Онлайн книга «Вирус лжи»
— Да какая польза от этих алкоголиков? Вы их видели? Пьют, воруют и плодятся — вся их жизненная программа, и дети такие же. Так зачем они нужны? А может, если таких вот убирать, очищать общество от них, то и само общество оздоровится и на нужные вещи деньги пойдут, а не на лечение и пособия этим уродам? — Отличный план, а главное — идея новая совершенно. — Бережной насмешливо прищурился. — Понимаешь, фишка в чем. Вот все эти любители планирования очищения посредством убийства миллионов ненужных особей отчего-то считают, что именно они сами нужны и не повымрут. Но, как показывает история, они обычно сильно ошибаются. Кто побывал в квартире Долгашевского и унес оттуда его компьютер? — Да он потерял ноут в маршрутке, кто там его уносил! — Павлов дернулся, наручники впились в запястья. — А потом звонит и говорит: я заболел, справляйтесь без меня, и я слышу — да, кашляет, явно заболел. Так он сам обещал позвонить… Спросите у него, где он ту бодягу взял, он-то знает! «Значит, о смерти Долгашевского Павлов не знает. — Бережной наблюдал за арестованным, размышляя, что либо он гениальный актер, либо говорит правду. — Можно на этом сыграть». — А нанять Малышева чья была идея? — Адвокат, что ли? Тут я не в курсе, говорил с ним тот человек, что от Марконова. Так Ванька сказал — типа, порешают через суд, как только иск всплывет, собственники, боясь ареста имущества, продадут свои офисы за бесценок. Бережной кивнул — скорее всего, так бы оно и было: испуганные перспективой лишиться имущества вообще, а если бы предыдущую сделку признали недействительной, то и последующие тоже, владельцы офисов постарались бы спасти хоть часть своих активов и продали бы помещения по цене, которую предложили им, не торгуясь. Имя Олега Малышева, иск в суде — да никто бы не сомневался, что совершил выгодную сделку, продав имущество за полцены, а то и меньше. — Лихо. — Бережной вздохнул. — Могло получиться, да. — Получилось бы, как пить дать! — Павлов гордо выпятил грудь. — Мы бы хорошо заработали. Бережной смотрел на Павлова с брезгливым интересом. Он никогда не мог понять, откуда берутся такие вот люди, лишенные любых моральных ориентиров. Ходят в школы, растут в семьях — а потом выскакивает в жизнь особь абсолютно без тормозов, без понимания разницы между хорошо и плохо, эдакие люди-желудки, все побуждения которых вертятся вокруг поесть и потрахаться. Полковник подобного и понимать не хотел, а его миссия заключается в том, чтобы как можно большее количество таких вот профессиональных недоумков изолировать от общества. — Вирус кто распылял, ты или Долгашевский? — Вирус?! Удивление Павлова было таким искренним, что явно о вирусе он ничего не знал. Что ж, еще одна попытка, вопросов много, а Павлову торопиться уже некуда. — В секте «Путь вечности» на каком ты был уровне? Павлов замер с открытым ртом, глаза его испуганно округлились, и полковник понял, что попал в десятку. — Я и так знаю — на первом. А Долгашевский, скорее всего, входил во внутренний круг. А Солонцова? — На четвертом… — И как же вы все вместе снюхались снова? Павлова затрясло, слезы покатились по его щекам. — Вы ничего не понимаете. — Он зарыдал, а потом продолжил почему-то шепотом: — Когда был смысл, когда знал, что ты не один, и неважно, хорош ты собой или так себе, и даже если ты не очень умный — тебе найдется место, а случись что, тебе помогут. Это ощущение, словно ты падал, а тебя подхватили и не дали погибнуть, — это стоит всего на свете, и плевать, что выше первого уровня не светит подняться, рядом братья и сестры, такие же, как ты сам, и ты теперь все можешь. — Что можешь? — Все, что угодно. — Павлов зло прищурился. — Есть работа, если заболел — тебя не оставят, и секс есть, он как часть программы, и есть понимание, что жизнь твоя имеет смысл, что ты не один… — А цена за это? — Ничего не жаль. И когда это исчезло, и я оказался там, где и был… — Что ж ты не саморазвился? — Не всякая душа готова к этому, нужно расти. — Павлов закачался, словно в такт какой-то мелодии. — Часть наших оставила тела, а я не успел, меня не было в храме в тот день. Но я смог выжить, работал — и все время помнил. И искал кого-то из наших, искал все время — и нашел. Вернее, меня нашли, и хотя мы не могли пока собираться, мы снова были одним целым. — Кто вам приказывал? — Ванька знает, но вряд ли скажет — они там, во внутреннем круге, все крепкие орешки, я бы сказал, если бы знал — Учитель был прав насчет меня, я сказал бы, а он нет. Ирка тоже не скажет, да и не найдете вы ее, раз сразу не взяли. Голос Павлова звучал совсем тихо, но полковник слышал каждое слово. — Есть хозяева — вот они решают, кому жить, кому умереть, несовершенные души надо отпускать, чтобы они перерождались. И мы хотели помочь им в этом. — И попутно заработать? — В этом нет ничего плохого. — Павлов посмотрел на полковника в упор. — Тем, кто ушел в путешествие, имущество больше не нужно. Бережной пожал плечами и вызвал конвоира. Один узелок развязался, но ниточка пока никуда не привела. Нужно говорить с Марконовым, но что, если и он тоже имеет отношение к секте? «Нет, вряд ли. — Бережной вздохнул. — Потапов сказал, что Марконов — хороший мужик, да и ожоговую больницу строит, это не что попало! Но кто-то из его окружения — да, из секты. Видимо, гидру эту только загнали в подполье. А уж то, что молодой Малышев в секте состоял, ясно как день. Этим они его и взяли — напугали оглаской. Никто не доверит вести свои дела фирме, где один как минимум партнер — член секты, которая известна тем, что ее адепты полностью подчиняются верхушке. Кто знает, что и о ком такой адвокат выболтает, а ведь адвокаты многое знают! То-то старый Малышев поторопился свернуть разговор. Ну, дама эта, Анна Валентиновна, — тоже гестапо то еще, ей только попадись». Бережной встал — отчаянно хотелось курить, и поесть бы не мешало, но дело усложнялось на глазах, и полковник понимал, что время играет против них, кто-то зачищает концы, и то, что Павлов у них в руках, — большая удача. — Андрей Михалыч, у нас ЧП. Дежурный сержант заскочил, даже не постучав, и Бережной понял, что случилось нечто неординарное. — Говори. — Посадили мы этого Павлова в обезьянник — честное слово, пальцем никто не тронул! А он сидел-сидел, а потом упал на пол, мы думали — симуляция, но я все же заглянул к нему. А он мертвый. — Как — мертвый? — Совсем, натурально — мертвый. Бережной поднялся и вышел из-за стола. — Там врача вызвали, Петрович из морга сейчас приедет. В общем, я думаю, это инфаркт у него, не иначе, потому что был он жив-здоров, и не били его — а он… |