Онлайн книга «Анна и французский поцелуй»
|
Тема: То есть… Означает ли это, что я могу позвонить? Глава двадцать девятая
В истории ужасных праздников этот занимает первое место. Хуже, чем то Четвертое июля, когда дедушка отправился смотреть фейерверк в килте и уговаривал нас спеть «Цветок Шотландии» вместо «Америка прекрасна». Хуже, чем Хеллоуин, когда Труди Шерман и я пришли в школу в костюме доброй ведьмы Глинды, и она объявила всем, что ее наряд лучше, потому что у меня сквозь юбку видны фиолетовые трусики из набора «неделька», и ТАК ОНО И БЫЛО. Я не разговариваю с Бридж. Она звонит каждый день, но я не беру трубку. Все кончено. Рождественский подарок, который я ей купила, – крошечный пакетик, обернутый в красно-белую полосатую бумагу, – закинут на дно чемодана. Это моделька Пон-Неф, старейшего моста в Париже. Он был частью железной дороги, но из-за моих проблем с французским Сент-Клэр битых пятнадцать минут уговаривал владельца магазина продать мне только мост. Надеюсь, его можно будет вернуть. Один раз я была в Ройал Мидтаун, 14, и, хотя мне не удалось повидаться с Гераклом, я встретилась с Тофом, который не преминул поинтересоваться: «Привет, Анна. Почему ты не разговариваешь с Бридж?» И мне пришлось скрыться в туалете. Одна из новеньких девушек пошла за мной и сказала, что, по ее мнению, Тоф – бесчувственный чурбан и я не должна обращать на него внимание. Это было приятно, но не слишком помогло. Потом мы с Гераклом смотрели какой-то новый дурацкий фильм про Рождество и смеялись над одинаковыми свитерами актеров. Он рассказал мне о таинственном пакете с ростбифом, который нашел в шестом зале, и сказал, что ему нравится мой веб-сайт. Он считает, что мои обзоры стали лучше. Весьма мило с его стороны. Но еще лучше стало, когда уехал мой папаша. Он постоянно расспрашивал меня о французских достопримечательностях и делал эти раздражающие меня звонки своему редактору. Мы все выдохнули с облегчением, когда увидели, что он собирает чемоданы. Единственным ярким пятном был Сент-Клэр. Мы общаемся каждый день – по телефону, по электронной почте, с помощью эсэмэсок. Я не могла не заметить, что в разлуке общение с Тофом очень быстро свелось практически до нуля, а с Сент-Клэром, хоть мы и не видимся каждый день, стали общаться еще больше, чем раньше. Из-за Тофа я чувствую себя просто ужасно. Будь мы хорошими друзьями, то наверняка бы поддерживали отношения. Глупо надеяться на то, что у нас есть хоть какой-то шанс. Не могу поверить, что из всех людей именно Мэтт сказал мне, что я себя вела глупо. И, честно говоря, теперь, когда у меня есть время все осмыслить, потеря Тофа уже не кажется такой проблемой. Мне больно только из-за Бридж. Как она могла хранить это в секрете? Ее предательство – вот что действительно больно. У меня нет планов на Новый год, так что я остаюсь дома с Шонни. Мама идет куда-то с несколькими коллегами по работе. Я заказываю пиццу с сыром, и мы с братишкой смотрим «Скрытую угрозу». Мне так хочется доказать брату, что я люблю его, что я даже готова выдержать ДжаДжа-чертова-Бинкса [35]. Пока мы следим за обратным отсчетом времени на Таймс-сквер, брат достает свои игрушки. «Пшшу! Пшшу!» – Хан Соло попадает в моего штурмовика, прежде чем тот успевает нырнуть за диванную подушку. – Хорошо, что я надела защитный жилет от лазера, – говорю я, продвигаясь вперед. – Защитного жилета от лазера не существует! Ты МЕРТВА! – Хан пробегает по спинке дивана. – Йеее-аааххх! Я беру королеву Амидалу: – Хан, ты в опасности! Отправляйся другой дорогой! На штурмовике защитный жилет от лазера. – Анн-нннааах, стой! Пшшу, пшшу! – Прекрасно, – говорит Амидала. – Пусть женщина сделает всю мужскую работу… Она таранит голову штурмовика собственной головой: – ГXXХНООО! Тот падает с дивана. Хан прыгает на ковер и вновь открывает стрельбу. Я достаю молодого Оби-Ван-Геноби. – Ооо, Амидала. Ты такая горячая. Целуй, целуй, целуй! – Нет! – Шонни вырывает Оби-Вана у меня из рук. – Никаких поцелуев. Я достаю другую фигурку из коробки Шонни. Это песчаный человек, тот самый, которого ему, должно быть, купила Бридж. Прекрасно. – Ооо, Амидала. Целуй, целуй, целуй. – Песчаные люди никого не целуют! Они АТАКУЮТ! РАР-Р-Р-Р-Р! – Братишка выхватывает у меня и эту фигурку тоже, но потом вдруг замирает и начинает изучать его голову. – Почему ты не разговариваешь с Бридж? – внезапно спрашивает он. – Она тебя обидела? Вопрос застает меня врасплох. – Да, Шон. Она сделала кое-что не очень хорошее. – Значит, она больше не будет со мной оставаться? – Нет, уверена, что будет. Она тебя любит. – Я не люблю Бридж. – Шон! – Ты из-за нее плакала. Ты теперь все время плачешь. – Братишка бросает песчаного человека на дно коробки. – У тебя еще остался тот, которого ты мне купила? Я улыбаюсь. Достаю свой рюкзак и начинаю искать игрушку, но вдруг ощущаю внутри болезненный укол. Ох! И показываю на груду сломанных фигурок: – Отдам при одном условии. Веди себя хорошо с Бридж. Посидеть с тобой могут только Бридж или дедушка, маме больше некого попросить. А дедушка уже слишком стар. – Хорошо, – застенчиво отвечает Шон. Я отдаю брату коробку, и он прижимает ее к груди: – Спасибо. На кухне звонит телефон. Наверное, мама. Шонни встает, чтобы взять трубку, а я в это время ищу подходящего нового парня для Амидалы. – Я вас не понимаю, – говорит он. – Пожалуйста, говорите на английском. – Шон? Кто это? Просто повесь трубку. Ага! Люк Скайуокер! Без руки, но сойдет. Амидала и Люк целуются. Стоп. А разве она не его мама? Я отбрасываю Люка в сторону, словно он оскорбил меня лично, и дальше роюсь в коробке. – У тебя странный голос. Да, она здесь. – Шон? – Так ты ее ПАРЕНЬ? – Мой брат заливается смехом. Я бросаюсь на кухню и выхватываю телефон: – Алло? Сент-Клэр? На другом конце линии смех. Шонни высовывает язык, и я легонько щелкаю его по носу: – ИДИ ОТСЮДА. – Что, прости? – спрашивают в трубке. – Я говорила с Шоном. Это ты? – Да, это я. – Откуда у тебя этот номер? – Знаешь, есть такая книга. Желтенькая. Там записаны номера телефонов. А еще она выходит онлайн. – Это твой па-а-а-рень?! – кричит Шонни прямо в трубку. |