Онлайн книга «Сумрачная душа»
|
– Переоденься, а то простудишься, – сказала Марина и убежала. Она вернулась к себе в приподнятом настроении. Куда-то исчезли тоска и все страхи, как будто их вымыло той самой дождевой водой. На душе стало легко, а руку как будто что-то грело. Так и есть, кольцо на безымянном пальце левой руки было слегка теплым. Ей казалось, что это не кольцо неизвестного металла, а сама вода омывает ее палец мягкой струей. Когда на следующее утро Старыгин подошел к служебному подъезду Эрмитажа, он увидел рядом с музеем несколько машин с милицейскими мигалками. Войдя в подъезд, Дмитрий Алексеевич кивнул охраннику и хотел, как обычно, пройти мимо него, но тот вдруг строгим и официальным голосом потребовал пропуск. Старыгин пожал плечами, достал удостоверение и, пока дежурный внимательно изучал его, осведомился: – А что у нас стряслось? Почему в музее милиция? – Да убили кого-то, – ответил дежурный, возвращая Старыгину документ. – Кого? – спросил Дмитрий Алексеевич, почувствовав холодок под ложечкой. – Не знаю, – равнодушно отозвался охранник. У Старыгина возникло скверное предчувствие. Он поднялся на третий этаж и свернул к кабинету Тизенгаузена – так или иначе, он собирался зайти к нему за перстнем. Однако уже издали заметил, что дверь кабинета распахнута и перед ней толпятся незнакомые люди. Тем не менее Дмитрий Алексеевич подошел к кабинету и заглянул в него. Тизенгаузен лежал лицом на столе, вытянув перед собой правую руку. Вокруг него суетились люди, внешний вид которых однозначно говорил о том, что они работают в милиции. Высокий молодой парень ходил по кабинету и фотографировал его с разных точек зрения. Заметив Старыгина, один из милиционеров, постарше, нахмурился и спросил: – Почему в комнате посторонние? Немедленно освободите помещение! – Подождите, Иван Сергеевич! – возникла вдруг откуда-то из-за шкафа унылая сутулая женщина болезненного вида и тут же повернулась к Старыгину: – Вы кто? По какому вопросу? – спросила она простуженным, хриплым голосом. Дмитрий Алексеевич невольно попятился и ответил неуверенно: – Я должен был поговорить с ним… с Карлом Антоновичем… а что с ним? Он… погиб? – Как видите, – ответила болезненная особа, сверля Старыгина взглядом, и мучительно закашлялась. Тут снова подошел тот первый милиционер и рявкнул: – Ваша фамилия! Дмитрий Алексеевич вздрогнул и, почувствовав себя закоренелым преступником, робко представился. – Вот как! – Милиционер многозначительно переглянулся со своей болезненной начальницей. Она все еще кашляла, и тогда мужчина проговорил суровым голосом: – Как вы можете объяснить вот это? Он протянул Старыгину смятый листок из блокнота. Дмитрий Алексеевич потянулся к нему, но милиционер остановил его резким жестом и показал листок на расстоянии, так что Старыгин смог прочесть на нем собственное имя, написанное торопливым и неровным почерком. – Как вы это объясните? – повторил милиционер. Взяв себя в руки, Дмитрий Алексеевич спросил: – А где вы это нашли? – Вопросы здесь задаем мы! – оборвал его милиционер, он действовал в лучших традициях современных телесериалов. Старыгин в который раз мысленно задал себе вопрос, актеры ли сериалов копируют поведение и внешний вид милиционеров или же сотрудникам милиции так понравились образы, сотворенные киношниками, что они все поголовно перестроились под телевизор. – Тогда я ничего не могу вам ответить! – твердо сказал Старыгин. – Как я могу объяснить то, не знаю что? Мало ли где вы нашли этот листок? Я здесь уже столько лет работаю, что меня многие сотрудники Эрмитажа знают… – Стало быть, отказываетесь от показаний? – рявкнул милиционер, побагровев. – Препятствуете работе следствия? Не советую, гражданин Старыгин, так себя вести, ох не советую, не в ваших это интересах! Старыгин упрямо наклонил голову и подумал, что никакого противопоставления интересов тут быть не может. Вроде бы все они, и сотрудники Эрмитажа, и милиция, заинтересованы в скорейшей поимке убийцы. Однако на поверку получается, что милиции лишь бы дело раскрыть по горячим следам, а у гражданина, попавшего на заметку, одна забота – как бы ноги унести. Тут болезненная дама наконец справилась с приступом кашля и жестом остановила своего помощника: – Подождите, Иван Сергеевич, не нужно так шуметь! «Вот именно, – раздраженно подумал Старыгин, – не нужно сразу наезжать. И не стоит во всех встречных людях видеть потенциальных преступников!» Унылая милиционерша вытерла лоб клетчатым носовым платком и сказала, повернувшись к Старыгину: – Этот листок нашли в руке у потерпевшего. Поэтому вы должны ответить на несколько вопросов. Во-первых, о чем конкретно вы с ним собирались говорить? – У меня к нему был профессиональный вопрос… – И какой же? – прищурилась милицейская дама. Впрочем, дамой, тут же подумал Старыгин, ее можно было назвать лишь с большой натяжкой. На самом деле перед ним стояла сутулая простуженная тетка, замотанная и несчастная. Болезнь, конечно, человека не красит, но Старыгин был уверен – убери у тетки слезящиеся глаза, распухший и красный нос, все равно не поможет, вряд ли она похорошеет. – Вы не ответили на мой вопрос, – прохрипела его собеседница, – не тяните время, возможно, ваш ответ даст необходимую зацепку для следствия. Из ее слов Старыгин сделал вывод, что никаких зацепок у них сейчас нет, то есть милиция понятия не имеет, кому понадобилось убивать старика. И за что… Но если он сейчас начнет рассказывать о кольце, убогая милиционерша замучает его вопросами. И ведь в чем только душа держится, а туда же, убийство расследует. И кто, интересно знать, ей такую работу доверил? Сидела бы дома на больничном, чем людей заражать… Старыгин почувствовал, что у него засвербело в носу, и очень рассердился. На болезненную милиционершу, надо сказать, его грозный взгляд не произвел ни малейшего впечатления, скорей всего, она его просто не заметила, и тогда Дмитрий Алексеевич выдал экспромт: – Я хотел обсудить с ним особенности техники выемчатой эмали в великоморавской культуре. Она помолчала немножко, переваривая услышанное, потом протерла очки и поглядела сквозь них на Старыгина очень внимательно. Взгляд был довольно твердым, так что Дмитрию Алексеевичу понадобилось все его самообладание, чтобы не отвести глаз. Он сосредоточил взгляд у милиционерши на переносице и даже успел рассмотреть там красный набухающий прыщ. Наконец ее отвлек вопросом какой-то молодой человек с рысьими глазами и быстрыми ухватками, он появился неожиданно и сразу же стал что-то говорить ей на ухо, серьезно и негромко. |