Книга Меч дьявола, страница 55 – Мэттью Хаффи

Беобранд некоторое время наблюдал за ней, любуясь ее фигурой и слушая брань, какой ему раньше слышать не приходилось.

Когда она сделала паузу, чтобы перевести дух, он кашлянул.

– Ты ищешь вот это? – спросил он, протягивая ведро.

Она резко обернулась и мгновенно приняла оборонительную позу. Беобранд улыбнулся, пытаясь заставить ее расслабиться.

– Я никогда раньше не слышал, чтобы кто-то ругался так, как ты. А я ведь участвовал в битве и плавал на борту корабля.

– Так я ведь уронила в реку ведро, – сказала Суннива с таким видом, как будто этого объяснения было вполне достаточно. Ее щеки покраснели, но Беобранд не знал почему: то ли от того, что она так яростно ругала пропавшее ведро, то ли от того, что эту ругань услышал Беобранд.

– Я спас его для тебя, – сказал он, снова протягивая Сунниве ведро.

Она подошла поближе и взяла у него ведро.

– Спасибо, – сказала она, а затем, опустив взгляд и посмотрев на его штаны, добавила: – Ты промок. Ты что, прыгнул в реку, чтобы его достать?

Беобранд с глупым видом улыбнулся.

– Мне показалось, что так будет правильно.

И тут до него дошло, что он обнажен по пояс.

– Я, пожалуй, пойду оденусь и обуюсь, – смущенно произнес он.

– Подожди, – удержала его Суннива. – Я сейчас наполню оба ведра и пойду с тобой. Мне нужно принести воды отцу. Он уже, наверное, беспокоится, куда же это я запропастилась.

Она наклонилась, взяла второе ведро, лежавшее возле ее ног, и наполнила оба водой из реки. Затем она выпрямилась и пошла вперед, держа в каждой руке по ведру.

– Давай я тебе помогу, – предложил Беобранд.

Когда он попытался взять у нее одно из ведер, она не стала сопротивляться. Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и сердце у Беобранда екнуло. Идя впереди нее туда, где осталась его одежда, он каким-то образом чувствовал, что она внимательно разглядывает его мускулистый торс.

Он присел на землю, чтобы надеть обувь. Начав затем натягивать рубаху, он невольно содрогнулся от боли.

– Эти шрамы, похоже, свежие, – заметила Суннива. – И болят. Откуда они у тебя?

– Тебе надо попросить моего друга Леофвина, чтобы он рассказал эту историю. Он излагает ее гораздо интереснее, чем я.

Суннива в ответ засмеялась.

Они шли по направлению к кузнице довольно медленно, потому что оба не хотели так скоро расставаться.

– А откуда ты? – спросила Суннива. – Ты произносишь слова как-то странно.

– Ты уже вторая девушка, которая говорит мне об этом здесь, в Берниции, – сказал Беобранд в ответ.

– В самом деле? – Суннива выгнула бровь дугой.

– Да. И у нее тоже были золотистые волосы.

– И что же это была за золотоволосая красавица?

– Я вообще-то не говорил, что она красавица.

Его щеки зарделись от осознания того, что она его дразнит.

– То есть она не была красива?

– Была. А еще она была принцессой.

Суннива еле слышно ахнула.

– Ты подшучиваешь надо мной.

– Вовсе нет. Это была дочь Эдвина – Энфледа.

– Но она ведь всего лишь ребенок!

– Я знаю. Но она красивая. – Беобранд сделал паузу, чтобы усилить эффект своих слов. – Однако не такая красивая, как ты.

Теперь зарделась уже Суннива.

Беобранд улыбнулся. Он никогда не отличался умением вести беседы с девушками, но вот разговаривать с Суннивой ему было почему-то легко. Ему поэтому даже не верилось, что они познакомились только вчера. Он уже давно не чувствовал себя счастливым, однако общение с Суннивой весьма поднимало ему настроение. Он не хотел, чтобы встреча с ней заканчивалась, но при этом чувствовал, что девушка становится все более напряженной по мере того, как они приближаются к ее дому.

– У меня и так ушло гораздо больше времени на то, чтобы принести воду, чем обычно, – сказала она. – Мне уже пора возвращаться. Может, встретимся снова у реки? Завтра в то же самое время или чуть-чуть раньше, а?

У нее, похоже, перехватило дыхание от смелости собственных слов.

А Беобранд даже споткнулся, и из ведра, которое он нес, выплеснулось немного воды. Он повернулся к Сунниве и уставился на нее, пытаясь понять, не подшучивает ли она над ним. Нет, взгляд Суннивы был серьезным, ее щеки вновь зарделись, а глаза блестели. Беобранд тяжело сглотнул.

– Я приду туда, – сказал он.

– Тогда постарайся сделать так, чтобы мой отец не увидел, как ты туда идешь. Обойди кузницу с другой стороны.

– Суннива! – вдруг раздался голос Странга. – Зачем ты там шляешься с этим никчемным иноземцем?

Странг, оказывается, вышел из кузницы и, уперев руки в бока, смотрел на них.

Суннива повернулась и, потупив взор, пошла туда, где ее дожидался отец.

– Он вовсе не никчемный, – пробормотала она. – Он поймал ведро, которое я упустила в воду…

Странг, судя по его виду, начинал всерьез сердиться.

– Так забери это ведро у него, дитя мое! – рявкнул он.

Суннива поспешно забрала второе ведро у Беобранда.

– Пока, – сказала она, а затем, все еще стоя спиной к своему отцу, шепотом добавила: – Увидимся завтра.

– Побыстрее, девочка! – крикнул Странг, подгоняя Сунниву.

Смерив Беобранда долгим пристальным взглядом, он вернулся к работе.

Беобранд чувствовал, как неприязнь к нему исходит от Странга подобно тому, как волны жара исходят от его горна, но это его совсем не тревожило. Головная боль у него прошла, и он чувствовал себя очень даже бодрым. А еще он ликовал.

Посмотрев вверх, на небо, Беобранд улыбнулся. День обещал быть замечательно теплым, и Беобранду было уже наплевать, возьмет его Энфрит в свою дружину или нет.

Беобранд ведь только что разговаривал с самой красивой девушкой в Берниции, и она захотела снова с ним увидеться.

* * *

– Этот человек – идиот! – рявкнул Басс. – Идиот и к тому же грубиян.

Грам и Беобранд украдкой огляделись, проверяя, не услышал ли кто-нибудь эти слова.

Затем Грам сказал:

– Успокойся. Ты такой же безрассудно смелый, как он – наш с тобой юный друг Беобранд. Тебе не хуже любого другого человека известно, что говорить такие слова о королях нельзя. Если, конечно, ты хочешь вернуться домой.

– Он недостоин того, чтобы называться королем. Я горю желанием вдолбить в башку этого олуха немного ума-разума. – Вены у Басса на висках вздулись. – Подумать только – он назвал ее шлюхой Эдвина! Клянусь мощами Христа и всеми старыми богами, если бы у меня тогда был при себе меч, Берниция уже искала бы сейчас нового наследника трона!