Онлайн книга «Такой чудесный день»
|
Когда они отлепились друг от друга, Снежинка спросила: – Ну? – Супер, конечно, хотя, наслушавшись тебя, я надеялся на большее. – Терпение, брат. Ты все еще на больничном. Придет время, и будешь вспоминать эту ночь как первое рукопожатие. Скол рассмеялся. – Ш-ш! Он притянул ее и поцеловал. – Что там сказано? В записке. – В воскресенье в одиннадцать вечера, на том же месте. – Без повязки. – Без повязки. Он их увидит, Лилию и остальных. – Я как раз гадал, когда следующая встреча. – Говорят, ты проскочил второй этап, как метеор. – Лучше сказать, проковылял. Вообще бы засыпался, если бы не… А она знает, кем работает Король? Рассказывать или нет? – Если бы не что? – Не Король и Лилия. Они пришли сюда накануне и научили, что делать. – Естественно. Никто из нас бы не справился без капсул и всего остального. – Интересно, где они их берут? – Скорее всего, кто-то работает в медцентре. – А-а. Да, это объяснило бы… Она не знает. Или знает, но не уверена насчет него. Внезапно накатило раздражение, что нельзя быть полностью откровенным. Снежинка села. – Слушай, мне неприятно это говорить, но с девушкой продолжай, как раньше. Я про завтрашний вечер. – У нее кто-то новый. Ты теперь моя девушка. – Нет. Во всяком случае, не по субботам. Наставники могут задуматься, почему мы выбрали партнера не из своего здания. У меня на этаже есть милый нормальный Боб, а ты найди милую и нормальную Йин или Мэри. Но предупреждаю: быстрый перепих и ничего больше! Или я тебе шею сверну. – Завтра вечером у меня, наверно, и по-быстрому не выйдет. – Ничего, ты еще не совсем здоров. – Она окинула его суровым взглядом. – Серьезно, страсть прибереги для меня. И не забудь довольно улыбаться от звонка до звонка и прилежно выполнять задание. Только не перестарайся. Сохранить пониженную дозировку так же сложно, как ее добиться. Она снова опустилась рядом и положила голову на его вытянутую руку. – Смерть как хочется курить! Вот злость! – Что, настолько приятно? – Ага. Особенно в такие моменты. – Надо попробовать. Они переговаривались и ласкали друг друга, а потом Снежинка снова попыталась его растормошить. «Попытка – не пытка». Однако усилия пропали втуне. Она ушла около полуночи, бросив в дверях: – В воскресенье в одиннадцать. Поздравляю! В субботу вечером Скол познакомился в холле с товарищем по имени Мэри КК, парня которой только что перевели в Кан. На ее браслете значился тридцать восьмой год, то есть ей было двадцать четыре. Приближалось Рождество Маркса, и они отправились на спевку хора в Парке равенства. Пока они ждали, когда заполнится амфитеатр, Скол внимательно рассмотрел Мэри. Острый подбородок, а в остальном нормальная: смуглая кожа, удлиненные, поднимающиеся к вискам глаза, подстриженные черные волосы, желтый комбинезон на худеньком теле. Сине-фиолетовый ноготь на ноге. Она улыбалась, глядя в противоположную сторону. – Откуда ты? – спросил Скол. – Из Рос. – Кем работаешь? – Сто сорок Б. – Что это? – Офтальмолог-лаборант. – И чем занимаешься? – Закрепляю линзы. – Она удивленно повернулась к нему. – В детском отделении. – Тебе нравится? – Конечно. – В ее взгляде читалось сомнение. – Почему ты спрашиваешь? И что так на меня смотришь? Никогда товарища не видел? – Тебя – нет. Я хочу тебя узнать. – Я такая, как все. Ничего особенного. – Остренький подбородок. Она в замешательстве откинулась назад. Вид у нее был обиженный. – Прости. Я имел в виду, что в тебе все-таки есть что-то необычное, пусть и очень незначительное. Она испытующе поглядела на него, потом снова перевела внимание на амфитеатр. Покачала головой. – Я тебя не понимаю. – Извини. Я болел. Меня только во вторник вылечили. Наставник водил меня в центральную больницу. Мне уже лучше. Не волнуйся. – Вот и хорошо. – Секунду спустя она весело улыбнулась. – Ладно, ты прощен. – Спасибо. Ему вдруг стало ее жаль. Она снова отвернулась. – Хорошо бы спеть «Свободу народам». – Обязательно споем. – Обожаю. – Она с улыбкой принялась мурлыкать мотив себе под нос. Скол продолжал ее разглядывать, стараясь больше не вызывать подозрений. Мэри сказала правду: она ничем не отличается от других товарищей. Что с того, что подбородок острый, а ноготь синий? Она точно такая же, как все его предыдущие Мэри, Анны, Миры и Йин: добрая, кроткая, трудолюбивая и услужливая. И все-таки грустно. Отчего? И было ли бы с другими так же, если внимательно вглядеться и вслушаться? Он посмотрел на товарищей на противоположной стороне, на десятки рядов внизу и вверху. Все они походили на Мэри КК, все улыбались в предвкушении любимых рождественских песен, и от всех становилось грустно – сотен, тысяч, десятков тысяч, сидящих в этом амфитеатре. Их лица в гигантской чаше напоминали коричневые бусинки, нанизанные бесконечными плотными овалами. Прожекторы высветили золотой крест и красный серп в центре арены. Раздались четыре знакомые трубные ноты, и товарищи запели: Раса могучих, непобедимых, Помыслом чистых и верой единых. Трудится каждый на благо Отчизны И получает все нужное в жизни! Никакие они не могучие. Слабая раса, печальная и жалкая, тупая от химии и обезличенная браслетами. Кто могучий, так это Уни. Раса могучих, щедрых душою. Вуд, Маркс и Уэй нас ведут за собою. Эго поправ и гордость сломив, мы Ширим Семью в космосе мирном… Он пел механически, думая, что Лилия права: снижение дозировки приводит к незнакомым доселе страданиям. В одиннадцать вечера в воскресенье Скол снова был между домами на Нижней площади Христа. Он обнял и благодарно поцеловал Снежинку, радуясь ее чувственности, юмору, белой коже и горькому табачному привкусу – всему, что отличало эту женщину от других прочих. – Иисус и Уэй! Как же я соскучился! Она теснее прижалась к нему и ответила счастливой улыбкой. |