Книга Такой я была, страница 48 – Смит Эмбер

Она встает, подходит к зеркалу, облизывает палец и вытирает потекшую тушь под глазами. Я тенью следую за ней на кухню.

– Есть хочешь? – спрашивает она, открывая и закрывая шкафы в поисках чего-нибудь съедобного.

– Немножко. Наверное.

Подруга приносит коробки с хлопьями. Я достаю тарелки, ложки и обезжиренное молоко из холодильника.

– Короче, у меня возникла идея. Точнее, план. И, пожалуйста, подумай хотя бы секунд десять, прежде чем отвечать «нет». – Мы сидим в маленьком кухонном уголке, который ее отец обустроил, еще когда мы были детьми.

Насыпаю себе хлопьев с хрустящими сушеными ягодами. Стук маленьких розово-красных шариков и кукурузно-овсяных подушечек о керамическую тарелку разносится по пустой кухне.

– Иди? – окликает Мара.

– Да, что? – делаю вид, что ее не слышала и слишком занята своим молоком.

– Послушай, что я придумала.

Ложка в тарелку, ложка в рот. Я жую. Жую, жую, жую. Потом глотаю.

– Ладно, валяй.

– Значит, так. Хочу, чтобы сегодня вечером ты пошла с нами.

Перестаю жевать. И моргать. И даже дышать перестаю.

– Ффами? – мямлю я с полным ртом хлопьев. Проглатываю и повторяю: – С вами?

– Да. Со мной и Камероном. Мы идем в торговый центр. – Она улыбается, словно это не самое абсурдное в мире место, куда можно пойти.

Мне требуется пара секунд, чтобы переварить эту информацию.

– С Камероном? В торговый центр? Ты шутишь, да?

– Я знаю, что это отстой, Иди, но мы идем в кино, и ради этого нам придется пройти только маленькое, совсем крошечное расстояние по торговому центру, так что не пугайся.

– Мара, но зачем? Мы уже пробовали. Камерон не нравится мне, а я ему. Смирись.

– Там будет не только Камерон, – медленно сообщает она. – Стив тоже пойдет.

Интересно, что будет, если добавить в хлопья немного водки? Или полбутылки водки, к примеру.

– Ну что, Иди, пойдешь? Пожалуйста-пожалуйста– пожалуйста! – Она делает умоляющий жест и смотрит на меня овечьими глазами.

– Но это… это же типа свидание, да? Ты пытаешься свести меня с парнем, да? В кино. Это же полный отстой. Мы что, в пятом классе?

– А по-моему, будет весело! – Она улыбается и, кажется, действительно верит тому, что говорит.

– Ладно, Мара. Слушай, мы, конечно, больше не ходим на вечеринки через день и не тусуемся с парнями, от которых жди одних неприятностей. Мы вообще почти не видимся. И я уже пожертвовала немалым ради тебя и твоего ненаглядного Камерона, в том числе терплю Стива, который вечно с ним ошивается. Поэтому, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, прошу, ради всего святого – только не торговый центр!

Она перестает улыбаться и разочарованно морщится.

– Он классный парень, милый, добрый, ясно? И симпатичный. Так что хватит задаваться!

– О боже, – вздыхаю я.

– Это правда, – скулит Мара. – И вы идеально друг другу подходите!

– Не понимаю, почему этот разговор еще продолжается. Я уже сказала – мне это неинтересно!

– Но почему? – она притворяется удивленной.

– Потому что, Мара, я ни за что и никогда не пойду на долбаное двойное свидание с тобой и твоим долбаным Камероном! – Слишком грубо, знаю. Но ничего не могу с собой поделать.

– Ну простите, пожалуйста… боже, Иди, какой ты можешь быть злюкой! А я ведь уже пообещала Стиву, что ты придешь. К тому же ты у меня в долгу.

– Это за что еще?

– Я покрывала тебя столько раз, что счет потеряла. О некоторых случаях ты даже не догадываешься!

Я встаю, отношу тарелку в раковину и выливаю оставшееся молоко.

– Прости. Не могу.

– Ну спасибо, Иди. Вот как ты меня благодаришь. А ведь я никогда и ничего у тебя не просила! – Подруга скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула, надувшись, словно ей двенадцать лет.

Я стою и раздумываю, насколько она серьезна и сильно ли разозлится, если я откажу.

– Боже, – говорю я со стоном, – ладно, я согласна, но только он должен четко понимать, что это не свидание.

Она закатывает глаза.

– Хорошо.

– Мне пора.

– Подожди, не уходи. – Мара вскакивает, как будто действительно хочет, чтобы я не уходила.

– Обещала Ванессе помочь по дому, – вру я и выбрасываю промокшие хлопья в мусорное ведро под раковиной. – Позвони и скажи, когда встречаемся.

– Ты что, злишься на меня?

– Извини, – говорю я более мягким тоном, понимая, насколько отвратительно себя веду. – Не злюсь. Просто у меня похмелье, мне срочно нужно покурить и голова болит.

Я даже не одеваюсь, не чищу зубы и не причесываюсь. Просто беру рюкзак, накидываю куртку прямо на пижаму и как можно скорее выбегаю за дверь. Раньше дом Мары был единственным местом, откуда я никогда не спешила уходить. Но все меняется со скоростью света. Я шагаю по улице, и тротуар слегка покачивается под ногами. Срезаю путь, пробираясь задворками, и убегаю от бешеного терьера, лишь бы не проходить мимо дома Кевина. Дома Аманды.

Я стою у входа в фудкорт. Специально пришла пораньше в знак примирения с Марой и как в доказательство того, что готова пойти даже в торговый центр, если это так для нее важно. Сажусь на край большого цементного цветочного горшка у выхода и закуриваю. Поднося сигарету к губам, замечаю, что рука дрожит. Я на пределе. Нервничаю. Перекладываю сигарету в другую руку, но та трясется так сильно, что сигарета падает сквозь пальцы. Я вскакиваю, чтобы она не попала мне на колени и не обожгла меня.

Стряхиваю пепел с рукава, и тут меня окликает Мара:

– Эй, у тебя все в порядке?

– О! – испуганно вскрикиваю я. – Привет. Да. Просто уронила… ладно, неважно. Привет.

– Привет, – Камерон поднимает руку, в которой держит руку Мары. На его ногтях облупленный черный лак. – Хорошо, что ты пришла, – врет он. Когда он говорит, свет уличного фонаря бликует на металлическом шарике в его языке, кольцах на нижней губе и левой брови. – Стив ищет место на парковке.

Мы стоим и ждем, Мара улыбается, но исподтишка корчит мне рожи – мол, будь лапочкой. Тут я вижу Стива – тот идет спортивным шагом по парковке. На нем шерстяной жилет, из заднего кармана тянется блестящая цепочка для бумажника, кроссовки «Конверс» чистые, как будто только что с витрины. Принарядился, как на свидание. Еще в десяти метрах от нас, а уже из кожи вон лезет, чтобы произвести впечатление.

– Привет, Иден! – он подходит к нам, машет рукой и улыбается во весь рот.

– Привет. – Стараюсь не вздыхать слишком громко.

В кинозале Мара с Камероном держатся за руки.