Книга Салон красоты. Мент и заложница, страница 24 – Мария Ветрова

— Ничего, — прошептала Настя, — ничего… Когда-нибудь я их обязательно отправлю. И Паша получит их, прочтет и ответит…

Настин взгляд упал на часы, и она встрепенулась: время, как всегда, поджимало! Но она, как-то незаметно для себя самой, уже научилась собираться быстро. Спустя десять минут уже стояла на балконе, прислушиваясь к тому, что происходит в квартире Марии Петровны. Разумеется, там, как и во все последние дни, «происходил» Кедыч…

— Вы готовы, Эммочка? — донесся до Насти его радостно возбужденный голос.

— Почти! — Казалось, отвечает ему не Эмма Павловна, а какая-то незнакомая Насте девчонка. — Мне только кроссовки надеть… Там не холодно?

— Так… — пробормотала Настя, поняв, что если прежде разговоры об утреннем беге были просто разговорами, то сегодня Кедычу удалось-таки уговорить маму перейти к практике!..

— Ну что, Володя. — Мягкий голос Марии Петровны очень гармонично вписался в разговор. — Жить стало лучше, жить стало веселее?

— Конечно! Компания — великая вещь! Когда бегаешь трусцой, даже тренеры советуют беседовать, чтобы выдерживать «разговорный темп». Ну то есть чтобы дыхание было ровным…

— Вот как раз насчет твоего ровного дыхания рядом с Эммой я не уверена, — усмехнулась учительница.

— Я готова! — серебряным колокольчиком рассыпалась Эмма, и Настя, сердито нахмурив брови, решительно открыла балконную дверь.

— Мама, ты куда намылилась? Всем доброе утро… Бегать?! Ты же физкультурой последний раз в школе занималась!..

— Ну и что? — Эмма Павловна, упрямо вздернув подбородок, повернулась к дочери. — И вообще, ошибаешься: в отличие от тебя я сдавала нормы ГТО в институте и даже на работе!

— Мама, это было в какой-то другой жизни! — Настя зло глянула на скромно стоявшего в сторонке Кедыча и вновь повернулась к матери. — Тебе «скорую» прямо сейчас вызывать или когда вернешься?!

— Пойдемте, Володя. — Эмма Павловна даже не прореагировала на Настины слова. Она демонстративно взяла Кедыча под руку и увлекла в сторону прихожей. Спустя секунду там несколько громче обычного хлопнула входная дверь.

— Совсем с ума сошла, — вздохнула девушка и вопросительно посмотрела на Марию Петровну, с легкой улыбкой наблюдавшую эту «разборку».

— Успокойся, Настенька, — мягко сказала учительница. — Зато, как видишь, никакого кардиоцентра не надо… Как тебе там у Павла?

— Хорошо, Марьюшка Петровна. Только грустно очень… Вы уверены, что с мамой все будет в порядке?

— Уверена. Ты сама разве не видишь, как она за эти дни преобразилась?..

— Вижу, — невесело согласилась Настя, все еще испытывающая сожаление от провала своей идеи помирить и свести родителей… Видимо, не суждено…

И, отказавшись от предложенного Марией Петровной чая, девушка отправилась на работу. Спустившись в метро, она первым делом глянула на часы и нахмурилась, вспомнив, что вчера ей звонил Панкратов. Кажется, Настя обещала ему появиться минут на десять раньше обычного, но совершенно об этом забыла. А сейчас, когда вспомнила, от нее уже ничего не зависело: электрички всегда ходят с одной и той же скоростью. Придется Валентину подождать, ничего не поделаешь.

Судя по улыбке, с которой он махнул Насте рукой из-за своего столика, майора Панкратова, коротавшего время за чашкой кофе, ожидание нисколько не огорчило.

— Извините… — Настя хмуро глянула на него и села напротив.

— Ничего страшного. Просто автоматизм, как всегда, победил.

— Что вы имеете в виду?

— Человек очень быстро привыкает к своему внутреннему расписанию, которое складывается, если внешние условия его жизни изо дня в день повторяются, — пояснил Валентин. — А у вас они не меняются. Я заметил, что вы всегда приходите на работу именно в это время. Потом, как раз пятью минутами позже, но в одно и то же время, пьете кофе…

— Ясно! — Настя посмотрела на своего собеседника с изрядной долей сарказма. — Значит, это и есть ваша работа — следить за мной?

— Глупости! — обиделся Панкратов. — Моя работа — следить за всеми. Что касается рас, считайте это моим хобби!

— И как, помогло это найти убийц бабы Дуни?

— Одного нашли, — посуровел майор. — Правда, мертвым. Под колесами угнанной машины…

— Какой ужас! — Настины глаза округлились. — Вы это серьезно?

— Уж куда серьезнее.

— А что, был еще и второй кто-то?

— Был. Но его теперь и искать-то неинтересно: обязательно либо под трамвай попадет, либо с крыши свалится… Настя, это же все пьянь и рвань, чья жизнь в глазах заказчика гроша ломаного не стоит! Хозяина надо искать…

— О чем вы говорите? — Настя всплеснула руками. — Какой там заказчик?! У бабы Дуни что, золотые слитки под кроватью хранились?..

— Нет. У нее там хранилось письмо прокурору. Да только она его перепрятала.

— Неужели все так серьезно?

— Серьезнее, чем можно себе представить.

— Ну не знаю. — Настя недоверчиво покачала головой. — Прямо как кино какое-то…

— Не понимаю ваших сомнений, — возразил Панкратов. — Ведь людей же убивают!

— Разве это люди? Поднять руку на старуху… А людей не только здесь убивают.

Настя мрачно глянула на майора, лицо которого сразу смягчилось.

— Да, я понимаю. Но ведь ты же не верила, что Павел погиб.

— И сейчас не верю!.. Ненавижу войну… Ненавижу!

— Вот что… — Валентин нерешительно глянул на девушку. — Вообще-то у меня об этой твоей истории появилась кое-какая информация…

— Что?! И вы молчали?!

Настя побледнела и со страхом уставилась на майора. Неужели…

— Нет-нет, ничего ужасного! — заспешил он. — Просто у меня есть друзья в группе войск МВД на Северном Кавказе, я попросил узнать подробности, и вчера мне оттуда звонили… Разведчики видели, как падал этот вертолет. Из-за низкой облачности и тумана трудно сказать, катапультировался ли экипаж. Но вертолет точно остался цел, поскольку взрыва ни в воздухе, ни на земле не было, понимаешь?..

— И что… что это значит?

— Это значит, что шансов становится намного больше, — твердо сказал Панкратов. И отвел взгляд, чтобы не видеть выкатившиеся из Настиных глаз слезинки, которых сама она не чувствовала.

— Валечка, где же тогда они все, где?! Их же там шестеро было!..

— Ну, шестеро, не шестеро, а те, кто выжил, ушли в горы. И тут есть два варианта. Либо они прорвутся к своим и тогда мы услышим о них довольно скоро. Либо попадут, или уже попали, в плен… Плен — это страшно, но это еще не конец, не смерть.

— Пленного можно выкупить, правильно? — пролепетала Настя. — Я читала…

— Да, но в основном теоретически. — Панкратов вздохнул и с сожалением посмотрел на девушку. — Потому что для этого, Настена, нужны очень большие деньги…