Книга Держи меня крепче, страница 140 – Сьюзен Льюис

– В какое время поступил звонок на пульт? – спросил Кентли у полицейского, который первым занял место у свидетельской стойки.

– В восьмом часу вечера, – бодро отрапортовал тот. Круглое румяное лицо молодого человека светилось здоровьем, и весь он излучал надежность, честность и прямодушие.

– К этому моменту она уже успела изъять ребенка из дома, да? – предположил прокурор.

– Наверное, – согласился с ним полицейский. – Когда я прибыл на место, девочки я не видел.

– Откуда вам известно, что звонила именно мисс Николс?

– На следующий день ее допрашивал констебль Филдс.

– И мисс Николс сообщила ему, что это она подняла тревогу?

– Да.

– Но о ребенке она не упомянула?

– Насколько мне известно, нет.

– Она звонила из дома?

– Не знаю.

– Вы не в курсе, рассказывала ли она кому-нибудь, почему она оказалась в доме в тот вечер? Ведь мы исходим из того, что она там была, не так ли? – Последний вопрос был адресован Энтони, который молча кивнул головой.

Тогда Кентли снова повернулся к констеблю.

– Я думаю, инспектор Филдс лучше ответит на этот вопрос, – простодушно сознался юноша.

– Конечно-конечно! А вы сами допрашивали мисс Николс? Беседовали с ней хоть раз?

– Нет.

Кентли перевернул следующую страницу и продолжил:

– Расскажите нам, что случилось, когда вы приехали в дом Уэйдов?

– Во всех окнах дома горел свет. Парадная дверь была распахнута настежь. Когда я вышел из машины, ко мне навстречу бросился мужчина. Он кричал, что нигде не может найти своей дочери.

– Позже вы узнали, что мужчина был Брайан Уэйд?

– Да! Он был в состоянии полной прострации. Продолжал требовать, чтобы я нашел его маленькую дочь. Я попытался успокоить его, но он кричал, что девочка сбежала и ему надо срочно найти ее. Я спросил его, когда он видел ее в последний раз, и мужчина явно растерялся. Тогда я поинтересовался, где его жена, или мать ребенка. Тут он обхватил голову руками и начал громко выть, что-то причитая при этом. Я повел его в дом, уже поняв из его бессвязных слов, что жена покончила жизнь самоубийством. Это произошло какое-то время тому назад. Он отвел меня на кухню, я немедленно вызвал по рации подкрепление.

– Его жена была там?

– Да. Она была заколота ножом, но мистер Уэйд настаивал, что жена зарезала себя сама. Однако позднее, когда его доставили в участок, он сознался, что это он заколол ее.

– Понятно. Говорил ли он вам о том, что видел в этот вечер в своем доме мисс Николс?

– Он ни разу даже не упомянул ее имени.

– Поиски девочки начались в тот же вечер?

– Да.

– Спасибо, констебль Поллок! Вы нам очень помогли.

К удивлению Шарлотты, Джулиан не задал Поллоку ни одного вопроса. Не участвовал он в перекрестном допросе и двух следующих свидетелей, тоже облаченных в полицейскую форму. Впрочем, никто из них не добавил ничего существенного к словам Поллока, иначе ни Энтони, ни Джулиан не остались бы столь безучастными к их показаниям. Но вот на членов присяжной коллегии выступления полицейских произвели впечатление. Некоторые от волнения даже заерзали на своих местах. Когда для дачи показаний стали вызывать инспекторов полиции, никто из присутствующих в зале уже не сомневался, что те обрисуют еще более мрачную картину случившегося.

Само собой, самым зловещим стало выступление старшего инспектора Гулда. В принципе, Шарлотта, имевшая возможность ознакомиться с его письменным заявлением, знала, чего от него можно ожидать. Однако когда он стал красочно и в подробностях описывать суду, как именно она лгала, изворачивалась и хитрила, бесчестным путем пытаясь приобрести себе право стать матерью, ей стало просто нехорошо.

– Скажите, сколько раз вы беседовали с мисс Николс в ходе поисков ребенка? – поинтересовался у него Кентли.

– Не менее десяти раз! – уверенно ответил Гулд. Осознание своего высокого ранга так и выпирало у него изо всех пор.

– Она чем-то пыталась вам помочь?

– Делала вид, что да.

– Но теперь вы знаете наверняка, что все это время она откровенно лгала вам?

– Да.

– Где проходили эти беседы?

– И у нее дома, и в полицейском участке.

– То есть вы полагаете, что когда вы беседовали с мисс Николс у нее дома, она в это же самое время прятала ребенка где-то наверху. Где именно? На чердаке? В буфете?

– Наводящий вопрос! – крикнул с места Джулиан.

– Как по-вашему, где мог находиться ребенок, пока вы беседовали с обвиняемой у нее дома? – переформулировал свой вопрос прокурор.

– На тот момент я вообще не предполагал, что девочка находится в доме. Но теперь думаю, она прятала ее где-то наверху. Может, в мансарде или в каком чулане.

– Наверное, предварительно строго наказав сидеть тихо, как мышка?

– Наверняка!

Цветы в мансарде, вспомнила вдруг Шарлотта название какого-то старого романа. Что за чушь лезет в голову!

– А как вы думаете, что было с ребенком, когда мисс Николс отлучалась в полицейский участок? Может, кто-то присматривал за ней?

– Мне это неизвестно. Я не видел в доме никого из посторонних, когда бывал там. А потом к мисс Николс приехала ее мать из Новой Зеландии. Это случилось где-то спустя неделю после исчезновения девочки.

– Иными словами, в течение недели или даже более того, когда она по вашему требованию являлась в полицейский участок для того, чтобы якобы помочь вам в поисках ребенка, она оставляла его, того самого ребенка, которого вы искали, дома одного?

– Получается, что так.

– Девочке на тот момент было чуть больше трех лет?

– Да.

Кентли помолчал, давая время всем присутствующим в полной мере оценить услышанное, а потом задал свой следующий вопрос:

– Сколько в среднем мисс Николс отсутствовала дома, когда приезжала к вам в участок?

– Думаю, часа три-четыре.

По галерее, где сидела публика, прокатился ропот возмущения, и Шарлотта невольно зажмурилась, услышав рассерженные возгласы.

– Говорила ли вам когда-нибудь мисс Николс в ходе ваших контактов, что девочка может быть жива и находится где-то в безопасном месте?

– Нет, никогда!

– А вы можете припомнить что-то конкретное из того, что она говорила о девочке?

– Что она очень переживает за нее. Что ее потрясло, как и всех нас, что отец насиловал малышку.

– То есть на тот момент эти вопиющие факты уже стали достоянием общественности?