Книга Романтический шторм, страница 10 – Марион Леннокс

– Кажется, у него не было выбора, – сказал Финн, избегая смотреть на Джоу. Я был презренным бедным родственником из ненавистной ветви, который должен унаследовать титул вопреки желанию лорда, а вы – презренная незаконнорожденная внучка. Оставить замок нам или кошачьему приюту, третьего не дано. А я что-то не заметил, чтобы лорд Конейл любил кошек. Он обвел глазами кухню с кошками на стенах. Кроме этой кухни. Но здесь не его владения.

– Все чисто, – сказала Джоу, убирая последнюю тарелку. – Мы можем отправляться в постель. Она покраснела и прикусила губу. – Я не…

– Хоть ваша мама и была шальным ребенком, я не рассматриваю вашу оговорку как буквальное предложение, – мягко произнес Финн, протягивая ей полотенце для рук. – Вы устали, я устал. Завтра у нас ответственная встреча с адвокатом. Надо договориться о продаже замка, если только вы не передумали его продавать.

Джоу изумленно на него уставилась.

– Вы шутите? Что мне делать с замком?

– И то правда. Значит, спать. Спокойной ночи, Джоу Конейл. И не грезьте о болотах.

– Ни за что, – ответила она. – Мне доводилось оказываться в неприятных местах, но такого страха, как сегодня в болоте, я не испытывала никогда. Спасибо, что вытащили меня.

– Рад был помочь. И еще, Джоу…

– Да? – Она вопросительно на него посмотрела.

– Я рад, что именно мы разделим наследство, а не какие-то враждебно настроенные друг к другу родственники, не правда ли?

– Пожалуй, – слегка нахмурившись, ответила она. – Но каждый из нас мог бы получить свою долю по отдельности.

– Тогда это не было бы так весело. Отправляйтесь спать, Джоу Конейл, а завтра проснетесь хозяйкой замка Гленконейл.

– Но я не леди…

– Вполне можете, – сказал Финн. – Мы оба не принадлежим к знати, но почему бы нам завтра не превратиться в лорда и леди. Мы можем потренироваться на миссис О’Рейли, если ей вздумается подать нам подгоревшие тосты на завтрак. Что скажете?

Она изумленно на него посмотрела, а потом расплылась в улыбке. Ее улыбка была просто очаровательной.

– Точно, завтра наш день, – возбужденно произнес Финн.

– Я не из этого круга.

– Нет из этого. Вы наследница вашей матери и деда. Завтра замок в вашем распоряжении.

– Наверное, я смогу притвориться…

– Никакого притворства, вы здесь по праву прямого родства, – горячо убеждал ее Финн.

Их взгляды встретились, и между ними что-то промелькнуло.

– Спокойной ночи, – неуверенно произнесла она.

– Спокойной ночи, – ответил он, и Джоу вышла из кухни.

Финн не двигался с места. Он всей душой надеялся, что девушка не заметила его сумасшедшего импульса приблизиться к ней и поцеловать.

И вряд ли ее взгляд говорил, что она ответила бы на поцелуй.

* * *

Его спальня ничуть не уступала в своем великолепии главной хозяйской спальне.

Он лежал на широкой удобной кровати под пологом и вспоминал узкие жесткие койки, на которых он ютился с братьями в детстве, обедневшую ферму, которая не приносила доходов, несмотря на титанические усилия родителей. Финн вспоминал свое трудное детство, полное лишений. Единственное, что было в изобилии, – это родительская любовь.

Он подумал о Джоу и понял, что ему повезло. Она немного рассказала о себе, но за ее словами скрывалась горечь одинокого детства без любви, с постоянной сменой приютов и приемных семей.

С виду она была крутой, но, чтобы увидеть ее душевные раны, не нужно заглядывать глубоко.

Она его заинтриговала.

Но ему не следует об этом думать, жизнь и без того сложная штука.

– Нет, – неожиданно для себя вслух сказал он. Ничего сложного в его жизни нет. Он усердно работал и добился того, что теперь его ферма процветает. Отец умер, когда он был подростком, а младшие братья и того меньше. Матери ничего не оставалось делать, как положиться на старшего сына. И он оправдал ее доверие, вытащив семью из нищеты. Больше никто из братьев интереса к фермерству не проявил. Все разъехались, а у Финна работа на земле была в крови. Через двадцать лет ферма превратилась в успешное и прибыльное предприятие.

Еще в его жизни была соседская девочка Мейв, с которой он дружил с детства и на которой позже хотел жениться. Он считал, что она разделяет его взгляды и мечты.

– Ты ошибаешься, – сказал ему младший брат Шон во время их последней встречи. – Ты взвалил на свои плечи заботы о семье с ранней юности. О каких мечтах можно было думать? Ты поддерживал маму, кормил семью. Если ты в десять лет пообещал Мейв вечную любовь, это не значит, что ты должен быть верен ей всю жизнь. Жизнь на ферме не для нее. Она это поняла. Пора и тебе понять.

Шон оказался прав. Последний год показал, что это была верность подруге детства, идеалам дружбы и мечтам, а не любовь.

И в чем теперь состоит его будущее?

Он взбил подушку, улегся поудобнее, но сон не приходил. Откинув одеяло, он встал с кровати и подошел к окну.

Перед его взором раскинулись угодья замка Гленконейл, простирающиеся до залитого лунным светом горизонта. Обширные пахотные земли.

Если бы он один унаследовал все это…

– Даже и не мечтайте, лорд Гленконейл, – громко одернул себя он. – Это просто деньги.

Произнеся вслух свой титул, он ухмыльнулся. Братья подняли бы его на смех. Да и современным бизнесменам было не до титулов.

А как к этому отнеслась бы Мейв? Теперь это не имеет значения. Между ними все кончено.

Задернув шторы, он снова вернулся в постель. Уставившись в темноту, Финн продолжал думать о землях вокруг замка Гленконейл и о девушке, спящей не так далеко от него. Вернее, о женщине по имени Джоу.

Джоу спустилась вниз к завтраку, когда стол уже был сервирован. Экономка коротко ей кивнула:

– Доброе утро, мисс. Лорд Конейл уже в столовой. Хотите начать с кофе?

Джоу утвердительно кивнула и прошла в столовую. Финн читал за столом газету. Услышав ее шаги, он оторвался от газеты и ослепительно ей улыбнулся. И как же можно оставаться чопорной, когда тебе так улыбаются?

– Хорошо выспались?

– Вы еще спрашиваете? Двенадцать часов!

– Значит, адаптация после перелета закончилась?

– Надеюсь, – ответила Джоу, усаживаясь на другом конце стола напротив Финна. – Нам нужен мегафон, если мы хотим разговаривать, – усмехнулась Джоу.

– Нам не следует общаться. Мы должны соблюдать этикет. Вы аристократка, а я крестьянин.

– Да ладно, какая я аристократка. Я незаконнорожденная.

– Ну а я в таком случае просто грязь под ногами.

Миссис О’Рейли внесла поднос с кофе и с нарочитой осторожностью поставила перед девушкой дымящуюся чашку. Затем она вытерла руки о фартук, будто сделала грязную работу.