Книга Тайны анатомии, страница 26 – Кэрол Доннер

Молли заморгала.

– Но ведь на чердаке на нас ничего не замыкало! Не то нас бы убило. Или мы уже убиты?

– Не говори глупостей! То есть, по-моему, мы все-таки живые. – Лицо у него вытянулось. – Мне было показалось, что я все понял. Но ты права. Тут должно быть что-то другое.

– Вместо молнии или вдобавок к ней?

– Мне кажется, вдобавок.

– Но что именно?

– Не знаю. Что-то на чердаке. Что-то совсем особенное… Что было на чердаке? Чем мы занимались?

– Давай попробуем вспомнить все с начала! Ты перелистывал книгу и показал мне миндалины.

– А ты поглядела, и – р-раз!

– Да, но было что-то еще… Было!

– Вспоминай скорее, не то от нас ничего не останется.

– Я сидела рядом, а Бакстер залез на страницу. Я нагнулась, чтобы посмотреть, и подняла повыше… Макс! Все ясно! Лупа! Мы смотрели сквозь нее.

– Что?!

– Ну, вспомни! Я нашла ее в сундуке. Она делала предметы то большими, то маленькими.

– Лупа не бинокль, она только увеличивает, с какой стороны в нее ни глядеть.

– А эта и уменьшала! Я хотела тебе показать, но ты никак не мог оторваться от книги…

– Если так, то нам конец, – угрюмо сказал Макс. – Мы здесь, а она на чердаке.

– Да нет, я зажала ее в руке… – Молли сунула руку в карман. – Пусто…

– Поищи в другом. Ну-ка, дай мне Бакстера!

Макс кое-как отодрал Бакстера от Молли и прижал к себе. Кот сразу же прицепился к нему всеми когтями.

Молли сунула руку в правый карман и на этот раз вытащила старинную лупу в серебряной оправе.

– Видишь? И на ней надписи: на этой стороне «увелич.», а на той – «уменьш.».

– А какой стороной ты ее повернула?

– Не помню. Но я хотела увеличить миндалины, так что, наверное, «увелич.».

– Переверни ее!

Молли перевернула лупу, но ничего не произошло. Затем новая шаровая молния озарила студень, и близнецы стали еще меньше.

– Погоди! Лупа и электричество! Подними лупу повыше к митохондрии, ей нужно больше электричества с той стороны!

Он даже перестал дышать, пока Молли держала лупу в вытянутой руке. Ударила молния. Огненный шар прокатился к плечу Молли, окутал ее пламенем и оторвал от рибосомы. Она из последних сил протянула свободную руку Максу. Шар перепрыгнул на его тянущиеся пальцы и окутал их пламенем в тот миг, когда они сплелись с пальцами сестры.

– Не отпускай! – крикнул Макс. – Держись за мою руку, что бы там ни было! – его ступни все еще цеплялись за рибосому.

Тут ухнул гром, и Молли перестала слышать. Их швырнуло через всю клетку сквозь тонкие стенки эндоплазматической сети – рибосомы черными метеорами разлетались во все стороны. Студень цитоплазмы содрогался, точно в судорогах. Вся клетка дернулась.

Что-то обрушилось на Молли, и она потеряла сознание. Когда они ударились о мембрану, тело ее бессильно обмякло.

– Давай же! – крикнул Макс, подтаскивая ее к себе. – Надо выбираться отсюда. Клетка разваливается! – Но Молли не шевельнулась. Тогда одной рукой он потащил ее за собой, а другой крепче прижал к себе Бакстера. Оглянувшись через плечо, он увидел, что шары лопаются, а ядро вдруг совсем сморщилось. Дирижабль-митохондрия распался и погиб в электрической свистопляске.

– Молли, да очнись же! – простонал Макс.

Он подтащил ее к самой мембране и попытался пробить ногой дыру. Но оболочка оказалась толстой и плотной – два слоя спаянных шаров легко выдерживали его удары. Мембрана зловеще колыхалась. Макс побрел вдоль нее, волоча Молли, пока наконец не наткнулся на открытую пору. С трудом протиснувшись наружу, он вытащил Молли… как раз вовремя. Сквозь отверстие ему было видно, как луны-убийцы лопаются, извергая что-то такое, что опустошало и уничтожало клетку изнутри, пока она не осела и не погибла.

Макс оттащил сестру подальше, пощупал ей пульс, убедился, что она жива, и сел рядом, продолжая наблюдать за происходящим.

Наконец Молли пошевелилась и открыла глаза.

– Я умерла?

– Не совсем. Но тебя здорово тряхнуло.

Макс держал в руке лупу, а Бакстер, пристроившись у Молли на груди, жарко мурлыкал ей прямо в лицо и щекотал усами ее нос. Она чихнула.

– Вроде бы мы выкарабкались, – сказал Макс. – И, кажется, заметно увеличились.

– Но что произошло? Я помню, что старалась не выпускать твою руку, и тут грохнул взрыв.

– Мы убили клетку.

– Что?! – Молли привскочила. – Но мы выбрались из нее?

– Да. Но так ее повредили, что она сама себя съела.

– А где же она?

– Была вот ту т. – Он указал на уродливый проем в аккуратном ряду клеток.

Молли поднялась на ноги и пошла посмотреть. Возле дыры мирно посапывал нейрон.

– Послушайте, соседние клетки, вы не могли бы чуть-чуть раздвинуться, чтобы закрыть разрыв?

– Нет. Это место должна незамедлительно заполнить новая клетка. Но не беспокойся. Я сейчас же этим займусь, – сказала клетка слева от дыры.

– Извини, пожалуйста, очередь моя! – возразила клетка справа.

– Нет, моя! – крикнула клетка сзади.

– Так ведь можно только одной, и место есть только для одной, и нам разрешено только по одной! – внушительно заявила первая.

– Я настаиваю! В конце концов она сделала меня! – не уступала вторая.

– А я сделала ее, и я должна ее заместить! – объявила третья.

– Я!

– Я!!

– Я!!!

– Опомнитесь! – загремела первая клетка. – Так ли должны мы почтить память нашей погибшей соседки? Мир ее праху!

Они ненадолго умолкли, но вскоре спор вспыхнул с новой силой.

В конце концов Молли не выдержала.

– А почему бы вам не пересчитаться, как мы делаем, когда решаем, кому водить?

– А как это? – спросили клетки хором.

– Вот так! – И Молли объяснила им, что такое считалка и как пересчитываются.

Клеткам это очень понравилось, и те две, которые проиграли, даже не особенно огорчились: они усердно заучивали стишок наизусть.