Онлайн книга «Такой чудесный день»
|
– И что потом, когда в группе будет двадцать или тридцать человек? – поинтересовался Король. – Запросим коллективную экскурсию и взорвем Уни? – Я об этом думал. – Скол! – воскликнула Снежинка. Лилия смотрела на него широко раскрытыми глазами. – Во-первых, – с улыбкой произнес Король, – Уни – неприступная крепость. Во-вторых, большинство из нас там уже были, следовательно, получат отказ. Или отправимся в Евр на своих двоих? И что делать с миром, когда все выйдет из-под контроля? Когда остановятся фабрики, начнутся автомобильные катастрофы, не будет звонков к работе и отдыху? Радостно перекреститься и жить, как первобытные люди? – Если найдем компьютерщиков и специалистов по микроволновым технологиям, – отозвался Скол, – товарищей, которые знают Уни, то, возможно, получится его перепрограммировать. – Если найдем таких товарищей, – передразнил Король. – Если их уговорим. Если попадем в зону ЕВР-1. Ты сам себя слышишь? Это невозможно. Поэтому я и просил тебя не тратить зря время на книги. Мы бессильны. Это мир Уни. Можешь ты вбить это себе в башку? Его передали Уни пятьдесят лет назад, и он будет делать свою работу – ширить долбаную Семью в космосе мирном, драка ее возьми. А мы будем делать свою, включая смерть в шестьдесят два и обязательные телепередачи. Она здесь, брат, – вся свобода, на которую можно надеяться: табак, шутки и чуть больше секса. Давай не будем разбрасываться тем, что имеем! – Если убедить других… – Воробейка, пой! – приказал Король. – Я не хочу. – Пой, я сказал! – Хорошо. Скол свирепо посмотрел на Короля, встал и широким шагом вышел из комнаты. В темноте экспозиционного зала стукнулся обо что-то бедром, выругался, отошел подальше от хранилища и остановился, потирая лоб и покачиваясь на пятках. Перед ним поблескивали драгоценности королей и королев, этих черных – чернее, чем сама темнота – немых свидетелей. – Король! Он на самом деле мнит себя Королем, дракин сын… Издалека донесся голос Воробейки и треньканье струн ее доунификационного инструмента. А потом шаги, ближе и ближе. – Скол? Снежинка. Он не обернулся. Она тронула его за руку. – Пойдем! – Отстань! Оставь меня в покое на пару минут. – Пошли. Ты ведешь себя, как ребенок. Он обернулся. – Иди слушай Воробейку, а? Или трубку свою покури. Снежинка помолчала, потом сказала: «Хорошо», – и ушла. Скол, тяжело дыша, снова повернулся к монархам. Потер саднящее бедро. Просто бесит, как Король пресекает любую его идею, всех заставляет плясать под свою… Она возвращалась. Он хотел было послать ее в драку, но сдержался. Сжав зубы, втянул воздух и обернулся. Навстречу шагал Король. В слабом свете из коридора поблескивала седина и комбинезон. Подошел и остановился. Они сверлили друг друга взглядом. – Я не хотел быть так резок, – произнес Король. – Удивляюсь, как ты не взял себе корону! И мантию. Всего один медальон!.. Для настоящего доунификационного короля маловато. Тот секунду помолчал. – Приношу свои извинения. Скол глубоко вдохнул, задержал и выдохнул. – Каждый новый товарищ в группе – это новые идеи, новая информация, возможности, о которых мы не думали. – И новая опасность. Попробуй посмотреть с моей колокольни. – Не могу. Я предпочитаю вернуться к полной терапии, чем довольствоваться только этим. – «Только это» для товарища в моем возрасте – очень недурное достижение. – Ты на двадцать или тридцать лет ближе к шестидесяти двум, чем я; это ты должен бы желать перемен. – Если бы они были возможны, может, я бы и желал. Но химиотерапия плюс компьютеризация означает, что шансов нет. – Не обязательно. – Обязательно. И я не хочу, чтобы «только это» пошло прахом. Даже твой приход сюда в другие дни – уже дополнительный риск. Без обид, – он поднял руку, – я не прошу тебя перестать. – Я и не перестану… Не беспокойся, я осторожен. – Отлично. И мы продолжим аккуратно выискивать ненормалов. Безо всяких условных сигналов. – Король протянул руку. После секундного колебания Скол ее пожал. – А теперь вернемся. Девчонки расстроились. Они пошли в сторону хранилища. – Что ты тогда говорил про блоки памяти? Почему «стальные чудовища»? – Потому что так и есть. Тысячи огромных замороженных блоков. Дед показал их мне, когда я был маленьким. Он помогал строить Уни. – Дракин сын. – Нет, он потом жалел. Иисус и Уэй, вот бы кого к нам в группу! Если б он только был жив! На следующую ночь Скол читал в хранилище и курил. Неожиданно на пороге появилась Лилия с фонарем в руке. – Привет, Скол. Он встал ей навстречу. – Ничего, что я тебя отвлекаю? – Конечно. Хорошо, что пришла. Король с тобой? – Нет. – Проходи. Она помедлила в дверях. – Научи меня этому языку. – Пожалуйста. Я как раз хотел спросить, нужны ли тебе списки. Заходи. Скол отложил трубку и пошел к груде артефактов; поднял за ножки стул, которым они пользовались, и принес к столу. Лилия уже убрала фонарь в карман и склонилась над открытыми страницами книги. Он подвинул свой стул и поставил второй рядом. Она посмотрела на обложку. – Переводится как «Мотив для страсти». Сразу ясно, о чем. А в основном названия туманные. Она перевернула книгу обратно. – Похоже на Itаliаno. – Так я на него и вышел. – Он все еще держал спинку принесенного стула. – Я за день насиделась. А ты садись. Он достал из-под стопки французских книг сложенные списки и расправил их на столе. – Можешь пользоваться, сколько нужно. Я почти все знаю наизусть. Показал ей группы глаголов по типу спряжения и объяснил принципы склонения прилагательных. – Система непростая. Но как только схватишь суть, становится легко. Он перевел ей страницу из «Мотива для страсти», где Виктор, торгующий акциями промышленных предприятий – тот самый товарищ с искусственным сердцем, – укоряет жену, Каролину, что она была неприветлива с влиятельным законодателем. – Безумно интересно, – проговорила Лилия. – Диву даюсь, сколько товарищей совершенно ничего не производили. Биржевые маклеры, политики, солдаты, полицейские, банкиры, сборщики налогов… |