Книга Как вырастить здорового ребенка, страница 21 – Татьяна Шипошина

Тогда больно, очень больно всем.

Вернусь к этому позднее…

Пока мне надо писать. Переписываю.

* * *

Вторая часть страницы: эпилепсия, детский аутизм, детская шизофрения.

– Татьяна Владимировна, мы ее привели. Вызовите нас без очереди, пожалуйста.

Ох, как трудно мне бывает вызвать кого-нибудь без очереди! Но тут очередь сама расступается и пропускает «значительную» больную. «Значительную» потому, что у нее под сто килограммов веса при росте около метра семидесяти.

Тоже одна из особенностей. Дети с умственными нарушениями частенько страдают ожирением.

У этой девочки – шизофрения. Она обучаема, занимается в спецшколе и получает там отличные оценки. Сейчас она собирается в санаторий по бесплатной путевке в сопровождении мамы.

На приеме с ней вместе и мама, и бабушка.

– А что это за санаторий? – спрашивает девочка. – Зачем мне этот санаторий? Там же плохо кормят! Там плохо кормят! Плохо кормят! Зачем мне этот санаторий?

– Там очень хорошо кормят, – уверяет внучку бабушка. – Мы же там были в прошлом году.

– Там плохо кормят. Плохо кормят.

Бабушка что-то еще пытается ей объяснить. Может, получится…

Родители детей с психическими заболеваниями бывают умны и даже неординарны.

Вот эта бабушка занималась когда-то наукой, и мама – с высшим образованием. Обе любят поэзию и могут многое рассказать о театре, который всегда любили и продолжают любить. Они и сейчас посещают спектакли, зная, когда можно купить билет за сто пятьдесят рублей и посидеть во втором ряду партера.

– Татьяна Владимировна, вы не представляете, какой прекрасный спектакль! Почему вы не хотите пойти?

– Да нет у меня ни времени…

Я могла бы еще много «ни» поперечислять в ответ на приглашение.

– Вы не представляете, что вы теряете!

Может быть, и теряю…

В одной из семей, в которой растет девочка с аутизмом, оба родителя закончили МГУ. Все другие дети в этой семье обучались на дому, заканчивали школу на год-два раньше положенного. Один из детей поступил в МГУ в четырнадцать лет.

И вот, на тебе. Аутизм…

Вот еще один мальчик с детской шизофренией. Отец, человек восточной внешности, воспитывает его один. Подробно о том, куда делась мать ребенка, отец не рассказывает.

«Гуляла, бросила нас», – вот и все.

Вызывает врача отец не часто, раза два-три в год. Мальчик обучается в интернате, но, когда заболевает, отец всегда забирает его домой.

У них двухкомнатная квартира без всяких следов женского присутствия. Жилье скорее аскетичное, чем комфортное.

Однажды отец этого ребенка подвозил меня с вызова до поликлиники.

– Саша вроде бы стал активнее и разумнее, – сказала я отцу в машине.

Это не было такой уж правдой. Просто мне хотелось как-то подбодрить этого одинокого человека.

– Но я же его лечу, – ответил отец.

– Каким образом?

– Вы же не знаете… я экстрасенс.

– Давно?

– Ну, способности у меня давно. А практикую года три.

– Дома?

– Нет. Есть место. Нас – несколько человек. Это особая система. Если желаете – я мог бы кое-что рассказать вам.

Эта фраза означает, что мне начали доверять. Если он практикует три года и только сейчас решается сказать об этом.

До этой беседы мне казалось, что отец мальчика – мусульманин, и ни в какие околорелигиозные разговоры я с ним не вступала.

Я ответила:

– Вы, наверное, знаете, что я православная. Отношение к экстрасенсорике у меня отрицательное.

– Но вы же сами видите, что Саша лучше стал!

Нет, не стала я его разуверять…

– Сейчас – лучше, а дальше? Вы не понимаете, какому риску подвергаете его и себя.

Этот одинокий человек молчал. Мне было искренне жаль и его, и Сашу.

– А что может быть еще хуже? – вздохнул он.

«Ох-ох-ох!» – по-женски отреагировала я. А вслух сказала главное:

– Дело касается спасения души.

Мои слова утонули в скрипе тормозов. Мы приехали к поликлинике.

– Если хотите… – начала я.

– Спасибо, – прервал он. – Я понял.

После этого разговора прошло больше года. Отец Саши ежемесячно приходит в поликлинику, чтобы взять бесплатный рецепт на молочную кухню. Вызывая меня на дом и приходя в поликлинику, он больше не касается этой темы.

Нет, не буду я делать выводов. Не буду говорить о гордыне и тоске, о нереализованных амбициях и о перенесении на детей этих самых амбиций, что приводит человека к еще большей тоске, так как его притязания и амбиции снова не реализуются, не реализуются, не реализуются…

Возможно, так происходит из рода в род. Генетически закрепляется. Возможно, это не только амбиции, а нечто большее и более страшное.

Так и вертятся порочные круги, наматываясь один на другой, перекатываясь от прадеда к правнуку…

Как часто наши умозаключения напоминают умозаключения первоклассников – например, о мироздании или о том, почему в семье родился умственно отсталый ребенок… (Это я сейчас о себе.)

Святая воля Божья на все.

Ну а насчет экстрасенсорики столько уже сказано, что, вероятно, не следует повторяться.

Однако люди все покупаются и покупаются на дешевый сыр из мышеловки, отдавая по цене временного призрачного «улучшения» цену собственной бессмертной души.

И рай, и ад мы носим в себе. В основном ад… Только здесь, в нашей теперешней жизни, мы не замечаем этого. Нам кажется, что мы живем «нормально», не хуже, а может, и лучше других. «Стяжаем» мы не духовные блага, а материальные.

Какое замечательное слово: «норма»! Какое растяжимое!

Мы с удовольствием предаемся развлечениям, осуждению, обжорству, пьянству. Это нормально! Гневаемся, жадничаем и прелюбодействуем. Нормально! Властвуем над слабыми и пресмыкаемся перед сильными мира сего. Нормально! Все так делают, и мы тоже!

ПЛАЧ АДАМА О РАЕ

Все, даже неверующие, знают, что Христос пришел в мир ради спасения наших душ. Только для многих это было и остается пустыми, а иногда и надоевшими словами.