебе не кажется, что наши испытания слишком велики даже для Итакдалии? Брови Оливера сложились домиком: – Что ты имеешь в виду? – Лис мне кое-что сказал. – И Алиса с опаской оглянулась. – Он сказал, что папу обвинили в политическом шпионаже. Все думают, что он ференвудский шпион, который разнюхивает принципы работы здешней магии. – Ого. – И Оливер присвистнул. – Этого я не знал. Но клянусь своими ушами, это многое объясняет. Алиса недоверчиво взглянула на мальчика: – Что именно? – В ранних записях твоего отца никогда не читалось такого страха, который пришлось пережить мне. Видимо, он чем-то их разозлил. Поэтому нас внесли в черный список – или вроде того – и натыкали на пути вдвое больше ловушек. – Оливер замялся. – Теперь мне еще тревожнее из-за того, что ты сломала линейку. |